Неотразим и порочен - читать онлайн книгу. Автор: Кара Эллиот cтр.№ 28

Камерон задумался.

— Сейчас, когда вы так уверенно это сказали, я вспомнил… — Он стал ходить взад-вперед по комнате, теребя цепочку от часов. — Коннор унаследовал родовое поместье — кусок земли в глухой части Южного Дорсета.

Алекса затаила дыхание.

— Поскольку это майоратная, то есть неотчуждаемая собственность, его отец не сумел проиграть поместье, однако после смерти старого графа там никто не жил. В доме, насколько мне известно, только старая экономка и ее муж. Сам Волкодав не был там уже много лет.

— Это место идеальное убежище. — Алексе потребовалось мгновение, чтобы принять решение. — Никто не догадается, что мы направились именно туда.

— Мы? — На физиономии Камерона впервые отразились откровенные эмоции. Вероятно, от удивления он забыл о необходимости их скрывать. — Леди Алекса, неужели вы решили сопровождать его?

— Почему нет? — заспорила Алекса. — Нам обоим необходимо убежище, граф не может ехать без сопровождения, так что одним выстрелом будут убиты два зайца.

К Камерону вернулся его обычный язвительный юмор:

— Что вы, будут убиты не только два зайца. Вместе с ними безвозвратно погибнет ваша репутация, если общество узнает о столь вопиющем нарушении приличий.

— Ничего, я рискну.

— Уверены? Волна скандала захлестнет не только вас, но и остальных членов вашей семьи.

Алекса поежилась и постаралась, чтобы ее голос звучал уверенно, хотя на самом деле никакой уверенности не чувствовала:

— Я приложу все усилия, чтобы до этого не дошло.

Даггет тихо выругался.

— Вы понимаете, что решили поиграть с огнем, пренебрегая опасностью сгореть дотла?

— Кто бы говорил! — возразила Алекса. — Странно все это слушать от одного из «псов»!

Камерон смутился.

— Это совсем другое дело. Потому что… потому что…

— Потому что я женщина? Договаривайте, что же вы! — Почувствовав колебания собеседника, Алекса устремилась напролом: — Знаете, мы тоже способны на решительные поступки, несмотря на то что физически устроены по-другому.

— В подобные минуты мне иногда очень хочется закрыть кран, — огрызнулся Даггет. — Поверьте, я отношусь с величайшим уважением к интеллекту женщин, но вы забываете о практических соображениях. Не говоря уже о реальной угрозе физической расправы над вами. — Он отвел глаза. — Кроме того, Себастьян оторвет мне голову и насадит ее на кол, если я соглашусь на подобное.

— Это не должно пугать человека, чья склонность придумывать лимерики вынудила некого иностранного правителя пригрозить ему, что он скормит его яйца воронам Тауэра.

— Ах, значит, и вы слышали эту историю? — Камерон сделал паузу. — На самом деле это были танцующие медведи в цирке Пьерсона. И ваш источник опустил ту часть рассказа, в которой отдельные части моего тела были натерты чесноком и политы оливковым маслом. Монтони — итальянец — был ничем не примечательной личностью, однако чувство юмора у него определенно имелось.

Алекса засмеялась.

— Оглядываясь назад, мои грешки можно счесть смешными, но сегодняшняя ситуация не повод для веселья, леди Алекса.

Она решила прекратить споры и попробовать другую тактику:

— Прошу вас, сэр, помогите мне. Я чувствую себя в долгу перед лордом Киллингуортом. Я просто обязана удостовериться, что он благополучно покинул город и находится в безопасности. Как только он будет вне опасности, я уеду в Йоркшир и буду вести себя благоразумнее всех на свете.

Камерон потер подбородок.

— Не сомневаюсь, что человек с таким богатым воображением, как ваше, поможет моей тетушке избавить меня от сплетен здесь, в Лондоне. У вас большой опыт…

— Лжи? — услужливо подсказал Камерон.

— Я бы назвала это планированием отвлекающих маневров.

— Ну если вы так ставите вопрос… — Он испустил преувеличенно тяжелый вздох и направился к секретеру в стиле Людовика XIV, расположенному в углу комнаты. — Дайте подумать: нам понадобится экипаж без гербов, опытный и неболтливый кучер… короткий визит к вашей тете и осторожная записка Себастьяну…

— Спасибо вам, мистер Даггет, — с чувством проговорила Алекса. — Обещаю, вы не пожалеете.

— О, я переживаю вовсе не о своей шкуре, леди Алекса.

— Где я?

— В экипаже, лорд Киллингуорт, — ответил смутно знакомый женский голос.

— Это я уже понял на собственной шкуре, — проворчал он. — Колесо угодило в Очередную рытвину, и экипаж сильно тряхнуло.

Дьявол! У Коннора было ощущение, что грудь пронзают тысячи раскаленных иголок.

— Если можно, немного подробнее: почему я в экипаже?

Он смутно припомнил темный переулок и то, как его ранили. Но после этого момента воспоминания становились обрывочными и путались. Неуверенные шаги. Несущийся с головокружительной скоростью экипаж. Руки Камерона. Тихий голос леди Алексы…

Леди Алекса?

Коннор попытался сесть.

— Будь оно все проклято, почему вы здесь?

— Вы в экипаже, потому что не в силах пройти расстояние до Девоншира пешком, — ответила Алекс. — Этим же объясняется мое присутствие. В таком состоянии вас нельзя было отправить в одиночестве.

Ее слова не дали удовлетворительного ответа ни на один из вопросов, зато вызвали у Коннора дурные предчувствия.

Он поднял руку, чтобы помассировать ноющий висок. Движение вызвало острую боль. Создавалось впечатление, что его левый бок проткнули острым ножом.

— Какого черта я еду в Девоншир? — спросил он.

— Перестаньте дергаться, сэр, иначе рана снова откроется, — сказала Алекса и поправила уголок одеяла.

Значит, его правда ранили? Неудивительно, что он чувствует себя, как египетская мумия, запеленатая в бинты.

— Чертовски противно.

— Согласна с вами, сэр, — сообщила Алекса. — Ужасно неприятное зрелище, даже со стороны.

— Уверяю вас, при ближайшем рассмотрении оно лучше не становится, — процедил Волкодав сквозь стиснутые зубы. — Насколько серьезна рана?

— Пуля попала в бок, но, слава Богу, ничего не повредила. Врач сказал, что рана чистая и он не ожидает никаких осложнений. Скоро все пройдет.

— Хм.

— Хотите еще дозу опия? Это снимет боль, и вы легче перенесете дорогу.

Не дожидаясь ответа, она поднесла к его губам пузырек.

У Волкодава не хватило сил отказаться.

Лежа на спине, он мог видеть в окне плывущие по небу облака и качающиеся верхушки деревьев. Тонкие ветви под напором ветра клонились то в одну сторону, то в другую. Почему ему внезапно вспомнились руки матери? Они тоже были тонкими и изящными. И далекими. Всегда в движении, всегда хватающиеся за что- то — в основном за воздух. Он не мог припомнить, обнимали ли эти руки когда-нибудь его.