Последняя игра - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Рыбин cтр.№ 92

Другое дело, что крупные спонсорские отчисления снижали общие налоги с его прибылей, часть которых тоже шли вполне официальными путями. И немудрено, в сфере официальной у него возникали официальные проблемы, которые он предпочитал решать, не используя свои теневые, основные структуры и криминальные силы.

И Лысов как раз занимался обеспечением безопасности «надводной» части айсберга, которым являлась огромная империя Пельменя. Начальство Лысова было в курсе, деньги переправлялись и начальству, и самому Лысову такими длинными и запутанными путями, что ни один крючкотвор-правдоискатель не мог бы связать, например, покупку компьютеров для отделения милиции на средства, полученные за какие-то осенние полевые работы, куда отправлялись какие-то солдаты, служащие в воинской части, или каким-то образом подшефной школе милиции в городе Пушкине… Черт ногу сломит, одним словом. Деньги материализовались в разных формах и с совершенно неожиданных сторон, и все было вполне официально. А то, что Зоенька, допустим, в приватной обстановке положит в карман Лысову – это же не деньги, это мелочь. Никто ведь не будет опускаться до меченых купюр… Это удел неудачников и мелких жуликов.

Опять же, спонсорская деятельность Пельменя и гонорары, получаемые «его» артистами, из сумм которых тоже удерживался определенный процент «на ментов», в свете отсутствия законов об авторском праве являли собой темный дремучий лес для любой налоговой или какой другой инспекции.

Само собой разумеется, что убийством Пельменя занимались люди, которых Лысов контролировал, и в этой связи располагал полнейшей информацией по делу, а также практически неограниченными возможностями, которые давали ему деньги Зоеньки.

– Дело плохо, Зоя Федоровна, – сказал Лысов, принимая от нее стакан с виски.

– Что так, Сереженька?

– Комитет забирает у нас расследование. С ними не поспоришь, сама понимаешь.

– Комитет? Им-то это нахера?

– Знал бы прикуп, жил бы сама знаешь где.

– Слушай, так у нас же в Комитете…

– Ну да. Все уже пробито. Только вот узнал я такую штуку… – Лысов выпил виски и чмокнул губами: – Хорошо…

– Чего – хорошо? Ни хуя хорошего!

Зоенька, нервничая, обычно не обращала внимания на внешние приличия, а Лысов знал, что грубости эти не относятся к нему, а лишь являются свидетельством ее нервного состояния, поэтому никак не отреагировал на всплеск Зоенькиных эмоций.

– Так вот. Они забрали дело Пельменя. Забрали дело об убийстве Праздникова.

– Ну, это понятно. Это нормально…

– И еще – у них целая бригада занимается сейчас тем, что обсасывают, сливают в одно производство Праздникова, Пельменя, двойное убийство на Васильевском…

– Там-то кого, Господи?…

– Каких-то урок дворовых, которые вообще ни при чем. Мусор, шваль подзаборная. Кроме этого, туда же входит убийство бизнесмена Когана – слышала о таком?

– Да никогда в жизни.

– Правильно. И я не слышал. Дальше еще интересней. Убийство двух пушеров на Садовой. Попытка ограбления квартиры Крепкого. Драка на Декабристов. Все в одну кучу. Тебе это что-нибудь говорит?

– Бред какой-то. При чем здесь мы? Пушеры какие-то… Коган, бля…

– Вот и я ничего не понимаю. Ничего. Дело очень темное. Кто за всем этим стоит, непонятно. И с какой стороны подойти – не знаю. Никаких концов. Никакой логики, главное, не вижу.

– У меня есть подозрение, кто может за этим всем стоять.

– Да ну? И кто же?

– Твой приятель.

– Мой приятель? – Лысов сделал ударение на слове «мой».

– Что ты о Якове нашем, бля, Сергеевиче думаешь?

– О Якове?

Лысов не удивился тому, что Зоенька очень спокойно выставляет одну из ключевых фигур собственной группировки. У них, бандитов, принято друг другу время от времени, как бы это сказать, подсирать, если помягче. Может, перекупили Якова?..

– Может, думаешь, перекупили его? – спросил он вслух.

– Есть у меня подозрения.

– Да? И основания? Какие же, если не секрет?

– В этом деле, Сереженька, от тебя секретов нет. – Она налила капитану еще виски. – Основания – личные амбиции, личная неприязнь. Это, Сереженька, я как женщина тебе говорю. Это – корень всех дел, всех поступков. Изначально все на личном уровне идет. Точно. Подумай-ка об этом. Яков сейчас все под себя гребет. Я давно за ним наблюдаю. Со стороны, знаешь ли, виднее. Пельмень-то все делами занят был, ему некогда было остановиться, оглядеться, что вокруг него происходит. А я просто смотрела и видела, что Яков себе крепость строит за наш счет. А сейчас пришло время, как ему кажется, все под себя заграбастать. Он, гад, последнее время все дела на себя замыкал, специально делал. Чтобы без него не разобраться было. Ну, это ему так кажется, конечно, что не разобраться… Потом – он взял эту Леру, прошмандовку ростовскую, поселил в Ольгине, там подземные казематы соорудил. Хряща обхаживает уже сколько месяцев… Персональную зарплату ему платит… А кого он там в своей тюрьме, в Ольгине, держал, я не знаю, а кто сейчас там сидит – мне известно.

– И кто же?

– Он туда отвез Кругозора, который Пельмешу пристрелил. Туда же отправил Петюнчика, который к Крепкому лез. Видишь? А эти оба дела ведь Комитет взял в одно производство?

– Да… Слушай, тема есть. Надо его потрясти, старого пердуна…

– Его не трясти надо… – Зоенька запнулась.

– Правильно, – кивнул Лысов. – Я ничего не слышал. Потрясти – это да. Это мы можем.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Егор. Они ехали в такси, оба – на заднем сиденье. Егор осторожно обнимал Настю за плечи.

– Нормально, – ответила она. – Все нормально, Егор. Ты не волнуйся. Я же большая тетенька уже, не девочка… Взрослая, короче. Все нормально…

Когда они приехали домой к Саньку, уже начинало светать, люди на улице брели на работу, в магазины, по Московскому проспекту неслись автобусы, машины, начиналась обычная будничная городская суета.

– Спать охота, – сказала Настя. – Слушай, а где же Санек-то? Может, случилось чего?

– Ну а с ним-то что может случиться? – спросил Егор. – Это с нами – ну я еще понимаю. А с ним-то? Все нормально, гуляет пацан. Слушай, а ты расскажи, кто тебя обрил?

– Подожди, я переоденусь…

Егор хмыкнул. Он всю ночь наблюдал ее голой – сначала в бане, потом на квартире у этого гада, Кислого… У него Настя нашла более или менее подходящие джинсы, правда, велики они ей были размера на три, но это все же лучше, чем те тряпочки, в которых она ехала в машине Кислого из бани.

– Я сама, – крикнула Настя из комнаты. Егор возился на кухне, готовя кофе, – он резонно считал, что если Настя и завалится спать, то ему это сейчас совершенно не ко времени. Слишком много дерьма в этом городе нужно разгребать. – Сама. Хотела замаскироваться.