Поляна напоминала отдельный мир в бескрайнем царстве леса.
Это выглядело как небольшая прихоть природы – создать нечто столько прекрасное и столь удаленное. Как будто она не хотела, чтобы это чудо нашли посторонние, только те, кто действительно его достоин и нуждается в месте, где можно найти истинный покой.
Я видел, что Белла застыла пораженная красотой вида и рассматривала лужайку, впитывая ее природную прелесть и не решаясь сделать шаг. Я тоже бросил беглый взгляд на обилие цветовой палитры царившей вокруг, но вся она померкла и стала ничем, только фоном, как только Белла вышла под яркие лучи солнца, став главным украшением всего великолепия для меня.
Да и выглядела она более чем нереально и сделалась неземной, готовой исчезнуть, как мираж, стоит только приблизиться.
Ее волосы перебирал небольшой ветер, а солнечные блики играли красными и насыщено-каштановыми прядями. Она обернулась в сторону, где раньше был я и, заметив мое отсутствие, завертела головой, пока, наконец, не поймала мой напряженный взгляд.
Видимо, она забыла об обещании показать, как меня меняет солнце, а сейчас вспомнила. Сделал пару шагов в моем направлении, она замерла в нерешительности. В прекрасных глазах застыл немой вопрос, и ожидание ответа заставило ее сердце немного ускорить ритм.
А мне стало страшно, ведь раньше она не замечала очевидной разницы между нами. А сейчас увидит, что мой облик всего лишь идеальная маскировка, созданная для того, чтобы заманивать своих жертв и который теряет свои свойства при ярком свете дня. Я не желал испугать ее этим... и не желал терять!
Я как слепой, идущий наугад по неизвестной дороге не мог предвидеть ее мысли и не мог узнать, что Белла будет думать по этому поводу. Мне оставалось только слушать ее сердце, желая, чтобы оно открыло мне правду, раз сознание его хозяйки - тайна за семью печатями.
Замирая от страха, я чувствовал, что истина оттолкнет Беллу от меня безвозвратно. Разве могло быть иначе? Боялся, что один шаг, сделанный мной на встречу солнцу, изменит наши отношения навсегда, вернее заставит их оборваться.
Но больше не было сил пребывать в неизвестности. Напряжение свернулось тугим комом в животе и заставляло сгибаться пополам. Вампиры разве могут чувствовать подобное?
Я вдохнул ясный запах хвои и задержал дыхание. А потом шагнул под яркий свет дня, закрыв глаза и сосредоточившись на звуке сердца любимой и на ощущении тепла от касания солнца по моей коже. Я знал, что там, где его лучи скользят по ней, я блистаю миллионами ледяных искр.
ГЛАВА 14.
НА ЧИСТОТУ
Если я сплю, молю - не будите меня...
Ведь это точно не может быть явью, так как вампир в реальности не может вместить столько счастья, сколько сейчас было во мне.
Похоже, что одна из самых моих несбыточных утопий сбылась – и я вижу прекраснейший сон. Сон, в котором кроме Изабеллы и меня никого нет! Восхитительная солнечная полянка стала местом, где вершилось это волшебство.
Но я все-таки ошибся и это не призрак моих внутренних желаний, а даже лучше – это действительность, самая настоящая действительность! Ведь во сне я не должен был чувствовать каждый вдох как обжигающую лавину пламени. Это единственный признак, напоминающий, что я все еще вампир, а рядом со мной находится человек.
Поэтому я и не хотел открывать глаза, не хотел видеть, что все мои ощущения это только иллюзия и обман чувств, и никакой это не сон. Не хотел видеть, как кожа переливается на солнце искрящимися спектрами и ярче всего остального говорит, что я не часть этого мира, а нечто потустороннее и лишнее.
Сняв щиты, барьеры и ограничения для всех своих чувств, я буквально растворялся сознанием в окружающем мире.
Шорохи леса успокаивали слух, который привык уже блокировать все ненужное. По ощущениям это было, как перенестись из центра мегаполиса в час пик на бескрайнюю равнину, где на сотни километров вокруг нет ни души и ни единого инородного звука
Ветер трепал волосы и траву возле моего неподвижного тела, давая понять, что я еще здесь, на земле, а не стал бестелесной субстанцией путешествующей в пространстве между мирами.
Лежа на земле и расстегнув рубашку, я позволил яркому солнцу нежить каменное тело, и его тепло растекалось по венам, даря ощущение, что я почти человек. Теплый, чувствующий и влюбленный.
Все мое сознание пело гимн счастью, но не абстрактному, каким оно было раньше, когда я приходил сюда один, а самому настоящему и полному, источник, которого находился в шаге от меня.
Я чувствовал, пристальный взгляд Беллы и иногда приоткрывал глаза, не в силах отказать себе в возможности подсмотреть за ней. Часто в ее глазах отражалось восхищение и легкая грусть, как будто она видела некую несправедливость, которую невозможно было оспорить.
А я так и продолжал наблюдать за ней из-под полуопущенных век, уже отчаявшись что-либо прочитать в ее мыслях. Ее сердце билось отчетливо и точно, а вот сознание так и продолжало молчать, так что приходилось полагаться на наблюдения, а не на ставший бесполезным сейчас экстра-слух.
После одного долгого изучающего взгляда, Белла переместилась ближе и потянулась к моей руке. Я сосредоточился на ее лице, поэтому прикосновение пальчика к своей коже скорее почувствовал, чем увидел.
- Я тебя не пугаю? - тихо уточнил я, продолжая сомневаться, что это правда.
- Не больше, чем обычно.
Удивительный ответ! В одно и то же время она смогла и объяснить все, и заинтриговать меня еще больше. Я не смог сдержать улыбку.
Белла наклонилась еще ближе и стала водить по моей руке всеми пальцами. Ее касания не походили ни на что, испытанное мною ранее. Это было сродни шелку, только чувственнее и нежнее. Ее рука немного подрагивала, и каждый пальчик посылал сквозь мою кожу искорки, заставляющие кровь нестись быстрее по венам. Может, это было связано с разницей температур наших тел? А может, вызвано такой манящей близостью любимой...
Стоя на краю леса и не решаясь выйти на солнце, я боялся, что моя сверкающая ледяная кожа оттолкнет Беллу и вызовет отвращение, и потом она не захочет иметь ничего общего с таким уродом.
Теперь же, чувствуя, как ее рука скользит вверх и вниз по предплечью, и, наблюдая с какой нежностью и терпением она исследует дорожки моих вен, я видел, что эти различия между нами ее совсем не беспокоит. И все ее действия производили впечатление, что ей нравится просто прикасаться ко мне.
- Не возражаешь? – спросила она, замерев на секунду, видимо заметив мой пристальный взгляд.
Как раз наоборот, это я хотел убедиться, что она не возражает прикасаться к чему-то столь холодному и твердому, как камень.
- Конечно, нет, - уверил я, и закрыл газа, продолжая наслаждаться ее невинными и будоражащими кровь касаниями.
Почувствовав, что ее рука на секунду замерла на сгибе, я приоткрыл глаза, желая понять, что ее остановило. Оказывается, что для продолжения исследований ей понадобиться моя помощь. Рефлексы сработали мгновенно, и я перевернул ладонь, а Белла застыла, испуганно моргнув и не решаясь продвинуться дальше.