Черный свет - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Мелентьев cтр.№ 26

Так вот почему ученые даже не поднялись с мест! Они пользовались цветным, объемным рентгеновским аппаратом. Кто-то по радио попросил:

— Включите сердечные шумы.

О, это было что-то совершенно невероятное! Вася услышал, как стучит его сердце, стучит так, что его можно было услышать даже за сто метров.

Ученые в зале и ученые в далекой Индонезии изучали состояние Васиного организма с такой точностью, что ошибок в их оценке быть не могло. И все-таки, когда длительный внутренний и внешний осмотр окончился, ученые вдруг стали спорить. В спор вмешивались и те, что были за океаном, и, как потом оказалось, африканские ученые, которые просто не успели прилететь, но были извещены о конференции. Все забыли о Васе, и он примостился на диванчике. К нему подошел дедушка, крякнул и присел рядом. Прислушиваясь к спору ученых, он с уважением сказал:

— Вот, брат, как разговорились! И, понимаешь, всё по-латыни! Так и режут, так и режут! Да, на латынь надейся, а сам не плошай.

Вася следил за молодым врачом, который почти не участвовал в споре. Он стоял на сцене, заложив руки за спину, выпрямившись, и на его лице играла легкая улыбка собственного превосходства. Она почему-то показалась Васе такой неприятной, что он спросил:

— А кто этот задавака?

— Этот? А ты не знаешь? — хитро улыбнулся дедушка.

— Не-ет…

— Это, брат ты мой, сын Сашки Мыльникова. Да… Вот стал врачом.

— Сын… Сашки Мыльникова?.. Значит, он жив?!

— Ну как же! Известный поэт.

— Он и сейчас пишет?

— А как же?.. Товарищ Мыльников! — окликнул дедушка молодого врача. — А что пишет сейчас ваш отец?

Мыльников-младший выпрямился и с гордостью, отчеканивая слова, ответил:

— Мой отец пишет сейчас новую поэму! Называется она «Космос». В ней будет двести тысяч строк.

И Вася подумал, что этот Мыльников-младший не столько сам «воображает», сколько кичится своим папашей. Однако Вася невольно ощутил прилив уважения к поэту Александру Мыльникову. Подумать только — двести тысяч строк! Это ж надо высидеть!

Между тем ученые-врачи как будто окончили свой спор, и Мыльников-младший обратился к Васе очень официально:

— Мы вам очень благодарны, товарищ Голубев, но вам придется еще потрудиться. Нам нужно съездить с вами на то место, где вы замерзали и отмерзали.

Прежде чем Вася успел что-нибудь сказать, дедушка решительно запротестовал:

— Нет! Я не разрешу этого. Человеку нужно отдохнуть. У него и так слишком много впечатлений.

Андрей Петрович первый согласился с дедушкой, и все порешили, что экскурсию на место Васиного «воскрешения» нужно отложить до следующего дня.

В машине Васю ждали Лена и Женька.

Солнце скрылось за ближними домами, и над сопками в зеленоватом небе показалась бледная, пятнистая луна. Она была едва заметна и казалась заплутавшимся обрывком облака. В домах зажглись разноцветные огни. Слышались звуки музыки. Бесшумно проносились лучащиеся мягким светом электронки.

В небе, освещенные последними отблесками розовой зари, проплывали почти бесшумно вертолеты — маленькие, похожие на жучков, индивидуальные, и побольше — семейные или общественные. Много было и пешеходов в легких красивых одеждах. У иных модников одежда была оторочена цветной светящейся тканью, которая мягко и загадочно мерцала в сумерках.

И почему-то Васе стало грустно…

Он устал во время врачебного осмотра и сейчас, вспоминая его, не мог не думать и о Сашке Мыльникове.

Значит, он жив! Значит, он не сумел сделать все для того, чтобы спасти его из занесенного снегом шурфа! Разве он, Вася, смог бы успокоиться, если бы знал, что его товарищ погибает или даже уже погиб! Да он бы сам лучше замерз! А Сашка, оказывается, смог и даже не расстроился.

Он, наверно, окончил школу отличником. Ведь не мог же человек, окончивший школу кое-как, стать известным поэтом, который пишет космические поэмы в двести тысяч строк! Потом он, наверно, окончил какой-нибудь литературный институт и вот теперь пишет себе свои поэмы по всем правилам, и все его уважают.

А то, что этот уважаемый человек оставил в беде товарища, никто и не знает.

Но тут впервые Васе показалось, что он ошибается. Ведь не может быть, чтобы Сашка — пусть парень и положительный, хотя порой и вредный, самолюбивый и все такое прочее, но все-таки пионер, советский школьник, Васин товарищ, — поступил так подло! Не мог он так поступить! И стоило Васе начать оправдывать Сашу, как он немедленно вспоминал, что ведь и родители тоже не нашли его. Так чего же ждать от Сашки Мыльникова? Значит, были какие-то особенно веские причины. И узнать о них он может только тогда, когда повидается с Мыльниковым.

Словом, почти все выяснилось, но ощущение грусти все-таки не пропадало. Может быть, еще потому, что Вася как будто даже завидовал и Женьке Маслову, и Сашке Мыльникову. Подумать только! Один — биомеханик, второй — известный поэт. А что он, Вася? Что из него еще выйдет! Ох, неизвестно… Вокруг столько интересного…

— Нужно спешить, — сказал дедушка, — сейчас самая лучшая видимость межпланетных телевизоров.

— Да, — подтвердила Лена, — а то начнутся служебные переговоры — не настроишься на волну.

И несмотря на то, что Вася чувствовал себя немного несчастным, он все-таки заинтересовался этим разговором и спросил:

— Это что ж, можно будет посмотреть, как живут люди на других планетах?

— Да, конечно, — безразлично ответила Лена и едва заметно зевнула.

Вася был неприятно удивлен таким равнодушием.

— И что же, служебные переговоры очень мешают настраиваться на волну?

— Да как тебе сказать… Не так чтобы очень… Лунные еще ничего, а вот те, что работают на наводке межпланетных кораблей, и особенно те, что связаны с автоматическими станциями на Марсе и Юпитере, — вот эти очень мешают. Они же очень сильные! Шутка сказать — послать радиоволну сначала на Луну, отразить ее на тамошней станции, передать на промежуточный искусственный астероид, а потом уж оттуда на Марс или на Юпитер! Вот эти-то служебные станции и мешают… Да и вообще-то мы уже не смотрим на Марс или Юпитер, а уж Луну тем более! Ничего интересного! — капризно закончила Лена.

Вася очень удивился: не интересоваться тем, что делается на Луне или Марсе? Да если бы в его время появился бы кинофильм «На Луне», так к кинотеатру нужно было бы пробиваться сквозь сплошную толпу. А тут — неинтересно! Подумаешь, какая умная…

Лена заметила, как у Васи сначала удивленно расширились глаза, потом они стали узенькими и между бровями прорезались тоненькие, упрямые морщинки. Она поняла, что сказала что-то не так. Чтобы исправить впечатление, она разъяснила: