Плацдарм. Игра на выживание - читать онлайн книгу. Автор: Максим Кораблев cтр.№ 45

Чем кончилась битва и спор?

Еще одна тайна мироздания.

Герои Света и Тьмы, цепные демоны, натасканные звери – погибли. Разрушенный континент-ристалище частично ушел на дно океана.

Когда последний воин схватился с грифоном, плюющимся зеленым пламенем, престолы в небесах опустели. Куда направились божественные братья, какие провалы космоса поглотили их? Закончилась их распря или вспыхнула с новой силой? Вылился ли их спор в создание еще одного или нескольких безымянных миров?

Космос молчит об этом. Древние были.

Они – есть.

От них остался брошенный и покинутый мир.

Мир этот долго оправлялся от последствий Последней Битвы. Свинцовые облака, полные гари, душили все на земле и на море. Страшные разломы избороздили тело островов и континентов, сопредельных с погибшим ристалищем. Жизнь надолго свернулась в кокон.

Остались и слуги.

Печальными тенями они пронеслись над разрушениями, осмотрели пустующие троны, долго взывали к мигающим звездам, самым крупным и красивым в Галактике.

Боги ушли, позабыв про свою игрушку, позабыв и крылатых слуг вместе с сонмищем рабов Плацдарма, как мы забываем сны (даже ставшие явью).

Осталась, правда, магическая сила, вложенная Светлым в трех слуг.

Слуги растратили ее большую часть довольно быстро в бесплотных попытках уничтожить ростки враждебной Плацдарму жизни.

Слуги, проигравшие жизни, старались навести видимость порядка в своем царстве. Они вновь укрощали стихии, разбуженные Битвой.

Магическая сила, оставленная богами, таяла как дым. Ее с трудом хватало на то, чтобы выводить оставшихся драконов, грифонов и василисков из сонной дремы и бросать их против быстро эволюционирующих в угрожающую сторону видов. Один из слуг неустанно следил за местами магической активности, не допуская туда ненавистные ростки жизни, враждебной Плацдарму. Это были места, куда щедро излилась божественная мощь в дни изначального творения мира. Однако многие формы жизни бессознательно тянулись к этим районам, обретая свойства самих слуг.

До поры этот натиск удавалось сдерживать…

Кокон изначальных стихий, сплетенный братьями и подвешенный в пустоте, этот светлый шарик в океане Тьмы стал полноценным цветущим миром. Но на Плацдарме остались силы, враждебные бытию. Слуги продолжали чувствовать себя хозяевами планеты и вести себя соответственно, наводя порядок с жестокостью, помноженной на их титанические силы полумашин-полуангелов.

Продолжилась и война демонов Плацдарма с жизнью.

Особенно с жизнью разумной, раз за разом возникавшей в мире Плацдарма. «Этого не было в замыслах братьев-создателей», – вот и весь приговор. Вполне достаточно для истребления.

И была Богиня – младшая сестра, не принимавшая участия в споре и с ужасом глядевшая на дела братьев.

Возможно, она ушла вслед за ними, затерявшись в бесконечной Вселенной. Но, возможно, она осталась, чтобы помешать замыслам братьев и тех, кого они оставили здесь после себя.

И поэтому люди были приглашены на планету.

Небывалое началось.

Слуги собрали и переместили на планету большое сообщество смертных. И сами магические ловушки, и демоны изрядно обветшали, а расхода драгоценного «материала» Хозяева себе позволить не могли.

И вновь по лику планеты поползли звездные странники, поглощенные роком. Сама природа планеты стала для них Тропами Героев ради вживания в роль укротителей буйства жизни во славу Хозяев Стихий.

Те, кто дошли до базы, приготовленной слугами, ставшими Хозяевами, создали некое подобие общества. Они должны были подтвердить свою приверженность Хозяевам и понимание задач своего существования.

Здесь людям предстояло постепенно становиться частью Плацдарма.

Несколько поколений, выросших в условиях почитания Хозяев Стихий, – и самые достойные обретут силы, недоступные земному человечеству.

И силы эти должны будут брошены на дело сохранения существования Хозяев».

Лицо Роберта, красные от жесточайшего недосыпа глаза, многочисленные царапины от ветвей и колючек на щеках, язвы на шее, о которые терся ставший вдруг жестким ворот куртки, – все было мокрым от пота, горело от соли.

Тяжелые слои воздуха сгустились над полуобгоревшими остатками хуторка, по углам которого, средь почерневших и набухших от влаги бревен, разместился его отряд.

Близился вечер.

И без того дышать было тяжело, однако со стороны болота все наползали волны тумана, густого и липкого, наполненного сладковато-приторными ароматами гниения и разложения. Роберт испытывал странную подавленность, все тело ныло и саднило. Ему казалось, что оно так же превращается в горелую и разбухшую колоду, как и развалины домика, сарая, остатки изгороди, утыканные дикарскими стрелами.

От бессилия Роберт заскрежетал зубами.

Проклятый туман свел их преимущество в огнестрельном оружии к нулю. Еще четверть часа, и не будет видно не только истыканного стрелами человеческого тела, скрюченного у поваленной изгороди, но даже вытянутой вперед руки.

Что-то легко стукнуло его по шлему, и Роберт весь напрягся, вжимая голову в плечи, а непослушное тело – в холодную грязь.

Но тут он понял, в чем дело, и глухо застонал – благо густой воздух проглатывал любые звуки и до подчиненных долетали лишь неясные отзвуки.

Дождь.

Тяжелые капли шлепались на спину, на оружие, барабанили по бревнам. Отдельные капли сменились стремительным ливнем, и все звуки пропали окончательно, слившись в единый ровный гул.

Только этого и не хватало для полноты картины.

Роберт почувствовал, как его схватили за правую ногу, и он резко повернулся. Со звуком громкого мокрого поцелуя его живот и грудь оторвались от теплой грязи. Это был Кацап, облепленный глиной, с перемазанным лицом, больше похожий на тюленя, чем на человека. Он наклонился к уху командира и заорал, перекрикивая тропический ливень:

– Роберт, нужно прорываться. Если здесь нас застанет ночь, они вырежут нас, как хуторян. Патроны на исходе – только на скоротечный бой и прорыв. Там, сзади, у болота, наши раненые, рация…

Несколько часов назад Роберт бы взорвался, выслушивая советы от кого бы то ни было. Но несколько часов назад Кацапу и не пришло бы в голову лезть со своими советами. За это время многое изменилось.

Очень многое.

Они прошли вдоль кромки болот от места стычки с дикарями до самого хуторка, безмолвного, разворошенного, словно гнездо полевой птахи после визита голодного лиса. Они окружили его и стремительными тенями ринулись вперед, низко припадая к земле и сжимая оружие. Врагов там не было. Зато остались следы их визита. Влажная гарь, с дьявольской силой растащенные бревна сруба, следы огромных ступней. И стрелы, стрелы, стрелы. Они торчали и из древесных стволов, и из обезглавленных трупов хуторян. От удара в твердое палочки отлетали и падали на опоганенную землю, а белесые костяные наконечники торчали повсюду, словно больные зубы.