Правдивая история про девочку Эмили и морское чудовище - читать онлайн книгу. Автор: Лиз Кесслер cтр.№ 2

Потом вдали показался остров. Он был совсем небольшой, всего несколько километров в поперечнике. На одной оконечности возвышалась скала, на другой — скалы поменьше, а между ними — долина. Когда мы подплыли ближе, я увидела, что весь берег изрезан небольшими бухтами с белоснежным песком. Бухты отделялись друг от друга высокими пальмами, а также торчащими из песка валунами и причудливыми скалами, напоминающими арки. Как на глянцевой открытке! Только раньше я считала, что на открытках абсолютно всё выдуманное, красиво нарисованное и раскрашенное в яркие цвета, а на самом деле такой красоты не существует, — в действительности на этом месте торчат многоэтажные дома, а рядом грохочет какая-нибудь стройка.

Но здесь всё было настоящее! Это был мой новый дом!

— А где папа? — Мама вышла на палубу, разглаживая юбку. Она подошла к перилам и попыталась рассмотреть свое отражение в их полированной металлической поверхности.

— Помогает Арчи. — Я махнула рукой вперед.

Тут мама увидела бухту.

— Мне кажется, что я уже умерла и попала в рай, — пробормотала она, сжимая руками перила. — Ущипните меня, кто-нибудь.

— С удовольствием! — Папа внезапно вынырнул из воды, откидывая с лица мокрые волосы. Глаза его блестели. Мама улыбнулась ему в ответ.

Через мгновение дверь каюты снова открылась, и наружу выбралась Милли.

— А знаете, — сообщила она, потирая свой объемистый живот, — эта микстура из вязовой коры отлично помогает от морской болезни. — Тут она вдруг икнула, прикрыв рот ладонью. — Особенно, если запить ее глоточком бренди. А где это мы?

Милли огляделась вокруг, щурясь от солнца.

— Вон он! — сказала она, указывая на большой деревянный корабль, стоящий на отмели. У корабля были три высокие мачты и деревянные перила, а на боку виднелась надпись «Фортуна».

— Кто он? — спросила я.

— Ваш новый дом. Так мне сказал Арчи.

Я обернулась к маме.

— А как же «Морской король»?

«Морской король» — это наша яхта, на которой мы с мамой жили, сколько я себя помню.

— Не может же ваш папа жить на обычной яхте. — Милли протиснулась мимо меня, легонько ущипнув меня за щеку. — Не волнуйся, за «Королем» я присмотрю.

Снизу у борта снова появился папа.

— Клянусь своими плавниками! — сказал он, разглядывая «Фортуну». — Да, это не похоже на то местечко, где я провел последние двенадцать лет.

До недавнего времени папа сидел в тюрьме. Но он не преступник и не хулиган — ничего такого. Он, правда, нарушил закон. Дурацкий закон. Папа женился на человеческой женщине, то есть на моей маме. А сам он тритон. При этом мама не умеет плавать, а папа не может выйти на землю. Но им это не мешает любить друг друга.

Вообще-то, раньше мама отлично плавала. А потом ее загипнотизировали, и она стала бояться глубокой воды. Это Нептун сделал, чтобы разлучить моих родителей, и мама так до сих пор до конца и не избавилась от своего страха, но папа обещал научить ее плавать заново.

Папа протянул маме руку, и она, подхватив подол, ступила на мостки, перекинутые с нашей яхты прямо на «Фортуну». Мостки дрожали и раскачивались у нас под ногами, пока мы шли к кораблю.

Корабль, чуть накренившись и зарывшись носом в песчаное дно, ждал нас, своих хозяев.

Наконец-то я на борту нового дома. Какой он большой! В длину не меньше двадцати метров. Палубы из блестящего коричневого дерева, три аккуратно свернутых паруса.

Я зашла в одну из кают. Это оказалась кухня с двумя внутренними дверями, ведущими вперед и назад. Заглянув в заднюю дверь, я очутилась в каюте с кроватью, большой подушкой на полу и полированным деревянным буфетом. Солнце ярко светило в иллюминаторы и ложилось на кровать круглыми дрожащими пятнами света. Наверняка это моя спальня!

Потом, пробежав через кухню, я отворила переднюю дверь, — в просторной гостиной уже суетилась мама. У одной стены стоял стол, у другой — уютный диванчик.

— Куда нам столько комнат! — воскликнула мама.

Здесь иллюминаторы были расположены на потолке, и через них в каюту тоже пробивался золотистый солнечный свет. Впереди виднелась еще одна дверь — в спальню.

— А папа? — спросила я. — Как он будет здесь жить?

Мама не успела ответить, потому что неожиданно в полу открылся люк, и оттуда выглянул папа. Тут я заметила, что такие люки проделаны повсюду, как стало ясно чуть позже — во всех комнатах. Оказывается, нижняя палуба корабля была затоплена, и через люки можно было спокойно нырять в море прямо из кают.

— Хочешь осмотреть остальные комнаты? — Папины глаза сияли от счастья.

Я скользнула в люк, к нему. Стоило мне очутиться в воде, как ноги начало покалывать. Потом они онемели. А потом совсем исчезли.

И вместо них появился хвост.

Так бывает всегда, когда я погружаюсь в воду. Я — то русалка, то девочка. Это потому, что мама у меня — человек, а папа — тритон.

Я узнала об этом своем свойстве совсем недавно, когда мы с классом пошли в бассейн. Стоит лишь вспомнить, как все произошло, и меня бросает в дрожь. От одной только мысли о Брайтпортской средней школе мне становится нехорошо; до сих пор. Как же я не любила туда ходить! И дело даже не в учебе, а в некоторых людях. Особенно в Мэнди Раштон. Как представлю ее, так по всему телу — мурашки. Сколько она меня унижала, обзывала перед всем классом, ставила подножки, чтобы я упала! И отбивала моих подруг, наговаривая на меня. Иногда мне снилось, что я плаваю в большом аквариуме, а она смотрит на меня снаружи и обзывает уродом. Я просыпалась в холодном поту, а потом шла в школу, чтобы увидеть ее снова — уже наяву.

Но в конце концов я все-таки поквиталась с Мэнди — когда превратилась в русалку прямо у нее на глазах. Стоило потерпеть все эти годы, чтобы посмотреть на ее вытянувшуюся физиономию. Хотя нет, не стоило. Точнее, потерпеть стоило, но только ради того, чтобы никогда, никогда больше ее не видеть.

Мучительница Мэнди Раштон осталась далеко в прошлом.

— Это судно побольше будет, чем «Морской король», правда? — сказал папа, когда я спустилась к нему под воду. Он взял меня за руку, и мы вместе поплыли по затопленной палубе. — Смотри!

Он потянул меня за собой под высокую арку, мимо фиолетовых водорослей, которые занавесом струились с потолка, мягко покачиваясь в потоках воды. Папа сжал мою руку.