Пленник гибнущего мира - читать онлайн книгу. Автор: Кирилл Смородин cтр.№ 13

От последней мысли Андрей передернул плечами и повернулся к проклятому лесу. Возле стены деревьев возились Дымовики. Им предстояло собрать стесанную шкуру и мертвую древесину. Все это использовали Зельевары – проводили опыты, надеясь, в конце концов, найти средство, которое сможет раз и навсегда одолеть Ползучий Бор, составляли снадобья, вроде мерзкого, но необходимого дыши-зелья. К тому же, если просто бросить шкуру, из нее появятся Гнильцы – бесформенные и вредные твари, маленькие, но довольно опасные.

«Надо идти», – подумал Духов. Он снова взглянул на повозки и увидел, что снаружи осталось не больше двух десятков Шкурников.

Подобрав топор, он медленно пошел прочь от Ползучего Бора. С краника воспоминаний сорвалась еще одна капелька – и Андрей понял, что ему нужно в повозку с большой красной тройкой на боку.

Оказавшись внутри, он присел на скамью – напротив Перлмара. Тот бросил на него недовольный взгляд, скривил губы и уставился на истоптанные доски пола.

Из глубины вагончика донесся кашель. Натужный, глухой, похожий на лай. Сразу несколько Шкурников повернулись на звук. Андрей вытянул шею и увидел метрах в пяти толстяка, сложившегося едва ли не пополам. Он прятал лицо в ладонях, кашлял и сотрясался так, что в любой момент мог слететь с лавки. Остальные смотрели на него – молча, напряженно и сочувственно.

Приступ длился не меньше минуты. Потом толстяк немного распрямился, вытер рот и вспотевший лоб и, поймав десяток тяжелых взглядов, пробормотал:

– Простыл вот немного, – голос у него оказался сдавленным. По круглому лицу прошла судорога – Шкурник сдерживал новый приступ.

«Ненадолго это», – понял Андрей, чувствуя тошноту.

Остальные молча смотрели на толстяка. Тот растерянно скользил взглядом по неподвижным фигурам.

– Чего вы?! – с нотками обиды и страха спросил он. – Смотрят, молчат, как будто со мной неладно что-то! Все хорошо, говорю вам! Ясно?!

Несколько человек кивнули, отводя глаза.

– Вот, – толстый Шкурник шмыгнул носом, дернул губами, пытаясь улыбнуться. – Другое дело. А то вылупились, непонятно на что!

– Фабел, – тихо, осторожно заговорил сухой старик с длинными обвислыми усами. – Пятую Стёску уже заходишься.

– И что?! – выкрикнул толстяк. В глазах – злость напополам с испугом. – Пятую Стёску! – он передразнил, сморщился и надул щеки – кашель рвался наружу. – Подумаешь! Говорю еще раз: простудился я маленько! Простудился! Не верите?! У меня и жар, и голова болит! И кости ломит! Вы лоб мой потрогайте!

Шкурник подался вперед, сцапал старика за руку и приложил тонкую кисть с узловатыми пальцами к своему вспотевшему лбу.

– Ну?! – требовательно выкрикнул он. – Чувствуешь жар?!

– Чувствую, – бесцветно отозвался усач, убирая руку. Андрей понял, что ничего тот не чувствует.

– То-то же! Выдумывают себе невесть что!

Фыркнув, толстяк откинулся и, едва спина коснулась стены, согнулся в новом приступе. На этот раз он мучился не меньше трех минут. Прижимал руки к лицу, пытался задерживать дыхание, но кашель отчаянно бился внутри несчастного. И когда тот, наконец, успокоился, на рукаве защитного костюма остались пятна – гной с кровью, вернейший признак лающей болезни.

Несколько секунд Шкурник рассматривал темные следы. Затем, с выражением мольбы на красном лице, повернулся к усатому старику.

– Это… – в горле забулькало, толстяк несколько раз крякнул и продолжил: – Это ничего еще не значит, правда ведь?! У меня простуда, просто очень сильная! Такое бывает, когда простужаешься, верно?! Я знаю! У меня дядя так болел! Кашлял, кашлял, плевался кровью, а потом – раз! – и выздоровел! И я так же!..

Усач молчал. Андрей понимал его: он и сам не представлял, что тут можно сказать.

– А простуда – это пустяки! – торопливо, сбивчиво, успокаивая самого себя, продолжал больной Шкурник. – От нее Зельевары давным-давно кучу снадобий придумали! Хороших и дешевых! Я Зеглу свою на торгашеский виток отправлю, она и купит! Обязательно купит! Нам есть на что купить! У нас дома целых две облигации хранятся – это меня еще месяц назад наградили, потому что работал хорошо! Мы их не тратили, берегли! Вот и сберегли! Купит Зегла снадобье, вылечусь и еще лучше работать стану!

– Станет он лучше работать… – тихо и зло пробормотал Перлмар.

Андрей посмотрел на сурового Шкурника и увидел, что тот наклонился, уперев локти в колени, качая головой.

«Зачем же… так?!» – подумал он. Тошнота усиливалась, вдобавок закружилась голова.

Толстый Шкурник, к счастью для себя, не услышал Перлмара. Приступ кончился, и теперь он сидел, кусая губы и притопывая. Наверняка представлял, как отправит свою Зеглу за бесполезным лекарством…

– Так, – у входа возникла нескладная фигура погонщика. – Все на месте? Тогда я закрываю.

Дверь захлопнулась, снаружи залязгал металл. Это Дымовики прицеплялись к специальным реям, привинченным вдоль бортов – им предстояло тащить повозки до самой Степной Обители.

Путь занимал не меньше двух часов, заняться в повозке было нечем, и Андрей, наконец, смог собраться с мыслями. Понять требовалось многое.

Что это за место? Как он сюда попал? Почему вспоминает то, чего сроду не знал? Существует ли все окружающее на самом деле? И самое главное: как вернуться домой?

«А вдруг это невозможно? – страх сковал сердце холодом. – Что, если я останусь здесь на всю жизнь?»

Нет, глупости… Надо просто понять, что случилось.

Андрей нахмурился. В памяти всплыла жуткая фигура Изверга. Он ведь думал о чем-то важном, перед тем как показалось чудовище. О чем-то…

«О ком-то! – Духов вспомнил. – Кагановский! Все началось у него!»

Что произошло в квартире писателя? Тот встретил Андрея, причем весьма недружелюбно. Потом все же разговорился, предложил раскрыть один секрет и заставил кое-что прочитать. Может…

Точно! Дело в рукописи! Духов начал читать, и возник странный запах, стали обманывать остальные чувства. А потом Андрей просто очутился здесь – в чужом, незнакомом мире, который…

«Которого на самом деле нет! – осенило Андрея. – Это всего лишь гипноз! Кагановский хотел, чтобы я понял, что значит проживать события книги! И решил это наглядно продемонстрировать! Ввел меня в транс! Только вот как?»

Действительно… Писатель ведь не заставлял смотреть ему в глаза, не раскачивал перед носом гирькой на веревочке, не включал музыку. Как он загипнотизировал Духова?

«Надо вспомнить все до мельчайших подробностей, – Андрей наморщил лоб. Никогда прежде он не размышлял так напряженно. Собственный мозг вдруг представился механизмом из ржавых шестеренок, которые оживали с натужным скрежетом. – Он предложил понять, что значит проживать события. А потом… – сердце заколотилось, как безумное, – потом попросил повторить странную фразу. Что-то там про Со-Творцов и тайну. Не здесь ли разгадка? Может, эта фраза – особая формула, которая готовит разум к гипнозу? Скорее всего. А дальше он вручил мне рукопись, причем неоконченную. Видно, все дело именно в рукописи».