Век-волкодав - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Валентинов cтр.№ 80

Сима вновь еле заметно улыбнулась.

— Василий бывал не только там… Итак, мы создали группу. Удалось узнать, что Странные Технологии проходят по ведомству Троцкого, а за всем стоит некто Агасфер, скорее всего коллективный псевдоним той самой вражеской группы. Но у Агасфера, кем бы он ни был, имелся противник — Цветочный отдел товарища Кима. Наш руководитель решил поддержать Кима Петровича. Мы рассчитывали, что Вырыпаев, человек очень способный, проникнет в Цветочный отдел, и это почти удалось.

…Незнакомая комната, широкий подоконник, густой мятный дух — и худой бритый парень в старой гимнастерке. «Виктор Ильич Вырыпаев, рад знакомству. Приветствую вас в нашей инвалидной команде!»

— Не верю! — Ольга наклонилась, резко выдохнула. — Вырыпаев не был шпионом! Не был!..

Упала на стул, закурила, зашлась в долгом кашле… Дерябина спокойно ждала.

— Теперь я понимаю, Ольга, почему тебя в начальство выдвигают, — наконец, проговорила она. — Только не к добру это!.. Касимов зря рассчитывал тебя завербовать, да и я тоже дала маху. Записку помнишь — про Ваганьковское кладбище? Из тебя разведчика не выйдет, но может, это и к лучшему… С Виктором мы поступили следующим образом. На службе он ничего не помнил. Простейший гипноз — но достаточно эффективный. Так казалось безопаснее, Ким Петрович — человек очень проницательный. Можешь успокоиться, тот Виктор, с которым ты была знакома, не шпион. Я должна была встречаться с Вырыпаевым под видом Доминики, говорить кодовое слово — и выслушивать отчеты. Но все пошло под откос. Нам срочно понадобилось передать товарищу Киму одну важную вещь. Связи не было, пришлось писать письмо. И началось… Убили Игнатишина. Кто именно, точно не знаю, скорее всего, люди из отдела Бокия. Как раз перед этим был арестован Мокиевский, давний знакомый Георгия Васильевича. А тут — наше письмо в Техгруппу, кто-то сопоставил, сообразил… Им нужны были координаты одного города в пустыне Такла-Макан. Скорее всего, Мокиевский думал, что Игнатишин их знает… А с Виктором что-то случилось. Кодовое слово не помогло, он не узнал Доминику, пришлось знакомиться заново. Потом, в склепе, ему стало плохо, он выхватил оружие, начал стрелять… Больше я Вырыпаева не видела. В узкий круг Кима Петровича он, кажется, попал — и погиб. А недавно убили Касимова. Он узнал что-то важное, хотел тебя предупредить. Почти наверняка — о том, что должно случиться в Вальпургиеву ночь. И не вообще, а с тобой лично.

Зотова затушила папиросу, взглянула угрюмо.

— Зря рассказала! В ОГПУ сама не пойду, но спросят — молчать не стану. Шпионы вы — и весь разговор. И Виктор погиб из-за вас. Его Гондла убила — которая Лариса Михайловна. Верно товарищ Касимов написал: «со злом борется не добро, а иное зло, еще более страшное». Только я никому из вас не помощница, так и знай! А случится со мной чего, сама разберусь, не маленькая.

Сима неторопливо поднялась, на пепельницу кивнула:

— Письмо сожгла? А про диск я тебе, Ольга, все-таки расскажу. Почти наверняка в ближайшие дни тебя убьют…

Бывший замкомэск мрачно хмыкнула.

— …Но если тебе очень повезет, ты будешь знать, где найти друзей. Группа ликвидирована, наш руководитель договорился со здешним главным об отзыве тайной агентуры. Отправлюсь на Тускулу, буду готовиться к поступлению в университет. Если повезет, стану учиться у самого профессора Богораза… А вам здесь придется туго, война, о которой тебе Касимов говорил, все равно идет. На этом поле битвы, Ольга, раненых не бывает.

Вновь подняла диск, кнопкой-камешком к себе повернула:

— Объясняю…

Возле врезанной в стальные ворота калитки путь заступили трое. Фуражки с синим околышем, на светлом сукне гимнастерок — зеленые клапана-«разговоры», кавалерийские сапоги черной кожи, у старшего на плечевом ремне револьвер в кобуре «бывшего офицерского образца».

Штыки примкнуты, глаза пусты.

— Назад!..

Поручик полез в нагрудный карман гимнастерки, достал сложенную вчетверо бумагу. Развернуть не смог, так отдал:

— Я из Революционного Военного совета. Член комиссии.

Старший, тот, что с револьвером, бумагу читал долго. Не отдал, взглянул плохо.

— Оставайтесь на месте, гражданин. Вы задержаны при попытке проникнуть на секретный, охраняемый объект. А начальству сейчас доложу.

С тем и отбыл. Подчиненные винтовки опустили, но не отошли, стали рядом. Семен Тулак еле сдержал усмешку. Хороши сторожа! Какой же шпион через главный вход сунется? Он сам, к примеру, в прошлый раз дырой в заборе не побрезговал. А вот этих, с синими околышами в Теплом Стане раньше не было, видать недавно подогнали.

— Какая комиссия? Зачем комиссия? Гоните его!..

Начальство появилось неожиданно быстро, словно из засады. Не в форме — в сером мятом костюме при шляпе и пенсне, неприлично молодое, немногим старше двадцати. Вид имело сердитый, даже гневный, однако глаза за маленькими стеклышками смотрели спокойно и очень внимательно.

— Не нужна комиссия, сами разберемся! Объект «Теплый Стан» взят под охрану ОГПУ, всех посторонних — в шею!..

Замолчал, прямо в глаза взглянул:

— Ты — Тулак? Какой Тулак?

Бывший ротный невольно поежился, уж больно остро смотрели глаза. Взгляд все же выдержал.

— Мои полномочия — в документе. На объекте случилось чрезвычайное происшествие, создана комиссия. А вы сами из кого ведомства будете?

От такой наглости владелец мятого костюма даже заморгал, отчего стал похож на извлеченного из норы крота.

— Слюшай, какой недоверчивый! Никому не верит!..

Внезапно он ухватил поручика под левый, здоровый локоть и толкнул прямо на замерших по стойке «смирно» стрелков. Те беззвучно расступились. Семен влетел в калитку, «крот», не разжимая хватки, последовал за ним. За воротами остановились. «Крот» блеснул стеклышками и внезапно улыбнулся.

— Ты, Тулак, все правильно в отчете по Сеньгаозеру написал, хорошо написал. Я там неделю назад был, прямо с твоим отчетом приехал. Ходил, смотрел, даже в тот сарай, где свет горит, заглянул.

Отпустил локоть, дернул пухлыми красными губами:

— Я, знаешь, Тулак, вообще технику люблю. Хотел, понимаешь, архитектором стать, техникум окончил. А меня сюда взяли, не спросили. Да, ты убедиться хотел…

Толстые сильные пальцы протянули удостоверение — новенькие темно-красные «корочки». Тулак взял их левой рукой, попытался открыть.

— Извини, уважаемый, не догадался.

На этот раз «крот» развернул удостоверение сам. Семен прочитал, поглядел на фотографию.

— Все ясно, товарищ заместитель Председателя ОГПУ.

Толстые губы недовольно скривились.

— Слюшай, Тулак, не надо. Вот арестую тебя, поставлю посреди кабинета, тогда и станешь меня полным титулом именовать. Зови по имени, а если хочешь — Лавриком-Павликом, меня так друг мой, Боря Штерн называл [45] . Хороший художник, портрет мой писать хотел…