Украденные воспоминания - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Островская cтр.№ 13

— Разберутся, — попытался успокоить мать Грановский. — Отпустили, и ладно.

Посмотрел на прикроватную тумбочку, на пузырьки и коробочки с медикаментами.

— Гляжу, ты приболела…

— Немножко. Когда сообщили, что тебя арестовали, у меня что-то сердце прихватило. Но «Скорую» успела вызвать и даже дверь входную открыла. Подумала: вдруг приедут, начнут звонить, а сил подняться у меня уже не будет. Правда, очень быстро приехали, кардиограмму сделали. Только я отказалась от госпитализации. А зачем мне больница? Что мне там делать, когда ты в тюрьме маешься? Вот и лежала тут все время. Сейчас получше стало. Ко мне медсестра из поликлиники приходит уколы делать, врач участковый тоже заглядывает. Сегодня не знаю, придет ли, а завтра уж точно… Не бросают меня, так что ты не волнуйся.

Мать и сын поговорили еще немного. Потом Грановский отправился на кухню и заглянул в холодильник. Но есть не стал, сел за кухонный стол и посмотрел за окно на двор: детская площадка, трансформаторная будка, несколько гаражей — вид, знакомый с тех лет, как себя помнит. Гаражи уже вросли в землю и поржавели, а вот будку трансформаторную за это время перекрашивали несколько раз — теперь стала оранжевой. А так больше ничего не менялось, только тополя вымахали по самые крыши пятиэтажек.

Из коридора донеся звук шаркающих шагов, и на кухню вошла Надежда Андреевна.

— Ты бы лежала лучше, — сказал Максим.

— Нет, я сейчас быстро на поправку пойду, — весело возразила мама, — с чего мне теперь болеть, ведь ты вернулся! Прямо чувствую, как сразу лучше стало. Да и способна верно оценить свое состояние — у меня же четыре курса медицинского, и хоть врачом не стала, кое в чем разбираюсь.

Надежда Андреевна тоже открыла дверь холодильника, заглянула внутрь.

— Чем бы тебя накормить? Тут Лариса, соседка, приходила. Не бросила меня, заботилась — спасибо ей. Она и готовила, и рядом сидела. Очень хорошая девочка. Росточка, правда, маленького, но кому лошади-то нужны… А то, что у нее ребенок, не беда — не каждой ведь везет с мужем. Ты же помнишь ее дурака-пьяницу? И откуда такие люди берутся? Лариса добрая, заботливая, а тот все к бутылке тянулся. Но хоть развелась, и то хорошо. Ты присмотрелся бы к ней, не век же одному куковать.

— Присмотрюсь, — пообещал Максим.

— Она сегодня обязательно придет. А лучше сам к ней сходи. Поблагодари за меня, то есть за заботу обо мне. Поговори, пригласи куда-нибудь. Сходишь?

— Непременно.

— У меня в комнате бутылка шампанского припрятана, — вспомнила Надежда Андреевна, — с Нового года осталась. Возьми ее, конфет каких-нибудь. Она тебе что, совсем не нравится?

— Нравится, — кивнул Грановский, — хорошая девочка.

— Так в чем же дело? Вот и сходи к ней. Только переоденься во что-нибудь приличное.

Мать поставила на плиту кастрюлю, а Грановский еще раз выглянул в окно. Вспомнил о Марине Степановне, и у него защемило сердце так сильно, что он рукой потер левую сторону груди. Надежда Андреевна заметила движение.

— Тебя что, тоже сердце беспокоит?

Тот молча покачал головой.

— Когда врач приедет, надо попросить и тебя осмотреть. Мне колют что-то — так боль сразу отпускает. Я легко засыпаю, а когда пробуждаюсь, все таким славным кажется, будто и нет ничего плохого вокруг, как-то радостно на душе. А потом про тебя вспоминала и опять… Ты скажи врачу…

— Непременно, — снова пообещал Максим.

Он прошел в комнату, опустился в кресло и включил телевизор. Начал переключать программы, но ничто не смогло заинтересовать его. Опять перед его мысленным взором предстала Марина Степановна. Вспомнилось, как принимал ее на работу, как решил уже отказать ей, но увидел глаза женщины, подумал и сказал:

— Мы берем вас, но с испытательным сроком. Только учтите, если ваших знаний не хватит….

— Я буду стараться! — пообещала она. — Мне очень-очень нужна эта работа!

Ей было сорок или даже меньше, но выглядела старше. Потом только, уже поработав какое-то время, она стала иначе одеваться, делать прически и макияж. Помолодела немного и даже расцвела… И вот Марины Степановны больше нет.

Грановский взял мобильник, собираясь набрать номер мистера Хадсона, но вовремя одумался: нельзя связываться с боссом в любом случае. Возможно, его для того и выпустили, чтобы позвонил ему, доложил обо всем и спросил, что делать дальше, что отвечать полиции и тому подобное. Наверняка. Ведь все его разговоры будут прослушиваться и записываться, не стоит даже сомневаться.

По телевизору шла информационная программа. Девушка-диктор объявила о начале блока экономических новостей, и на экране появился прилизанный мужчина с одутловатым лицом. Слушать его не хотелось. Максим решил уменьшить звук, но вдруг прозвучали слова «Рашен райз».

— Возвращаемся к нашумевшему делу, — произнес ведущий. — Как установило следствие, руководство фонда придумало сложные схемы ухода от налогов, поэтому экономический ущерб составил по меньшей мере около сорока миллиардов рублей. Кроме того, значительная часть прибыли уводилась за рубеж под мнимые контракты. Все это позволяло руководству фонда и даже рядовым сотрудникам жить на широкую ногу, устраивать вечеринки, приобретать дорогие автомобили, загородные дома, яхты, драгоценности и другие предметы роскоши. Помимо всего прочего, значительные средства выделялись на поддержку несистемной оппозиции, на организацию протестных мероприятий, митингов и прочего. Следствие располагает документами, свидетельствующими о том, что…

Грановский выключил телевизор.

«Вот ведь чушь! — подумал он. — Какие документы? Ложь от начала до конца! А ведь многие поверят. Да и как не поверить, если об этом сообщают в новостях. А другие, люди трезвомыслящие, все равно скажут, что дыма без огня не бывает. Когла еще суд состоится, а общественное мнение уже определилось. К тому же судьи тоже члены общества. Они тоже смотрят телевизионные новости и слушают радио в своих не самых дешевых автомобилях… Чем крупнее ложь, тем скорее в нее поверят. Кто это сказал? Геббельс, кажется. Вот и сейчас новостные программы создаются по тому же принципу…»

— Все стало вокруг голубым и зеленым, в ручьях зашумела, запела вода… — донесся из кухни негромкий голос Надежды Андреевны.

«Вот и хорошо, — улыбнулся Грановский, — мама поет, значит, скоро кончатся все неприятности. По крайней мере, для нее».

Он очень хотел, чтобы именно так и случилось. Постарался переключиться на другое и представить себе что-нибудь приятное. Даже глаза закрыл. И вдруг увидел перед собой Наташу Пешкову, которая подошла к нему и что-то шепнула, улыбаясь. Что именно, он не расслышал и, не решаясь переспросить, улыбнулся в ответ. Наташа повернулась и пошла по коридору офиса, направляясь к своему кабинету, мимо ряда одинаковых дверей и настенных бра. Максим смотрел ей вслед и видел ее тоненькую фигурку в ореоле света. Свет уносил Наташу, уносил медленно и далеко, пока та не растаяла в дымке…