Мой нежный завоеватель - читать онлайн книгу. Автор: Джудит Френч cтр.№ 17

Александр нанес мечом разящий круговой удар, отрубив голову одному из нападавших и заставив второго умчаться прочь с кровоточащей раной на бедре. В пылу схватки Александр не заметил стрелы, торчавшей в его ноге чуть выше колена. Роксана встала на колени и ухватилась за черенок.

— Не трогай ее! — закричал он.

Царапина на его щеке и порез от меча на руке кровоточили, а светлые локоны были забрызганы скифской кровью. Рядом лежало обезглавленное тело одного из врагов.

— Я же сказал тебе, женщина, оставь стрелу в покое! — прорычал Александр. — Ты хоть когда-нибудь делаешь то, что тебе говорят?

— Не двигайся! Наконечник отравлен. Я должна его вырезать и очистить рану. У тебя есть вода?

— Нет. — Покрывшись потом, он упер ногу в камень, пока Роксана вытаскивала кинжалом широкий бронзовый наконечник. Она надавила на кожу вокруг раны, высосала кровь и сплюнула ее вместе с отравой.

— Разве из меня вытекло мало крови? — спросил Александр. — Хватит! Этого вполне достаточно. — Он оторвал кусок ткани от своей одежды и поднял Роксану на ноги. — Ни царапины! Ты удачлива, как Артемида.

— Ты не должен так легкомысленно относиться к яду скифов. Лошадиная моча позволит смыть…

— Тебе не удастся полить мою рану этой благовонной жидкостью. Они стали ждать, напрягая слух, но не услышали ничего, кроме шума ветра в траве. Минуты сложились в час, затем еще в один.

— Возможно, они уехали, — прошептал Александр.

— Нет. Они выжидают, чтобы…

Раздались гиканье, а затем стук лошадиных копыт, который постепенно стал стихать.

— Они решили, что с них уже хватит, — сказала Роксана. — А ты управлялся с мечом, как настоящий воитель!

Над равниной разнесся звук рога.

— Это Гефестион. Он поймает этих скифов и нарежет ремней с их спин.

— Это вряд ли. Твои греки никогда не смогут выследить их. Они появляются и исчезают неожиданно, как волки. А твой трофей уже давно тебя ждет. — Она указала туда, где, как ей казалось, в густой траве лежала отрубленная голова налетчика.

— Нет! — Он засмеялся. — Вот мой трофей. — Он поймал ее, обнял за талию и прижал к себе. — Я еще не забыл о дневной погоне. Ты дорого за это заплатишь, жена. — Он жадно поцеловал ее. — У меня много солдат, но жена только одна. Ты должна знать свое место, моя маленькая горная дикарка.

Она уперлась в его грудь обеими руками, но он увлек ее на землю, подминая под себя, а его руки сжали ее запястья, как железные обручи.

— Отпусти меня! — воскликнула она, отчаянно сопротивляясь.

Он снова поцеловал ее, заглушая крики ярости. Наконец она ответила на его поцелуй долгим и глубоким поцелуем, заставившим его кровь закипеть. Александр отпустил руки Роксаны и прижал ее к себе, а она обняла его за шею и стала гладить лицо.

— Женщина, ты сводишь меня с ума! — Он застонал, ощутив ее ласку, заставившую его забыть о боли свежих ран, наполнившую его ощущением силы и бессмертия.

Он начал потихоньку снимать с нее юношескую одежду из оленьих шкур, целуя шею и открывшееся плечо. Стащив с нее рубашку, он прижался лицом к ее обнаженным грудям, поочередно целуя каждую из них и облизывая соски, пока они не затвердели.

Она стащила штаны и сбросила высокие кожаные сапожки. Яркая луна, избавившись от облаков, осветила ее мраморное тело, представив его во всей красе.

— Ты бы все равно не досталась скифам, — произнес он. — Я убил бы тебя прежде, чем они смогли бы коснуться тебя своими грязными лапами.

Она дотронулась до его больной ноги, и он вскрикнул. Роксана наклонилась, чтобы поцеловать рану, и прошла губами по всей ноге, чтобы подразнить его вздыбленное копье. Затем она стала легонько целовать его крайнюю плоть, и он, наконец, не в силах терпеть больше ни мгновения, прижал ее к земле и вошел в ее жаждущее тело. Его глубокие и резкие движения она встретила с не меньшим пылом, извиваясь под ним и наслаждаясь его горячей атакой. Всего через несколько мгновений она вдруг замерла и закричала, ощутив накатившую на нее волну блаженства, а, достигнув высшей точки, он почувствовал, что она снова дошла до пика наслаждения.

Роксана закрыла глаза и прильнула к его груди. Он долго обнимал ее, не нарушая молчания, пока ночной ветерок охлаждал их распаленные страстью тела. Затем до него донеслось отдаленное ржание. Внимательно прислушавшись, Александр услышал топот приближавшихся лошадей.

— Оденься. Сюда кто-то едет.

— У меня есть уши, македонец. — Она потянулась к своим кожаным штанам. — Много всадников на тяжелых конях. Это твои греки.

— Она умеет скакать, сражаться, и у нее есть уши. Просто само совершенство! Не думаю, впрочем, что ты играешь в кости!

— Лучше тебя, мой господин.

— А это мы еще посмотрим. — Он свистнул Буцефалу, оседлал жеребца и посадил ее перед собой. — Постарайся придержать язык перед моими людьми. Все происшедшее будет довольно трудно объяснить. Похоже, что сделать из тебя македонскую жену окажется более значимым подвигом, чем забраться на скалу Согдианы.

Пока армия ждала команды Александра отправляться в поход для покорения новых территорий, среди воинов понемногу начались волнения. Раненая нога Александра заживала медленно, некоторые считали, что даже слишком медленно. Его сотоварищи открыто говорили, что их предводителя отравили. А те, кто осмеливался упоминать колдовство, без колебаний указывали на принцессу Роксану, как на виновницу всех бед.

Мягкая не по сезону погода стала быстро портиться, с гор пришли ураганы, засыпавшие снегом долины и степи. Высокогорные перевалы можно было преодолеть не раньше начала лета, поэтому войска Александра остались зимовать под цитаделью, занимаясь обучением новобранцев и проводя маневры, насколько это было возможно при такой плохой погоде.

В Балхе Александр призвал тридцать тысяч бактрийских и согдианских юношей для изучения боевой тактики македонцев и греческого языка. Он полагал, что, если возьмет с собой в Индию в составе своей армии сыновей покоренных народов, их семьи будут вести себя более миролюбиво. Эти молодые люди еще должны будут доказать ему свою преданность, а он сделает из них македонцев. Испытанных в боях ветеранов Бактрии и Согдианы он рассредоточил по подразделениям своих войск, правда, при этом не обошлось без проблем. Старая вражда не спешила умирать, и кровь часто орошала грязный снег, когда македонские воины и горцы сходились в схватках, не желая привыкать к необычным лицам, говору и обычаям.

— Это никогда не закончится, — заявила Роксана в их спальне, снимая повязки с ноги Александра. — Твои люди ненавидят моих соотечественников и никогда не смогут обращаться с ними, как с равными.

Она промыла гноящуюся рану с помощью тампонов, смоченных в разведенном уксусе, и положила мазь из смеси квасцов, порошка малахита и меда. — Если ты хочешь вылечить ногу, нужно дать ей покой.