– Люди добрые! – фальцетом начал Гурьян. – Меня почтил посещением будущий Государь земли Русской, и я ему наказ дал. Будем как пчёлы! Будем нести свой нектар во благо Отечеству! В знак сего водружаю сию звонницу, подаренную мне, и возвещаю приход Государя!
Он с размаху воткнул крест в снег и начал неистово звонить в колокольчик, приплясывая рядом с крестом. Веселый у него получался ритм, нечто вроде «Камаринской». Народ внизу, стянув шапки, крестился и тоже, притоптывая валенками, пускался в пляс.
Насладившись звонами, Гурьян отпустил веревочку колокола и осенил народ крестным знамением дланью. После чего повернулся и пошел в мастерскую. Народ же отправился по ближайшим кабакам отмечать открытие звонницы.
На прощанье Гурьян расцеловался со всеми и велел нам выбрать по картине на память. Царевич взял жанровое полотно «Партизан изгоняет супостата». Какого супостата – было неясно, он более походил на чёрта. Даша подобрала себе зимний пейзаж Подкозловья с синеватыми снегами и фиолетовыми тенями деревьев на них. Васюта выбрал полотно «Партизаны атакуют жёлтую подводную лодку», где партизаны, вооружённные почему-то вилами, толпой набрасывались на жёлтую субмарину, в иллюминаторах которой виднелись испуганные лица ливерпульской четвёрки. Ну, а я остановился на портрете старого партизана с медалью «За отвагу» на гидрокостюме.
Вся эта коллекция заняла немало места в нашем минивэне.
Мы вернулись домой и ещё долго обсуждали визит к Гурьяну, пытаясь дать художнику какое-то толкование. То ли святой с признаками бесовщинки, то ли юродивый с нимбом святости.
Судя по всему, программу в Козлове мы выполнили и можно было ехать дальше. Мы договорились, что завтра неспешно соберёмся, а послезавтра отправимся в путь. Я ушел спать, а Кирилл остался на кухне с Дашей и ноутбуком. Другая молодая пара удалилась к себе ещё раньше.
Проснувшись, я не обнаружил в комнате Кирилла. Его диван не был расстелен. Это меня удивило. Неужели свершилось, и он ночевал у Даши? Мне казалось, что молодые дали обет вплоть до венчания.
Что ж… Немного досадно, как всегда, когда рушатся даже маленькие идеалы.
На кухне никого не было. Двери в другие комнаты были прикрыты. За ними тишина. Я перенес копьютер в кухню, включил чайник и сел просматривать Сеть.
...
ИНСТРУКЦИЯ № 12
Всем участникам Системы.
Френды!
Настала пора нам вставать под знамена. Было время разбрасывать камни, теперь собирать будем.
С согласия нашего избранника Кирилла Первого, в Сети возник виртуальный образ нашей державы, Российской империи. Каждый из нас может стать ее подданным и дать присягу на верность Государю.
Сделаем это, объединим наши помыслы и надежды с этим воображаемым пока государством, первым государством виртуального мира.
Да здравствует Сетевая Россия!
ЦЕНТР
Как водится, была приведена ссылка.
И опять я почувствовал легкую обиду. Даже не показал! Конечно, я отправился по адресу, который уже знал, и там вместо пустого доселе окошка увидел следующее.
Все события, пространства и личности, существующие под этим доменом, по умолчанию считаются виртуальными. Далее это больше не оговаривается.
1. Подданные Российской державы называются русскими.
2. Русским может быть подданный любой национальности, ибо это не национальность, а образ мыслей и чувств.
3. Образ мыслей русского: процветание России важнее личного процветания; смирение паче гордыни; соборность паче индивидуальности.
4. Свобода русского – это свобода служить России и бороться с ее врагами.
5. Честь русского – это честь России. Гордость и стыд русского – это гордость и стыд за Россию.
6. Чувства русского – чувство любви и чувство справедливости.
7. Судья русского – его собственная совесть.
8. Совесть есть Бог внутри нас. Наместником Бога в России является Государь, помазанный на царствие Патриархом Православной Церкви.
9. Россия – это будущее человечества под Богом.
10. Мы самые сильные. Мы самые смелые. Мы самые добрые. И мы никому не хотим зла.
[] Я согласен.
[] Я не согласен [] Дальше
Кстати, я заметил, что сайт России обрёл английский перевод. Десять заповедей Кирилла уже были переведены на английский и иностранным претендентам на виртуальное Российское подданство тоже предложено было акцептовать или не акцептовать данный текст.
Счетчик зарегистрированных пользователей ресурса, приведенный на главной странице, вертелся, как крылья мельницы на хорошем ветру, и сейчас находился в районе сорока тысяч.
И всё это за одну ночь! И за ту ночь, когда срединная Россия спала! Сейчас она проснется и увидит это.
Так кто же эти сорок тысяч?
Я представил себе Фельдмановский круглосуточный офис ресурса и нескольких программистов с сисадмином, которые запустили этот движок и сейчас отслеживают статистику. Хотелось бы мне быть на их месте!
Но почему же он мне ничего не сказал?
Конечно, я поставил галочку, что согласен, успев подумать о том, сколько юзеров сделают то же самое только для того, чтобы узнать – а что там внутри?
Внутри были обычные формы регистрации: имя, отчество, фамилия. Год рождения. Национальность по паспорту. Образование. Электронный и обычный адрес. И так далее. Наконец пароль.
Почти все поля были опциональны. Обязательными являлись только имя (nickname) и электронная почта.
Для Империи демократизм невиданный.
Я честно заполнил все предлагаемые поля. У меня с первых моих дней в Сети есть принцип – писать о себе правду. Какой есть – такой есть. Все эти игры с виртуальными именами, раздвоением и растроением личности – не по мне. Детская болезнь виртуальности в Интернете, как написал бы тот же Ильич, которого я часто поминаю.
Программа поблагодарила меня и пообещала вскоре прислать на электронную почту ссылку для активации.
Это всё было вполне обыденно, с одной стороны, а с другой выглядело полным бредом. Сейчас мне пришлют ссылку, чтобы активировать как подданного Российской империи!
И тут я услышал шорох в коридоре и в кухне показалась Даша в халатике. По ее лицу я сразу понял, что произошло что-то нежелательное. Неужели что-то не заладилось? По неопытности всё бывает. Целый ворох предположений успел свалиться на меня, прежде чем Даша сказала:
– Алексей Данилович, Кириллу плохо…
И заплакала.
– Что? Что случилось? – я вскочил со стула.
И она, сдерживая слёзы, принялась рассказывать, как они сидели ночью c Кириллом, а он всё собирался с духом, чтобы что-то написать в Сеть, всё у него не выходило. То есть, не то, чтобы мучался над текстом, а сомневался – нужно ли? Можно ли? А потом решился и сказал ей: «Сейчас я тебе покажу что-то. Только ты не смейся!»