Ворон белый. История живых существ - читать онлайн книгу. Автор: Павел Крусанов cтр.№ 45

Еще через полчаса, слегка пощипав едва только наполовину растраченную безвозмездную ссуду, мы стали обладателями новых простеньких болталок, подключенных к сети с хорошим местным покрытием и щадящим тарифом. Теперь, по плану Князя, нам следовало вернуться на берег Дона, который мы не так давно покинули, и действовать по обстоятельствам в соответствии со своей миссией – без оглядки на Льняву и его шайку. Поскольку те, поняв, что живец сошел с крючка, искать нас будут где угодно, но только не там, где видели в последний раз. В этом умозаключении Князь был отчего–то совершенно уверен.

Когда мы, исполнив все дела, вновь собрались у машин, вылезший из рыдвана Князя Рыбак доложил:

– Ваше благородие, все спокойно. – И, ударив себя кулаком в грудь, кивнул на тополь за спиной: – С нами белая сила.

Сначала я ничего не заметил, но, приглядевшись, разобрал: в играющей от легкого ветра листве окруженный подвижными бликами света на ветке сидел белый ворон.

Воодушевленные явлением тотемной птицы, обещавшей как опасность, так и избавление от бед, мы решили, что настало время огненной русской мистерии, и отправились на поиски местных бань. У Рыбака, правда, возникло иное предложение: явиться на фотовыставку зеленцов и закатить бесчинство, но мы напомнили ему, что нас тут нет, что мы в брутальном образе контейнеровозов уже, должно быть, прем в Ростов, и наш неукротимый брат смирился. Так озорно блеснуло и погасло детство в хмуром небе нашей зрелости.

Война раскручивала свои чудовищные жернова, и те, сотрясая континент, подобно сдвинувшимся и наползающим одна на другую с неумолимым напором материковым плитам, вздымали, дробили, мололи мир в ничто, в не знающий печали тлен, в гранитную крупу, в могильный прах, обреченный на вечное молчание.

Из Монголии китайские войска были уже практически выбиты русской моторизованной инфантерией, так как армии Поднебесной не успели наладить оборонительные рубежи. Однако в Маньчжурии и Джунгарии наши бригады столкнулись с ожесточенным сопротивлением: китайцы в буквальном смысле вкопались в землю, применив тактику норной войны, способы эффективного противодействия которой еще не были освоены военной наукой. К тому же их было много – пять лис на одного медведя. Но если враг владел инициативой под землей, то в воздухе безраздельно господствовали крылатые казаки. Эскадрильи летающих монахов, на которые духи Срединной империи возлагали большие надежды, против них оказались – ничто, как пух против ветра. Аэрократия – такова была геополитическая идея русского евразийства, поскольку небо, по голубым полям которого вольно текут воздушные реки, сплавляя в низовья полные дождя облака, подобно Евразии, не знает границ. И доктрина владычества в небе демонстрировала завидную состоятельность как в сравнении с западной талассократией, так и в споре с ориентальной концепцией земляного господства. Ведь небо покрывает и море, и материк, как Божья воля покрывает правых и неправых.

Китайские спутники в одночасье были выведены из строя магнитными ударами, в результате чего противник лишился навигации и космической связи. Попытки Пекина применить ракеты среднего радиуса действия принесли плачевный результат: все пуски были отслежены, а флогистоновые заряды с носителями перехвачены и уничтожены еще над китайской территорией. Зато русские карбоновые ракеты и бомбовые удары авиации достигли цели: были успешно поражены объекты в оперативной глубине, а кроме того, по свидетельствам китайских СМИ, Карамай, Урумчи, Фуцзинь, Хэган и Цицикар, по существу, остались теперь лишь метками на картах. В реальности они представляли собой мертвые руины – там не рыдали на пепелище осиротевшие дети и не рвали на голове волосы несчастные матери, поскольку гелевые, газовые и вакуумные бомбы не оставили шанса выжить ни тем, ни другим. Даже крысы не шныряли в горах щебня.

Однако Пекин не собирался уступать. Напротив, духи желтого генштаба предприняли контрудар в районе озера Ханка, где при поддержке речной флотилии китайцы высадили десант воинов звенящих мечей и продвинулись в глубь заповедного русского края по направлению к Спасску–Дальнему на тридцать километров. Сейчас эта ударная группа была остановлена и взята в кольцо, но все еще продолжала оказывать сопротивление и представляла известную угрозу.

Три дивизии сынов бури из секретного расположения в пустыне Алашан – дивизия имени Сунь У, отсекающего головы женщинам, дивизия имени Бай Ци, хоронящего врагов заживо, и дивизия имени Сун Биня, лишенного коленных чашечек, но разящего острой мыслью, – опасно вспоров фронт, точно брюшину зверю, вклинились между двумя сибирскими бригадами, проскользнули в их тылы и, захватив Баянхонгор, громили коммуникации, резали транспортные артерии и отвлекали силы с фронта, выкуривавшие регулярные части Поднебесной из разветвленной, многоярусной системы оборонительных нор.

Кроме того, оказалось, что китайские землячества в крупных городах Дальнего Востока, Сибири и европейской России уже давно имели план действий на случай военного конфликта. Как только первые бомбы разметали лёссы Поднебесной, от Владивостока до Пскова прогремели серии взрывов на железных дорогах, автомобильных и железнодорожных мостах, в аэропортах, на заводах и промышленных складах. В столице и губернских городах желтые боевики–мигранты организовали более сорока покушений (частью удавшихся) как на военных духов–начальников, так и на высоких гражданских духов. Попытки подрыва силовых установок на ряде крупных электростанций были предотвращены едва ли не в последний момент. Разумеется, службы имперской безопасности приложили все усилия для ликвидации формирований китайских боевиков (последние называли себя «звери Хуан–ди» – в память о тиграх и леопардах своего легендарного пращура, обративших в бегство воинов вероломного Чию), действующих в тылу державы, толком еще не ощутившей необратимой ввергнутости в горнило великой бойни. Были обезврежены сотни групп, найдены многочисленные тайники с оружием и взрывчаткой, инструкциями по организации и проведению диверсий, фальшивыми документами и деньгами. К настоящему времени все зоны компактного проживания китайцев уже подверглись зачистке, на городских улицах и в транспорте представители желтой расы подлежали поголовному досмотру, ведомство военной разведки организовало и уже практически заполнило дюжину контрольно–испытательных лагерей для подозрительных лиц, однако гарантий полного прекращения деятельности «зверей Хуан–ди» никто дать не мог.

Между тем русский флот, в первые два дня войны сокрушив семь из девяти китайских авианосцев торпедами–невидимками, пущенными с невидимок–субмарин, сконструированных секретными учеными «Рубина», блокировал порты Поднебесной на Желтом и Восточно–Китайском морях. Проливы Лаотешань и Бохай, как и вообще все судоходные лазейки между Порт–Артуром и Шаньдунским полуостровом, эсминцы кочевой империи наглухо перекрыли минными заграждениями, благодаря чему Ляодунский залив и Бохайвань превратились во внутренний китайский водоем, где к тому же шалили русские подлодки. Однако Южно–Китайское море все еще контролировалось флотом Поднебесной, пусть русские субмарины–невидимки и вели там успешную охоту как на военные корабли, так и на торговые суда под китайским флагом.

Дабы отвлечь огромную живую силу противника с северного направления, русская разведка рвала швы на пестром халате Срединной империи и подкидывала порох на тлеющие угли сепаратистских движений в Тибете и уйгурском Синьцзяне. Оружие, деньги, лесть и гарантии грядущей суверенности сыпались на них, как дождь на иссушенную степь, и та расцветала пунцовым маковым цветом, словно не ведая, что через срок цвет опадет, оставив на стеблях качаться лишь голые черные черепа. Тибет и прифронтовой Синьцзян всколыхнулись – западные провинции Поднебесной охватила дрожь.