Мой милый шпион - читать онлайн книгу. Автор: Джоанна Борн cтр.№ 62

– Значит, ласточки? Слушай, а что делают с фиалками, когда их тебе дарят?

Он взял букет и, развязав нитку, рассыпал цветы по ее подолу.

– Любуются ими.

Джесс улыбнулась и тут же снова о чем-то задумалась. Себастьян вытащил из карманов апельсины и протянул ей один. Она принялась сдирать с него кожицу. Потом вдруг пристально посмотрела на Себастьяна и тихо сказала:

– Знаешь, ты умеешь делать то же, что и мой отец. Торговаться с людьми. Вынуждать их делать то, что нужно тебе. Сейчас, например… – Она тяжело вздохнула. – Сейчас у меня множество дел, которые следовало сделать еще вчера. Так почему же я сижу здесь с тобой и ем апельсин?

– Может, не завтракала?

Джесс покачала головой:

– Просто ты обладаешь силой убеждения.

Себастьян не сводил с нее глаз. Она была необыкновенно красивая. Только каменный истукан, как тот лев за ее спиной, не возбудился бы, глядя на нее. Съев апельсин, она взяла с подола одну из фиалок и стала внимательно ее разглядывать – словно впервые видела такой цветок.

Какое-то время Себастьян молча любовался ею, потом спросил:

– Так зачем же ты ходила к Лазарусу?

Она тут же нахмурилась и поджала губы. Но по-прежнему была такой же прекрасной, как и в те мгновения, когда улыбалась. Да, он любил ее и такой – хмурой и несговорчивой.

– О чем ты просила Лазаруса? – допытывался Себастьян. – Зачем он тебе понадобился? Ради чего ты так рисковала?

Она молча пожала плечами, потом все-таки ответила:

– Я ходила за датами. Лазарус ведет записи, учитывает всех, кто платит ему дань. И у него есть все – имена, корабли, числа.

Себастьян прекрасно знал: с каждого судна – и большого, и малого – ему платили подати. Платил и он сам, но все-таки спросил:

– Неужели он ведет записи?

– Конечно. Иначе его обворовывали бы. Здесь честных нет. Но это вовсе не означает, что он бережно хранит все свои бумаги. Иногда что-то теряется. Хотя главное все-таки остается.

Вот оно, последнее звено. Выходит, Лазарус ведет учет того, что не учитывает никто. Полный список всех кораблей в Лондоне с датами прихода и ухода. Поразительно! Поэтому она и пошла в притон. Пошла, чтобы заключить с этим чудовищем сделку.

– Свяжись с Лазарусом. Попроси завтра отослать записи в Адмиралтейство. Тогда точно узнаешь, Синк я или нет.

– Не сомневаюсь.

– Хотелось бы мне, чтобы ты мне все-таки поверила.

– В этом-то все и дело… Я и так тебе верю. – Джесс отвела глаза и со вздохом добавила: – Из-за того, что верю тебе, мне кажется, что я предаю папу. – Она принялась собирать фиалки, лежавшие у нее в подоле, а затем стала бросать их одну за другой в реку.

Себастьян ничего не ответил. Они долго сидели молча. Сидели, глядя на реку. С юго-запада подул ветер, а потом, после короткого затишья, пришла высокая приливная волна. Внизу по течению реки, у Тауэра, среди леса высоких мачт, какой-то бриг поднял якорь, отдаваясь воле прилива, и теперь парусом ловил ветер для маневрирования. Без подзорной трубы Себастьян не мог прочесть названия судна.

– Думаю, что Лазарус, – нарушила молчание Джесс, – нашел бы способ удержать меня, если бы ты не пришел. Я, конечно, предпочитаю думать обратное, но… – Она в смущении пожала плечами. – Он сильный. И прошлая жизнь меня манит. Второй раз уйти от него было бы не так-то просто. Так что я в долгу перед тобой.

– Ты не стала бы снова на него работать и из-за этого пострадала бы. А я бы обязательно пришел за тобой. Зачем, Джесс, ты продалась Лазарусу?

– Хотелось бы мне понять, как работает твой ум. Как у нас все началось? – Она с недоумением пожала плечами. – Кажется, это было так давно… Давай лучше поговорим о чем-нибудь другом.

– Говоришь, что благодарна мне? Тогда докажи. Ответь на мой вопрос.

Она в досаде поморщилась:

– Ты снова взялся за свое, Себастьян?.. Ты заставляешь меня делать то, что я не хочу. Никогда не знаешь, чего от тебя ожидать.

– Так расскажешь?..

– Все это ужасно противно. Ты не станешь слушать.

– Если бы не хотел слушать, то не стал бы и спрашивать.

– О Господи, если хочешь знать… – В двадцати футах от них чайка метнулась в воду и подхватила клювом одну из плавающих на воде фиалок. Секундой позже уронила цветок и улетела прочь, явно разочарованная. Какое-то время Джесс молча наблюдала за чайкой. Наконец кивнула. – Хорошо. Слушай… Я была тогда совсем маленькой. Лет восьми, наверное. Мой отец уехал во Францию и был арестован. Но мы с матерью ничего этого не знали. Знали только, что он не вернулся. Я очень старалась, но деньги кончились. И мы с матерью оказались… там. – Она указала пальцем в сторону лондонских трущоб. – Один сводник не давал матери покоя. Хотел забрать ее. Кончилось все тем, что я убила его.

Себастьян с удивлением смотрел на сидевшую перед ним девушку. Все, что она рассказывала о своем прошлом, никак не вязалось с ее обликом.

– Ты не можешь представить, что я пережила в ту ночь. Вырывая у меня нож, он сам же на него и напоролся. Я с головы до ног была залита кровью. У него была целая сотня двоюродных братьев. Нас с матерью ждала страшная расправа. – Она сжимала и разжимала кулаки. – Я уже знала Лазаруса. Знала его в лицо. Чтобы прокормиться, воровала по карманам. Лазарус заставил меня отдавать положенный взнос непосредственно ему. Так он поступал с теми, за кем наблюдал. Но тогда я этого не знала. Он забирал почти все, что я приносила. Наверное, даже не задумывался о том, как мы живем.

Из горла Себастьяна вырвался звук, похожий на рычание, но Джесс сейчас ничего не слышала – она вернулась на десять лет назад.

– Он хотел, чтобы я работала на него. Все дети, которых я знала, только и мечтали об этом – работать на Лазаруса. Но я ничего этого не хотела. Каждый день он говорил о том, что может сделать из меня Курьера. Но я отнекивалась. Когда же я… – Она умолкла, потом вновь заговорила: – Но когда я убила Лампи, того сутенера… Себастьян, представляешь, когда все вокруг тебя рушится и тебе ничего другого не остается… Тогда я пошла к Лазарусу за помощью. Только он не ограничился тем, чтобы сделать из меня простого Курьера. Он сказал, что я должна взять у него шиллинг. Он купил меня. Купил мою душу, как он выразился.

– Ты кого-нибудь убила для него?

Джесс внезапно улыбнулась:

– Он просто дразнил тебя. Он взял на себя смерть Лампи. Сочинил какую-то историю и воткнул нож в стол, как обычно делал. Принял смерть Лампи как подношение. Он никогда не заставлял меня делать подобные вещи. Знал, что я слишком мягкотелая. Частенько ругал меня за это.

Джесс сняла с юбки кусочек апельсиновой кожуры и бросила в воду.