Герои умирают - читать онлайн книгу. Автор: Мэтью Стовер cтр.№ 121

Медный Стадион… Днем здесь всегда неуютно – солнце нещадно высвечивает царящий тут беспорядок. Вспоминая это место, я всегда вижу праздничные костры и танцы, хорошую еду и море выпивки, буйное товарищество, которое и привязывало меня к здешним обитателям сильнее всего. Это память о чувстве принадлежности к семье – семье, которой у меня никогда не было.

Но королевство Канта – семья ночная. Днем, когда нет манящего полусвета костров и людей вокруг, Стадион выглядит еще мрачнее рабочих трущоб. Уходящие вверх ряды скамеек изъедены временем и переломаны. Песок на арене все еще сырой от дождей, тут и там чернеют угли, валяются обглоданные кости, яблочные огрызки, рыбьи головы, вишневые косточки и груды прочего весьма разнообразного мусора. Несколько больших крыс неспешно копошатся в этих кучах, ничуть не пугаясь дневного света. Они уворачиваются от кривых клювов шумных чаек и прямых – каркающих ворон, которые зло нападают на чаек, крыс и друг на друга.

Птицы взмывают пестрой стаей, когда я выхожу на освещенный песок арены. Толстая крыса, загородившая мне дорогу, получает пинок и катится по песку, тонко повизгивая.

Дюжина приведших меня рыцарей ступает на песок вслед за мной, а Томми делает шаг вперед и начинает церемонию.

– Представляю суду Канта Почетного барона… – произносит он.

– Заткнись! – Я подкрепляю свою просьбу подзатыльником.

Он невольно делает несколько шагов вперед, а потом поворачивает ко мне вспыхнувшее гневом лицо.

– Кейн, чтоб ты сдох, нельзя же так просто… Игнорируя его, я гляжу на короля и на суд.

– Брось церемонии, твое величество! – громко возглашаю я. – Я пришел. Скажи, чего ты от меня хочешь, и не пускай пыль в глаза.

Я слышу скрежет – окружившие меня рыцари вытаскивают мечи, – но король поднимает руку.

– Ладно, – тяжело роняет он. Затем наклоняется, и его лицо краснеет от прилива крови. – Ладно, ублюдок, скажу. Куда ты делся прошлой ночью? Когда ушел из склада, куда ты исчез?

– Не твое дело. – Черт, я не смог бы сказать ему правду, даже если б хотел.

Я вижу, куда все клонится. Рыцари окружили меня, чтобы не дать мне сбежать.

– Теперь – мое, зараза! – рычит король. – По-моему, ты поперся прямо к Котам.

– Ты рехнулся. – Эх, назвать бы ему настоящего предателя… но я не могу: еще рано. – Ты можешь себе представить, чтобы я пожал руку Берну?

Король встает с кресла с яростным ревом и поднимает кулак, словно желая призвать на мою голову громы и молнии.

– Я знаю, что ты работаешь на Ма'элКота, сволочь! Понял? Я знаю!

В тишине, наступившей за этим криком, слышно хлопанье крыльев вновь прилетевших чаек и отголоски уличного шума за стенами Стадиона. Рыцари вокруг меня недоуменно пере – вглядываются. Должно быть, они никогда не видели короля в таком гневе; я, кстати, тоже. Но на меня орали и погромче, так что этот рык больше на меня не действует.

– Правда? – тихо вопрошаю я. – Может, ты объяснишь, кто это тебе такое рассказал?

Глаза короля наливаются кровью, в горле что-то пощелкивает. Ему явно не хочется, чтобы старина Деофад и рыцари знали о его делишках с Королевскими Глазами.

Ламорак что-то бормочет, слишком тихо, чтобы я мог разобрать все. По губам я читаю плохо, но все же разбираю слова «вопросы» и «отвечать». Король словно бы и не слышал ничего, но тут же говорит:

– Вопросы здесь задаю я, Кейн, а твое дело – отвечать. Ясно?

Я молчу секунду-другую, давая понять, что уяснил его слова, а потом спрашиваю:

– Пэллес жива? Король сжимает зубы.

– Может быть, я неясно выразился…

– Томми сказал, будто вчера Пэллес ранили и схватили Коты. Она жива?

– А я откуда знаю!

– Брось, твое величество. Мы оба прекрасно знаем – откуда. Хочешь, скажу?

Краткий миг он колеблется. Может, собирается приказать:

«Заткните его» – и подать рыцарям знак? Но король отводит глаза.

– Да. Она жива. Уф-ф, слава богу! Я снова могу вдохнуть, и ноша на моих плечах легчает. Осталось только выяснить, что можно предпринять. – Что ты сделал, чтобы спасти ее?

Он выглядит удивленным, словно мысль о побеге даже не приходила ему в голову. Да что такое случилось с этим ее заклинанием Очарования? Или его действие уже кончилось?

– Ну, э-э, тут это, говорят, она у Ма'элКота, он ее допрашивает…

Мой голос наполняется бушующей у меня в груди яростью.

– Тебе, сукин сын, лишь бы ко мне цепляться, вместо того чтобы спасать ее! Да что с тобой случилось?

Если подумать, вопрос неплохой… Король не похож сам на себя, с заклинанием или без него. Вообще-то король мужик разумный и прагматичный. Он знает меня много лет. Он прекрасно знает, что я скорее отрежу себе яйца ржавым ножом, чем сделаю то, в чем он меня обвиняет.

В котелке, который я зову своей головой, появляется еще одна мыслишка: если он действительно хочет ответа, почему он не напустит на меня Ламорака с заклинанием Власти, чтобы тот вытряс из меня всю правду?

Ламорак снова что-то бормочет. Я угадываю слова «посвятить» и «с этим делом».

Король говорит:

– Я не могу посвятить тебя в свои планы, пока мы не разберемся с этим делом.

Ах ты, мерзавец…

Мне становится ясно.

Ламорак не может околдовать меня, потому что не умеет творить больше одного заклинания за раз.

Ладно, хватит логики.

Может, я и не должен решать каждую проблему кулаками… но иногда ситуация требует применения силы, чтобы постоять за правое дело.

Я не улавливаю последних слов короля, а между тем все вокруг глядят на меня в ожидании ответа. Я встряхиваю головой.

– Прошу прощения, задумался. Можно повторить?

– Я сказал… – тянет король.

Но я снова не слышу его слов, потому что, когда все взоры вновь устремляются к нему, я разворачиваюсь и бью пяткой в скулу рыцаря справа от меня. Кость трещит, человек взлетает в воздух и свергается на стоящего позади товарища.

Минус два, осталось десять.

Я не собираюсь выключать их всех и бежать с арены. В течение следующей доли секунды никто не двигается, ибо не осознают, что я сделал. Томми приходит в себя быстрее других, но он единственный, у кого меч обнажен. Не успевает он схватиться за рукоять, как я прыгаю и хватаю его за запястье. Резкий поворот и удар второй рукой ломают кость предплечья. Это сложнее, чем сломать локоть, но Томми мне нравится, и я не хочу калечить его.

Сломанная кость протыкает тело, и парень кричит, падая на колени. Я переношу свой вес на другую ногу и с размаху бью его в ключицу, словно теннисист в бекхенде. Томми падает на рыцаря, стоящего прямо передо мной, заливая его лицо кровью из сломанной руки. Они оказываются на земле.