Павел II. Книга 1. Пронеси, Господи! - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Витковский cтр.№ 55

Впечатление получилось неожиданно слабое. Софья, не раздеваясь, присела в кресло, откинула с головы капюшон с начинающим таять снегом, положила веник на колени, провела рукой по волосам, произнесла:

— Я уж испугалась…

Софья-два (точней, понятно, Рампаль) удивилась, но виду не подала. Стараясь повторять движения оригинала, она села в другое кресло и произнесла:

— Странно было бы не испугаться… Муж на работе, он нам мешать не будет…

— Да что муж, барахло муж-то…

— Что же ты меня не спрашиваешь, кто я такая?

— А кто ты такая? А и так видать, — Софья ты, Романова. Я, стало быть. Чего вылупилась? Меня… себя не видела? Сама с собой решила поговорить? Пообщаться захотелось?

— Постарайся сосредоточиться и не сойти с ума. Я понимаю, потрясение встретить саму себя.

— Потрясение, на фиг… При таком-то мужике! При такой чертовой жизни, когда дерьмо целый день с утра до ночи возишь! Когда мужика ни одного на тысячу километров вокруг приличного нет, пьянь одна и бабники, ни понимания, ни тонкости! А молодость я на кого убила, думаешь? Думаешь, не ревела, когда Стася моего бросала, подонка? Думаешь, когда отец все что мог братцу моему на блюдечке подносил, а мне хрен что давал, не обидно было, думаешь? Легко, думаешь, в школе сносить было, что жидовкой звали, и братец родной то же самое думал, не говорил, но по глазам-то все видно! Ну, я, в обиду, конечно… словесный поток неожиданно иссяк, что-то до Софьи, наконец, дошло, и она впервые взглянула на Софью-два с недоверием: — Кстати, а вообще-то ты чего сюда заявилась?

— Как так, — деловито ответил Рампаль, — я — Софья Романова, пришла к себе домой.

— Иди заливай, — ответила Софья. — Это я — Софья. Софья Вторая, запомни!

— Добро, — ответил Рампаль в тон, — годится. Ну, а я тогда Софья Третья. Чем я хуже?

— Ну, тебе кто поверит. У меня доказательства. А у тебя что? Шиш с маслом у тебя. А меня кто хочешь признает. Вон, хоть дядя.

— Идет, — ответил Рампаль, — а меня родной сын признает. Он, кстати, скоро из лагеря выйдет. Или ты мне хочешь сказать, что он и тебя припомнит, прослезится, коли ты его в роддоме государству сдала?

— А ты, значит, не сдала, тоже мне целка-невредимка нашлась!

— В общем, неважно все это. Я пришла тебе сообщить, что буду заявлять претензию на русский престол.

— Да кто ты есть такая? Самозванка ты! Я тебя так везде и ославлю. И в Лондоне тоже знать будут! Права-то законные — мои! Кровные! Романова я!

Рампаль понял, что так ничего не добьется. И сменил тактику.

— Идет, — отозвался он, — ославишь. Я тогда иначе поступлю. Я всем объявлю, что я, Софья Романова, не Софья никакая и не Романова, а самозванка чистой воды, Сонька Глущенко, жена директора автобазы, пасынок у меня в тюряге, сын, кстати, тоже.

Софья испуганно заморгала. Что это за чучело огородное сюда явилось? И впрямь ведь все испортит. Надо гнать ее в шею. А Рампаль к тому же невзначай сделал совсем неверный ход.

— Отреклась бы ты, Соня, — доверительно сказал он, — хоть в чью пользу. Была бы у тебя красивая жизнь. Чего хочешь тогда проси. Вот, набросала я тут, послушай, я зачту: «Одушевленная со всем народом мыслью, что выше всего благо родины нашей, приняла я твердое решение не претендовать на занятие престола всероссийского…»

— Когда это я такое решение приняла? — вскипела Софья, — да я из тебя сейчас не знаю что сделаю! — Софья не успела понять, что же она хочет сделать из конкурентки, вскочила из кресла и с занесенным, словно топор, веником пошла на нее. Та вскочила на кресло с ногами:

— Ты не очень-то! Я ведь и милицию позвать могу, я в своем доме! — с опозданием крикнул Рампаль, когда старенький веник уже обрушился на его с таким трудом уложенную прическу. — Не очень-то! Я в своем доме! Я в своем праве!

— Я тебе покажу, в каком ты праве, — сквозь зубы прошипела настоящая Софья, — Я тебе покажу, как в царицы лезть! Я тебе покажу Софью Третью! До смерти не опамятуешься! — доломав веник, Софья не стала вцепляться конкурентке в волосы, а прямо перешла к самбо, которым когда-то занималась в школе, в кружке.

Рампаль не имел инструкций бить Софью. Поэтому прахом шли все его познания в дзюдо, айкидо, каратэ и кун-фу. И, уже лежа на полу, на обеих лопатках, попытался он — даром, что ли, столько времени женщиной был — ответить ей чисто по-женски, и, конечно, вцепился Софье в волосы, но только разъярил ее. Софья верхом сидела на Софье и била ее за милую душу, к тому же в суматохе свалился с секретера бюст Маяковского, который Софья-основная прихватила и норовила хорошенько размахнуться полупудовой этой дубинкой, а попади она достаточно метко по черепу — прости-прощай не только карьера, но и от черепа ничего не останется, пельмень съесть нечем будет. Рампаль вырвался, благо силы были все-таки равные, и пустился наутек, в дверях квартиры с кем-то столкнулся, переступил через опрокинутого, исчез в лестничной темноте.

— Вот и ты, гадина, явился! — грозно объявила Софья, с Маяковским наперевес идя на не ко времени рано припершегося супруга.

Сделав в считанные мгновения из супруга именно обещанное не знаю что, привычно отнесла будущая императрица мужа в спальню и швырнула на постель. Все-таки она разрядилась. Ишь, ублюдина, чего захотела, чтобы я от престола отреклась, падла такая, да вообще кто она есть такая! Откуда именно гостья взялась и кто такая на самом деле — этот вопрос возник и сразу же канул: столько уже времени размышляла Софья о своем священном праве на престол и о приемлемых способах свержения советской власти, что казалось ей, будто ее происхождение уж и не тайна ни для кого. Скорей она даже почувствовала после удачной битвы свою значительность.

Нежно разгладила Софья на письменном столе письмо тетки Александры. Да! Конечно же, время не ждет. Конечно, права на престол пора заявлять. Но, и то правда, в Москву надо сначала проехаться. В Ленинград тоже, осмотреться, как все лучше сделать. Глупо будет сперва сесть на престол, а только потом уже размышлять, соболиная ей мантия как царице для походов в ГУМ там, в «Березку», в универмаг «Москва» будет полагаться, либо горностаевая, маркая, но, впрочем, пусть ее пажи несут, руки небось не отвалятся. И портрет на десятках, на четвертных чеканить который, профильный, анфасный или в три четверти? Анфас-то у нее все-таки лучше. Войну тоже надо будет небольшую провести, завоевать что-нибудь, Турцию, к примеру, лучше всего, крест поставить на Святую Софию, ведь это ж ее, Софьи, тогда личная церковь будет, по воскресеньям в нее на обедню летать можно! А то, глядишь, турков и вовсе на остров Врангеля всех отселить, не зря к ним Врангель в гражданскую смотался, а столицу в Константинополь перенести. Или в Софию? Ну, это все еще думать надо, думать, так сразу не решишь. Софья как-то остыла. Заряд лупцевания, доставшийся ныне сразу двоим, сильно подорвал ее нервный накал. Но Виктору можно бы и еще врезать. Софья вздохнула и пошла приводить себя в порядок.