Белый дракон. Разрубленное небо - читать онлайн книгу. Автор: Александр Логачев cтр.№ 43

Конечно, хорошо, что путь-дорога не запомнилась нападениями разбойничьих шаек, или погоней, возглавляемой сыном Нобунага, или какими-то стихийными бедствиями вроде схода лавин и землетрясений. Это был бы, пожалуй, перебор по всем статьям.

Словом, дорожную скуку развеивать было нечем. Разговоры, главным образом, сводились к обмену репликами по делу: «Впереди развилка. Нам налево или направо?», «Это дерево поперек дороги мне очень не нравится, надо выслать самураев для разведки», «Как думаешь, доберемся до захода солнца до города или остановимся ночевать в ближайшей деревне?» и все в таком духе. На долгие беседы не тянуло. Это вам не поезда дальнего следования с мягкими диванами, неторопливым попиванием чая и мелодичным перестуком колес. Кто думает, что, подпрыгивая в седле, приятно и удобно беседовать с таким же седоком или же, склонившись с коня, вести разговор с человеком в носилках, пусть сам сперва попробует. Одну дорожную пыль замаешься глотать и отплевывать.

Да и на постоялых дворах не особо разбеседуешься. Все за день дико утомлялись от перехода. Неважно, кто и как его проделывал: пешком, в седле или в носилках (что тоже не сахар, укачивает не меньше, чем на каком-нибудь корабле с неглубокой посадкой). Едва поев, заваливались спать в снятых на ночь комнатах и моментально отключались, коснувшись головой заменяющего подушку войлочного валика. Даже мысль о каких-то там полуночных увеселениях или приятных, развивающих ум беседах ни разу не посетила Артема.

Словом, в дороге довольствовался раздумьями над жизнью да путевыми наблюдениями.

Вот вам, пожалуйста, одно из таких наблюдений: чем ближе к столице, тем лучше постоялые дворы. Тем они просторнее, чище и богаче. Тем больше в них прислуги, обширней выбор блюд, упитаннее и слащавее хозяева дворов.

Последним населенным пунктом на их пути в столицу было местечко Никацура. Оно находилось совсем близко от Киото, менее чем в половине дневного перехода. Между Никацура и Киото иных населенных пунктов не имелось. И, согласно выведенной Артем закономерности, постоялые дворы Никацура должны были быть самыми лучшими из виденных ранее. В общем, так и было. Во всяком случае, это касалось того двора, который они выбрали.

Надо сказать, что Артему не пришло бы в голову задерживаться в Никацура, его бы воля — он бы проследовал прямиком в столицу государства японского. Но на остановке настоял Хидейоши. «Не передумал ли досточтимый даймё, по-прежнему ли хочет он оказать честь дому Кумазава, остановившись у нас?» — эдаким вдруг слогом обратился к Артему Хидейоши. «Да иди ты к дьяволу со своими досточтимыми, равно как и с дурацкими вопросами, — так ответил ему Артем. — Мы сто раз уже обговорили — останавливаюсь у вас. Или у тебя ни с того, ни с сего появились какие-то сомнения?» Сомнений, как выяснилось, не появилось, просто он, Хидейоши, обязан был спросить и спросил. И потом добавил: «Тогда ты должен явиться в столицу как подобает даймё. Чтобы тень позора не легла на тех, кто принимает тебя, то есть на нас, на дом Кумазава. Сейчас я отправлю в Киото самурая, чтобы выслали носилки для почетных гостей. И чтобы готовились встретить даймё со всем подобающим почтением».

К тому же, добавил Хидейоши, им все равно пришлось бы остановиться в Никацура. Принято так — останавливаться в Никацура или в ином другом местечке, последнем на пути в столицу (в зависимости с какой стороны движешься к Киото). В город, который избрал местом своего пребывания сам император, не следовало являться насквозь пропыленным, извазюкавшимся в дорожной грязи и в порванной одежде. Зачем понапрасну омрачать взор микадо и членов императорского двора? Ведь можно помыться, побриться, почиститься и въехать в столицу во всем блеске, кто на какой способен… Ежели ты, конечно, не гонец со срочным поручением.

А они были никакие не гонцы и потому завернули на постоялый двор, расположенный на выезде из Никацура, где стали спешиваться, слушать выбежавшего из дома и рассыпающегося в почтительнейших поклонах хозяина. А лепетал хозяин про то, что двор его чуть ли не лучший в подлунном мире, что нигде нет таких удобных комнат, такой вкусной еды, таких обученных служанок… Впрочем, Артем почти слово в слово то же самое выслушивал во всех постоялых двора от Ицудо и до этого, ранее ему неизвестного местечка.

Один из самураев Хидеойши покинул постоялый двор незамедлительно. День уже клонился к вечеру, и как бы быстро ни добрался гонец до Киото, как бы быстро потом ни прибежали в Никацура слуги с носилками, заночевать здесь все равно придется. Что ж, спешить вроде некуда. Как верно было подмечено, не гонцы со срочным поручением…

Покуда все занялись обычными в этих случаях хлопотами вроде расседлывания лошадей, осмотра комнат и переноса в них нехитрого скарба, Артем отправился по вполне заурядному и нехитрому делу к отхожей яме, которая на всех без исключения постоялых дворах располагалась на заднем дворе, рядом со стойлами для лошадей.

Кстати говоря, в этом деликатном вопросе не наблюдалось некогда столь привычного для Артема деления на «эм» и «жо». И сословного деления тоже не наблюдалось: не было отдельных ям для самураев и для простолюдинов. Так что рядом с тобой могла присесть женщина, и даже женщина простого звания, ну разве что прежде поклонится, как бы поклонилась, встреть даймё на улице. Для японцев отправление естественных надобностей не менее рядовое дело, чем пройти мимо друг друга на улице, и стыдиться тут совершенно нечего, ну не существовало для японцев постыдных частей тела. А вот Артем, воспитанный в иной культуре-мультуре, все-таки не мог до конца избавиться от смущения, когда дело касалось разных интимного характера вопросов…

Сделав свое естественнейшее дело, даймё отправился побродить по постоялому двору. Просто так, без всякой цели. Ноги поразмять. Усталым он себя не чувствовал — против обычного их сегодняшний дневной переход вышел не столь уж и долгим, не успели они натрястись в седле…

Этот постоялый двор размерами походил на добрый монастырь. И количеством построек тоже, пожалуй, мог бы вполне посоперничать с монастырем. Оно и понятно. Народ тут останавливается, главным образом, аристократический (народ попроще останавливается и во дворах попроще). Далеко не каждый гость согласится спать под одной крышей неизвестно с кем. И тем более не согласится, если узнает, что на постоялом дворе остановился самурай из недружественного феодального дома. Тут подавай отдельно стоящее строение. И заведение может предоставить отдельный дом. Только плати.

На каждом шагу Артем ловил на себе взгляды. За время путешествия он привык быть объектом пристального внимания. Как правило, его сразу признавали, тут же слышался восторженный шепоток: «Белый Дракон, смотри, Белый Дракон». В общем-то, собственная известность его не удивляла. За последние полгода в стране Ямато не произошло ничего более эпохального, чем нападение монголов и их убедительный разгром, за который благодарить все должны были великого и могучего Бьяку-Рю, вернее, его человеческое воплощение. Так что о Белом Драконе не слышали разве что где-нибудь в удаленной горной деревеньке, а они, двигаясь по наезженному, ведущему в столицу тракту, через такую глухомань не проезжали. Ну, а уж перепутать его с кем-нибудь было, согласитесь, весьма затруднительно. Разве есть тут второй такой приметный, не говоря уж про третьих и четвертых? Ну с кем, скажите, его могли перепутать, разве водятся еще такие большие и светловолосые в Ямато?