Чернее черного - читать онлайн книгу. Автор: Хилари Мантел cтр.№ 98

— За что тебя выперли из цирка? — спросила она. — Впервые об этом слышу.

Моррис не ответил.

— Выперли из цирка, — сказал он. — Выперли из армии. Выперли из дома Этчеллс, и мне пришлось жить в мусорном баке. В этом вся моя жизнь. Не знаю, мне не оклематься, пока я не найду Пита. Может, на конной ярмарке. Не в курсе, поблизости нет конной ярмарки? Или петушиных боев, Пит их любит.

Когда она вновь увидела Макартура, материализовавшегося в углу кухни после стольких лет, у него обнаружился стеклянный глаз, как и предупреждала миссис Этчеллс. Поверхность глаза холодно сверкала, и свет отражался от нее, как от везучих опалов в дни, когда они отказывались являть свои глубины.

— Что ни говори, а Макартур мастерски владеет ножом, — сказал Моррис. — Я своими глазами видел, как он разделал женщину, точно индюшку.

В пустой комнате разматывалась кассета, и Моррис из далекого прошлого сопел и хрюкал в микрофон, словно тащил что-то громоздкое. «Немного повыше, левее, аккуратно, ступенька, Донни, — есть, я ухватил ее. Берись за свой конец одеяла… осторожнее, когда возьмусь. Черт, мне надо на кухню, надо помыть руки. Я весь в этом липком говне».

Из сада влетела возмущенная Колетт.

— Я только что была в сарае, — заявила она. — Март вернулся. Пойди и посмотри, если не веришь.

Элисон вышла в сад. Стоял очередной жаркий, липкий день. Ветер шевелил деревца, привязанные к столбикам, подобно святым, обреченным на костер, но дуновение его было горячим, почти тропическим. Эл вытерла лоб рукой.

На полу сарая были разбросаны пожитки Марта: консервный нож, кое-какая пластмассовая посуда, стибренная из кафе при супермаркете, и куча ржавых неопознаваемых ключей. Колетт подобрала ключи.

— Я передам их констеблю Делингбоулу. Возможно, он сумеет вернуть их владельцам.

— Какая же ты язва! — воскликнула Элисон. — Что Март тебе сделал плохого? Его гнали из всех мест, которые он мог назвать домом. В нем нет зла. Он не из тех, кто способен зарезать женщину и бросить в грязный фургон.

Колетт уставилась на нее.

— По-моему, ты не должна ехать в Олдершот, — сказала она. — По-моему, ты должна прилечь. — Она вынырнула из «Балморала» и встала на газоне. — Должна сказать, Элисон, мне очень не нравится твое поведение в последнее время. По-моему, пришла пора пересмотреть условия нашего договора. Они становятся все менее приемлемы.

— И куда ты пойдешь? — хмыкнула Элисон. — Собираешься тоже жить в сарае?

— Это мое дело. Потише. Еще не хватало, чтоб Мишель приперлась.

— Мне все равно. Пусть смотрит. Ты была в полном раздрае, когда мы познакомились, Колетт.

— Едва ли. У меня была прекрасная карьера. Меня считали птицей высокого полета, знаешь ли.

Элисон повернулась и пошла в дом.

— Да, но морально ты была в полном раздрае.

По дороге к дому миссис Этчеллс они не разговаривали. Они проехали через Пирбрайт, мимо зеленых лужаек, пруда в камышах и желтых ирисах; мимо мрачных лесов А324, где лучи света пробивались сквозь верхушки деревьев и щелкали по костяшкам кулачков Колетт, вцепившихся в руль; мимо зарослей папоротника и высоких заборов, мимо особняков из зрелого дерева и старого кирпича, с пологими крышами, где на бархатных лужайках крутились поливальные машины, где лесные голуби ворковали в дымовых трубах, где от бельевых шкафов, комодов и étagère сладко веяло лавандой и воском. Если уйду от нее сейчас, думала Колетт, то моих сбережений как раз хватит на первый взнос за «Битти», хотя, если честно, я предпочла бы жить в месте, где есть хоть какая-то ночная жизнь. Раз уж я не могу жить в районах богачей, я бы хотела поселиться рядом с метро, чтобы можно было ходить по клубам с друзьями и упиваться в хлам по пятницам, как в старые добрые времена, и ходить домой к едва знакомым мужчинам, и ускользать от них по утрам, когда вокруг тишина и лишь тарахтят фургоны молочников да поют птицы. Но наверное, я уже слишком стара, думала она, если у меня и были друзья, все они давно обзавелись детьми, они слишком старые для клубов, слишком взрослые; на самом деле это их дети будут ходить развлекаться, а они будут сидеть дома с книжками по садоводству. Я тоже как-то незаметно выросла. Когда-то я пришла домой к Гэвину, или, точнее, нажала кнопку в лифте и поднялась на его этаж в гостинице, и, когда я постучала в дверь, он посмотрел в глазок и ему понравилось то, что он увидел, но понравлюсь ли я кому-нибудь теперь? Когда показались первые строения Эша — гнилое наследие шестидесятых и покосившиеся домики у старой церкви, — она ощутила, как ее переполняет ледяное отчаяние, которое пейзаж за окном едва ли мог развеять.

Большая часть района была в полном запустении; они проезжали обширные перекрестки, поросшие травой круговые развязки размером с парки, указатели промышленных зон.

— Следующий поворот направо, — сказала Эл. Всего несколько ярдов от главной дороги — и городской ландшафт ужался до более уютного масштаба. — Что-то новенькое. — Она ткнула пальцем в «Кебаб-центр» и солярий. — Не гони. Еще раз направо.

Между особняков 1910-х втиснулось несколько рядов новых домов с листами голубого пластика вместо оконных стекол. На рабице висело изображение более просторного, высокого и элегантного варианта постройки за оградой: «ЛАВРОВЫЕ КОНЮШНИ, — гласила надпись, — ВЫ МОЖЕТЕ ВЪЕХАТЬ ПРЯМО СЕГОДНЯ ВСЕГО ЗА ДЕВЯНОСТО ДЕВЯТЬ ФУНТОВ».

— Как это так? — спросила Эл.

— Якобы они сами платят гербовый сбор и оценщику, — объяснила Колетт, — но в итоге приплюсовывают все к запрошенной цене, после чего навязывают тебе ипотеку на своих условиях, и пока ты думаешь, что даром получил хорошую вещь, тебе залезают в карман на каждом шагу.

— Вымогатели, — подытожила Эл. — Жаль. А я решила, что смогу купить один для Марта. Подумала, что в конюшнях ему будет хорошо. Он мог бы оставить этот пластик, тогда никто бы не заглядывал к нему в окна.

— Март? — хмыкнула Колетт. — Ты серьезно? Никто не даст Марту ипотеку. Его на пушечный выстрел сюда не подпустят.

Они почти приехали. Эл узнала низкую стену вокруг сада, облезлую штукатурку, чахлую изгородь из голых веток. Мэнди поставила свой автомобильчик с мягким верхом, практически загородив парадную дверь. Джемма подбросила Кару и припарковала машину на дороге, бампер в бампер с тачкой Сильваны.

— Тут глаз да глаз нужен. — Сильвана ткнула пальцем в кабриолет Мэнди. — Паршивый район.

— Я знаю, — откликнулась Мэнди. — Потому и встала у самого дома.

— А что, ты живешь в каком-то особенном месте? — спросила Колетт у Сильваны. — Вас там охраняют с собаками?

Мэнди попыталась разрядить обстановку.

— Чудесно выглядишь, Колетт. Сделала прическу? Прелестный амулет, Кара.

— Настоящее серебро, я продаю их, — тут же отозвалась Кара. — Прислать тебе такой? Пересылка и упаковка — бесплатно.