Любовь сладка, любовь безумна - читать онлайн книгу. Автор: Розмари Роджерс cтр.№ 36

Если Джинни и имела хоть малейшее представление о том, что Мишель все продумал, решился соблазнить ее, она ничем не показала, что подозревает что-либо, несмотря на всевозрастающее любопытство Сони. С тех пор как мачеха узнала, что капитан Реми — граф, она явно поощряла его ухаживания за падчерицей. У него был титул, и хотя Реми предпочел стать солдатом, он был богат — сама Джинни сказала об этом. Даже Уильям ничего не сможет возразить. Правда, Соне было жаль Карла, но она была уверена, что тот скоро найдет в Калифорнии девушку лучше, больше подходящую» для него. Он серьезный и честолюбивый молодой человек и нравился Соне, но Джинни слишком легкомысленна и вовсе не пара Карлу. И главное — тут Соня не могла сдержать вздох облегчения, — хорошо, что странная дружба Джинни со Стивом Морганом так быстро закончилась. Такие отношения ни к чему хорошему не привели бы. Неплохо, что Джинни видела, как Морган убил этого апачи, и поняла, что он просто нецивилизованный, грубый дикарь.

Первые дни путешествия по Мексике Джинни была словно в тумане. Она выпила слишком много шампанского в ночь отъезда из Эль-Пасо и проснулась с ужасной головной болью. И в довершение ко всему пришлось вытерпеть крайне неприятный разговор с Карлом Хоскинсом, ворвавшимся в ее комнату и потребовавшим ответить, как она к нему относится и что значит для нее Мишель Реми. Ей было стыдно, но и жаль себя тоже, поскольку Карл выглядел обозленным и расстроенным. Он назвал ее кокеткой, легкомысленной, а когда Джинни разразилась слезами, схватил ее за руки и поцеловал, умоляя простить его, помнить, что он ее любит.

И чтобы избавиться от него и поскорее выйти из этого ужасного положения, пришлось обещать не принимать никаких решений относительно Мишеля — дать время ему и себе.

Когда Карл наконец ушел, Джинни долго смотрела вслед фургонам. Французские солдаты, которые должны были сопровождать их, уже ожидали на другом берегу реки, а золото быстро перенесли под фальшивое днище дилижанса, в котором она должна была путешествовать. Правда, Джинни, не в силах переносить духоту, почти весь день проводила в седле. Мишель старался держаться рядом, но ни забавные истории о дворе императора Максимилиана, ни попытки помочь Джинни лучше выучить испанский не могли вернуть девушке прежнюю жизнерадостность; ей все время казалось, что не хватает воздуха.

Мишель продолжал уверять, что им ничто не грозит, но Соня все больше нервничала.

Они путешествовали по дикой первобытной стране, напомнившей Джинни о Техасе, но владельцы маленьких трактирчиков, в которых путешественники останавливались на отдых, толковали с Мишелем насчет «бандитов и хуаристов».

Их американское гражданство — весьма слабое утешение в случае нападения. Может, письма, которые они везли, защитят их от издевательств и помогут спастись, ведь Бенито Хуарес гордился дружбой с Соединенными Штатами, и в письмах указано, что они — жены американцев-южан, купивших поместья в Мексике, — еще одно свидетельство того, что сенатор Брендон все тщательно продумал.

Мишель рассказал, что французы все еще контролируют большинство районов страны и, по слухам, Хуарес сбежал из Мексики и скрывается в Техасе, боясь преследования французов. Так что какой смысл бояться?! Джинни отгоняла всякую мысль об опасности. Она так рада, что встретила Мишеля, хотя почему-то все чаще думала о предостережениях Моргана.

«Мексика находится в состоянии войны», — почти кричал он тогда. Если обнаружат, что они везут золото, дело может кончиться плохо!

Они путешествовали уже два дня, и теперь придется проходить у подножия угрюмой Сьерра-Мадре. Только эта дорога может благополучно привести их в Чихуахуа, где нечего будет бояться бандитов и сторонников Хуареса.

— Вам нечего опасаться, любовь моя, — уверял Мишель. — Я вооружен до зубов, и, кроме того, с нами десять солдат… и единственный, кого вам надо пугаться, — это я: мне все труднее довольствоваться целомудренными поцелуями под строгим оком вашей хорошенькой мачехи. Что, если сегодня ночью я уведу вас на прогулку под звездами и буду сжимать в своих объятиях так долго, как вы позволите?

Джинни опустила ресницы под страстным, пламенным взглядом, но тут же улыбнулась.

— Возможно, мне это очень понравится, — призналась она тихо.

Мишель, почтительно коснувшись полей шляпы, отъехал, и Соня, расстроенная столь откровенным тет-а-тет, решила пренебречь нарушением приличий. В конце концов, оба молоды и, если она не ошибается, полюбили друг друга. Как романтично!

Для Джинни, однако, в их путешествии не было ничего романтичного. Если бы не Мишель, жизнь была бы невыносима. Иногда она просто не верила, что всего несколько месяцев назад прибыла в Америку в поисках волнующих приключений! Как ужасно все обернулось.

Они путешествовали по горной местности; река осталась позади. По мере того как дорога становилась все круче, пустынная растительность сменилась уродливыми, изогнутыми деревьями. Красная пыль покрывала взмыленных мулов. Мишель предупредил, что нужно остерегаться змей — они здесь повсюду. Соня даже вскрикнула от ужаса и с тех пор предпочитала оставаться в фургоне.

Они остановились в небольшом каньоне с почти отвесными стенами. Впереди лежала узкая извилистая дорога.

Мишель снял шляпу. Волнистые волосы упали на лоб.

Глядя на него, Джинни подумала, что не знала мужчины красивее — ей повезло встретить на своем пути такого человека, который к тому же, по словам Сони, любит ее до безумия.

Тряхнув головой, он заверил дам, что они скоро доберутся до небольшого плато, где проведут ночь в индейской деревне.

— Там маленький, убогий постоялый двор, довольно грязный, но все лучше, чем ночевать в этом диком месте.

Джинни вздрогнула:

— Хотите сказать, с гремучими змеями и бандитами? Вы, пожалуй, правы.

Мишель отвел девушку в сторону от дилижанса и страстна сжал ее руку:

— Жинетт! Ты же знаешь, как я отношусь к тебе… с того вечера, когда мы встретились в театре и ты выглядела словно ангел в своем белом платье! Если бы только я имел право быть с тобой сегодня, защищать от всего, чего ты боишься, держать в объятиях… Я мечтаю об этом столько лет!

— Мишель…

Джинни не знала, разразиться ей слезами или истерическим смехом. Чего он ожидает от нее? Девушка постаралась уклониться от прямого ответа.

— Ваши солдаты… они могут увидеть нас… и что тогда подумают?!

— Малышка… какое нам дело до того, что они подумают? Ты же знаешь о моих чувствах к тебе. Если бы не война, я бы ухаживал за тобой как полагается, моя Жинетт, но сейчас все обстоит иначе. Один Господь знает, куда меня пошлют после того, как мы доберемся до Мехико. Я должен знать, как ты ко мне относишься, если… твои глаза говорят правду.

И, не давая ей возможности ответить, сжал в объятиях и начал целовать. К удивлению Джинни, поцелуи Мишеля не вызывали в ней такого отвращения, как ласки Карла, наоборот, она находила их довольно приятными. Руки капитана бережно сжимали ее; как хорошо, как спокойно просто положить голову ему на плечо и закрыть глаза: ни головокружительного чувства полета, ни приступа беспомощности, от которого вот-вот потеряешь сознание, — нет, только ощущение безопасности в объятиях человека, который будет добр и нежен к ней. И Джинни позволила себе погрузиться в эти теплые, убаюкивающие волны. Почти всхлипывая, она подняла руки, вцепилась в эти широкие плечи и ответила на поцелуй согревшимися губами.