Украденные воспоминания - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Островская cтр.№ 26

Некоторые зрители в зале плакали, а другие выкрикивали не совсем приличные слова. В студию поступали звонки, и Наташу попросили ответить на них в прямом эфире. Вопросы были заранее подготовлены.

— Вы готовы вернуться в Россию, чтобы продолжить свою деятельность в фонде?

— Готова и очень жду, когда смогу это сделать, — ответила она. — Но еще больше мне хотелось бы вернуться в Россию, руководить которой наконец-то станут честные и добрые люди. В страну, где не будут брать взяток и унижать бедных и слабых.

— Вы поддерживаете какую-нибудь оппозиционную партию? Вам близки идеи несистемной оппозиции?

— Не могу ответить, потому что наш фонд всегда старался быть вне политики. Мы были привержены лишь одной идее: способствовать развитию российской экономики, но чтобы при этом были соблюдены интересы наших инвесторов. Кажется, нам удавалось это совмещать в полной мере. Но сейчас я готова морально поддержать любое движение честных людей, для которых важны не потрясения, а процветание собственной страны и мир во всем мире…

После каждого ответа аудитория взрывалась аплодисментами. Потом ведущая спросила, как миссис Хадсон познакомилась со своим мужем.

Наташа улыбнулась и задумалась будто бы над тем, стоит ли отвечать на такой интимный вопрос. После чего тряхнула головой и рассказала, с улыбкой же, как она в безуспешных поисках работы шла по улице, где только что закончился ливень, а мимо проехал автомобиль, окативший ее водой из лужи, как машина остановилась, и из нее вышел приятный и очень воспитанный человек, который извинился и предложил подвезти, а потом, узнав, что она безработная, предложил ей место в фонде… Они полюбили друг друга с первого взгляда, но долго боялись признаться в этом. Позже Джон Кеннеди…

— Джон Кеннеди Хадсон — президент фонда, — напомнил ведущий, — его назвали в честь тридцать пятого президента Штатов, с которым свекор Наташи очень дружил.

Зал опять начал аплодировать. А Наташа с грустью сообщила, что, к сожалению, не была знакома с Говардом Хадсоном, тот умер, когда ее муж был еще студентом Колумбийского университета.

— Я тоже его окончил! — крикнул кто-то в зале.

И снова все начали аплодировать.

— Неужели такие красивые и умные девушки не могут найти в России работу? — вернула беседу в нужное русло ведущая.

— Увы, да, — вздохнула Наташа. — А людям немолодым, обладающим большим опытом, еще сложнее.

Она вышла на улицу, и сразу начались звонки. Первой была Джейн, которая сообщила, что попыталась позвонить в студию, но тот, кто принял звонок, ничего не понял и посоветовал ей заняться английским с хорошим репетитором.

— Ты шикарно выглядела на экране, — сказала бывшая Зина.

Наташа ее словам удивилась. Ведь согласовывала с ведущими каждую деталь своего туалета, чтобы выглядеть скромно.

Потом позвонил муж. Он, оказывается, специально задержался на работе, желая вместе с коллегами посмотреть ток-шоу с ее участием. Джон сказал, что все выглядело так, как надо, и даже более того — он не ожидал от нее такого артистизма. Но более всего поразило Джона то, что по результатам электронного подсчета в студию во время передачи пытались дозвониться почти двести тысяч человек.

Позвонил и подполковник Хендерсен.

— Вы были очень убедительны, — сообщил новый знакомый. — Обычно я не смотрю такие передачи, а тут не мог оторваться. Я уже сделал взнос в фонд помощи вашим сотрудникам.

Только теперь Наташа вспомнила, что накануне был зарегистрирован фонд содействия экономическим и политическим реформам в России, который она сама и возглавила, а номер счета шел постоянным титром во время прямого эфира.

Следующим утром она позвонила в банк, чтобы узнать у операциониста, есть ли поступления на счет фонда.

— Есть, — доложил тот. — Не знаю, как сказать даже… Только за вчерашний день было около двухсот тысяч переводов. В основном по сто-двести долларов, но есть и по пять-десять, которые, вероятно, присылают дети. Самый крупный от организации «Матери Америки» — двенадцать тысяч семьсот сорок. А фонд помощи бродячим животным перечислил…

— Сколько сейчас на счету? — спросила Наташа.

— На начало дня было почти тридцать два миллиона. Но деньги продолжают поступать. Перезвоните через полчаса, и я назову точную цифру.

Наташа закончила разговор и сидела какое-то время без движения, пораженная добротой американцев, готовых помочь неизвестным им людям на другом конце света. Потом посмотрела на часы — одиннадцать утра, то есть в Россию звонить рано.

Тут же она перевела на счет фонда пятьдесят тысяч долларов со своего личного счета — это были почти все деньги, которые откладывала на квартиру, работая в фонде. И только после этого снова позвонила операционисту.

— Пятьдесят восемь миллионов четыре тысячи двести восемь, — доложил тот. — Только что поступил миллион от «Дженерал моторс». И мы с невестой отправили по пятьдесят баксов.

Пять миллионов перечислил Джон Кеннеди Говард Хадсон. Тысячу — Джозеф Биркин, Джейн Биркин — семьдесят пять долларов. Тысячу наличными принес некий Карлос, командовавший мексиканцами, очищавшими пляж от прибитой к берегу тины. К шестнадцати часам на счету было почти семьдесят миллионов. И тогда Наташа решила позвонить в Россию.

— Слушаю вас, — прозвучал в трубке мужской голос.

— Николай, это Наташа Пешкова, то есть уже Наташа Хадсон. Мы в Америке учредили фонд помощи и собираем деньги.

— А я-то тут при чем? — тут же среагировал Томин. — Свету все равно мне никто не вернет.

— К сожалению, да, — согласилась Наташа. — Но я бы хотела просить вас помочь людям. У Марины Степановны осталась дочь-инвалид. Мы пришлем за ней самолет, чтобы увезти на лечение. Семье Тани, бухгалтера, надо купить новую квартиру, желательно такую, чтобы было просторно детям. Максу Грановскому и его маме надо благоустроить могилу и поставить памятник. Вероятно, мы учредим стипендию его имени на факультете, который он окончил… Просто надо, чтобы кто-то занимался этими делами в России.

— Вынужден вас огорчить, я заниматься этим не буду, — сказал Николай холодно. — Просто нет желания.

— Я вас понимаю. Но речь идет не только о помощи семьям тех, кто погиб, но и тем, кто жив. Я думаю, им спокойнее будет, если они переберутся в Штаты. Я бы с удовольствием забрала сюда наших сотрудников вместе с их семьями, чтобы обезопасить их…

— Они под подпиской, — напомнил Томин.

— Знаю. Но если мои коллеги беспокоятся о будущем своих близких, то пусть подумают о моем предложении. Жилье их родственники получат, смогут жить все вместе в соседних квартирах или домах, чтобы не скучно было. Будет оплачено обучение детей, а взрослым предоставлена хорошо оплачиваемая работа. У вас со Светой ведь тоже дети… Может, отправите их к нам?

— Я не собираюсь никуда ехать и своих детей никому не доверю.