Аут - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Иртенина cтр.№ 45

В основном к помощи Оракула прибегали для избрания самого достойного на какую-либо из высших должностей клана. Реже – для решения важных спорных вопросов, когда Высшие начинали драть себе и друг дружке волосы, пытаясь преодолеть разногласия в своей среде. Впрочем, обычно, когда речь заходила об Оракуле, Высшие быстро находили почву для примирения.

Ибо Оракул был страшен. Только очень уверенные в своей правоте и достоинстве могли без боязни протягивать ему руку. Недостойным же и неправым Оракул просто отгрызал эту руку.

Раф оказался прав. Когда они пришли в зал совета, туда уже сбежалась едва ли не половина клана. В первых рядах кипучая борьба за места подходила к концу. Раф, бросив Кубика, метнулся вперед через ряды кресел и с размаху водрузил зад на два сразу в пятом ряду. Оттуда махнул Кубику: «Не спи и греби сюда!».

Кубик пробрался к нему, сел и замер в ожидании. Даже дышать и моргать реже стал. Отсутствующий пока Оракул рисовался в его воображении большим, голодным крокодилом, упрятанным в гигантский ящик с окошком.

– Он большой? – не выдержав, спросил он.

– Кто ж его знает, – ответил Раф, поворачиваясь к нему. Перед этим он толковал с кем-то позади. – Может, в этой клети только его голова живет. А тулово – в другом месте.

– Как это? В каком другом? Разыгрываешь?

– Я серьезен, как удав на охоте. Оракул, он… некоторые думают, что он пролез к нам из другого мира. Только застрял по пути в тонких материях, и здесь очутилась одна башка.

– Так он же гадит в клети! Сим за ним убирает!

– Это сим тебе сказал? – парировал Раффл.

– Это ты мне говорил.

– Ну а мне кто-то еще наплел. Только факт в том, что никто не видел, как сим выгребает из клети Оракулово дерьмо. И самого дерьма тоже никто не видел. Я недавно пытался уломать сима. Уговаривал его продать мне кусок Оракульего дерьма, чтобы прямо из клети мне достал.

Кубик хрюкнул и заулыбался.

– Ценное лечебное сырье? Приложить к радикулиту или больному зубу – как рукой снимет?

– Вот-вот. Впаривал ему по самое не могу. И ни крошечки не выпросил.

– Может, этот сим жадный очень?

– Скорее тупой. Мог же просто объяснить: Оракул – зверушка безотходная. Я бы отстал без вопросов.

– А откуда он в Центре взялся?

– А откуда у горлов ихнее Божество взялось? У них Божество, у нас Оракул. Все справедливо, всем поровну.

– Лично я еще никакого Божества не видел, – буркнул Кубик, сползая на сиденье и вытягивая ноги.

– Оракула ты тоже не увидишь, будь спок, – радостно заверил его Раф. – Оп-па! Кажись, несут.

Кубик встрепенулся, переходя из полулежачего положения в напружиненную сидячую стойку. Мертвой хваткой вцепился в подлокотники. Навострил глаза и уши.

Четверо симов протаскивали через двери предмет, похожий на огромный барабан, диаметром около двух метров и высотой в метр. Барабан был сделан из легкого, но прочного чернёного сплава. Бока его опоясывали тисненые узоры, по верхнему периметру шли фигурные шишечки. Вся верхняя поверхность была испещрена маленькими отверстиями. Вряд ли через них можно было составить зрительное представление о звере, сидевшем внутри. Звуки же, исходящие из недр барабана, заставляли предположить, что чудовище тоже сделано из металла и, кроме того, очень недовольно перетаской своего жилища.

Ширина прохода не позволяла пронести клеть горизонтально, поэтому симы поставили его на нижнее ребро и осторожно покатили. От такого обращения с собой зверушка внутри пришла в неистовство. Кубику показалось, что тварь начала прыгать по-лягушачьи. С жутким металлическим грохотом она билась о стенки, скрежетала, лязгала зубами, глухо порыкивала и постанывала. Последнее было явным диссонансом на общем фоне – в этих постанываниях смутно слышалось сладострастие, жадная тоска чудовища по мягкой человечине.

Прокатив барабан через двери, симы снова подхватили его на руки и установили на специальном оракульском возвышении в паре метров от первого ряда кресел. После чего симы удалились через запасную дверь. Чудовище немного затихло, изнутри доносилось только тихое скреботание когтей по металлу. Кубик окинул взглядом сослуживцев, сидевших поблизости. Лица будто одеревенели и окрасились белым, позы сделались неестественно робкими. В зале стало тихо и почему-то холодно. Меж кресел гулял сквозняк. Кубик скосил глаза на собственный нос, пытаясь определить, какого цвета лицо у него самого, но так и не разобрал. Во всяком случае, Оракул действительно вселял страх. А мысль о том, чтобы протянуть чудищу руку, вызывала ощутимую физическую слабость. Кубик ткнул локоть в ребра приятеля.

– Тебе бы хотелось стать Высшим? – спросил он шепотом.

В вопросе ясно читалось другое: «Хотелось бы тебе узнать мнение Оракула о себе?». Ибо Высшим в клане ирчей при наличии вакансий мог попытаться стать любой смелый человек. Требовалось лишь одобрение Оракула. Раф понял его. Он наклонился к уху Кубика и еле слышно проговорил:

– А как ты думаешь, зачем мне понадобилось выпрашивать дерьмо этой твари?

– Зачем? – громко спросил Кубик, ошарашившись.

– Тихо ты! – шикнул Раф. – Медленно соображаешь. Если втереть в руку его говно, он же ее не тронет, как думаешь? Она же вонять будет. Он решит, что это его собственное дерьмо. А зачем жрать свое дерьмо?

Кубик потрясенно смотрел на друга. Неожиданно тот представился ему в каком-то новом качестве. Хотя Кубик всегда подозревал, что Раф амбициозен и неспроста так много знает и о клане ирчей, и о клане горлов, и вообще всегда обретается в курсе буквально всего. Но раньше он считал это верностью клану, чувством ответственности и долга. Теперь же Кубик просто растерялся. В голове у него никак не хотели соединяться верность долгу с готовностью вымазаться в говне. Для его понимания это было нечто запредельное.

Он притих и снова стал смотреть на барабан с Оракулом. Президиум был уже почти заполнен, лишь два места пустовали. Одно из них – центральное кресло Первого. Жирный спикер Кибор, проводивший общие советы клана, на этот раз тоже сидел в Президиуме и, как обычно, почти безостановочно утирал пот с обвисшего складками лба.

Наконец появился Первый.

– Бывший, – кивнув на него, откомментировал Раф.

– Может, Оракул еще оставит его, – отозвался Кубик.

– Пока Оракул не сказал свое слово, он все равно бывший, – жестко возразил Раф.

Первый пришел один, без всякого сопровождения. Оно и не требовалось – все знали, что не явиться без уважительной причины на собственные перевыборы значило обречь себя на лютый позор. Поступивший так теряет не только уважение, но и право когда-либо снова испрашивать мнения Оракула. То есть навсегда превращается в рядового служащего. Едва ли не изгоя.

С жадным и снисходительным любопытством к бывшему Первому устремилось больше полусотни взоров. Выглядел он плохо. Сизого цвета лицо оплыло книзу и казалось помятым. Руки, сцепившись пальцами, явственно тряслись. Глаза глядели на все испуганно и беспомощно. И тщетно он старался держать нижнюю челюсть на месте – улучив момент, она снова беспрепятственно съезжала вниз и немного вбок, и нижняя губа начинала беспокойно шевелиться.