Гвардеец Гора - читать онлайн книгу. Автор: Джон Норман cтр.№ 87

— Меня следует наказать, господин? — спросила она.

— Нет, — ответил я.

Хозяева обычно снисходительны к неконтролируемым судорогам своих женщин-рабынь.

— Спасибо, господин, — сказала она.

Я взял ее за плечи. Она была такой красивой!

— Наверное, меня нужно отвязать от кольца для рабынь, — проговорила она, — чтобы я могла приступить к своей работе.

— Ой! — вскрикнула она, грубо отброшенная мною на меха. Беверли смотрела на меня испуганно.

— Это я решаю, — сказал я, — не ты!

— Да, господин.

— Ты слышишь?

— Да, господин!

— Кто слышит? — прозвучал мой следующий вопрос.

— Беверли! — откликнулась она.

— Кого слышит Беверли? — снова спросил я.

— Беверли слышит господина, — прозвучал ее ответ.

Тогда я присел рядом и обнял ее.

— Да, господин, — произнесла она.

Было приятно держать ее в руках как отдающуюся рабыню.

* * *

— Уже вечер, господин, — сказала она, лежа рядом со мной.

— Да, — ответил я.

Я снова заправил лампу восторга и затем заставил Беверли снова зажечь ее. Она была красива в мягком свете лампы, лежащая на мехах. Позади нее виднелись тяжелый каменный край кровати и железное кольцо для рабынь.

— Всю прошлую ночь и весь день сегодня ты держишь меня прикованной к твоему кольцу, — проговорила она.

— Я так долго ждал, когда получу тебя в собственность, — сказал я ей.

— Да, господин, — ответила она.

Она перевернулась на спину, глядя на балки на потолке.

— Каллимах выбрал тебя своим помощником в силах Лиги Воска, — сказала она.

— Да, — подтвердил я.

— Значит, я рабыня важного человека, не так ли? — спросила она.

— Возможно, — ответил я, — но помни, что ты только рабыня.

— Да, господин, — уверила она, — это хорошо понятно порабощенной женщине.

— Ты можешь подать мне вина, — велел я.

Она дотянулась до вина, сладкого вина ка-ла-на из Ара, и наполнила кубок до третьего кольца. Затем, поскольку я сидел, прислонившись к кровати, она встала на колени передо мной. Она, опустив голову, крепко прижала металлический кубок к низу живота, затем подняла его к губам и, держа двумя руками, поцеловала медленно и с любовью. Потом, откинувшись на пятки, она опустила голову и, робко вытянув вперед руки, с опущенной между ними головой, подала мне кубок.

— Вино, господин? — спросила она.

— Да, — ответил я, взял кубок из ее рук и выпил вино.

Она подняла голову и посмотрела на меня.

— Ты знаешь, как правильно подавать вино, — похвалил ее я.

— Господину виднее, — засмеялась она.

Я жестом подозвал ее.

— Держи руки на бедрах, — сказал я ей.

— Да, господин.

Тогда я, присев за ней, запустил руку в ее волосы и дал кубок, разрешив выпить остаток от первого кольца. Затем она поставила кубок рядом с сосудом для вина. Я снова сел, прислонившись спиной к подножию кровати.

Она, стоя на коленях в прелестной позе угождающей рабыни, наблюдала за мной.

— Ложись сюда, рядом со мной, — приказал я.

— Да, господин, — проговорила она, выполнив приказ с нежностью и грацией.

Она поцеловала мой бок и потом, звеня цепью, опустила голову на меха.

— Я угождаю господину? — поинтересовалась она.

— Ты не полностью неприятна, — сообщил я ей.

— Это радует меня, — засмеялась она.

— Что случилось?

— Ничего. Просто я подумала, что это забавно. На Земле многие парни, я думаю, хотели бы уложить меня к себе в постель. Но здесь, на Горе, ты все еще даже не позволил мне подняться на поверхность своего ложа.

Я улыбнулся. Она находилась все время у подножия кровати, рядом с кольцом для рабынь.

— Позволит ли мне господин иногда подниматься к нему на ложе? — спросила она.

— Мы посмотрим, какие успехи ты будешь делать в твоем рабстве, — сказал я.

— Я буду прилагать усилия, чтобы добиться успехов, — уверила она.

Кстати, горианская девушка-рабыня не просто занимает место на ложе, как может сделать это свободная женщина. Обычно она будет стоять на коленях у кровати, потом поцелует меха или покрывало, после чего сможет заползти на хозяйское ложе на животе. Если ей не прикажут, она будет оставаться около ножек, похожая на домашнего слина. Она может, конечно, быть выпорота кнутом на кровати или силой брошена на нее с высоко и болезненно заломленными за спину руками. Ее могут отнести на кровать в цепях, закованную и связанную.

— Господин, — сказала Беверли.

— Да?

— Ты помнишь, давно, в ресторане, я рассказала тебе о своих странных снах. Наверное, это было слишком смело. Такие сны подобает видеть только рабыням.

— Я помню, — ответил я.

— Я часто тогда видела во снах, что я женщина-рабыня, что меня содержат в тряпье или обнаженной, что на мою шею надет стальной ошейник, что на мне поставлено клеймо, и что меня наказывают, и что я должна служить мужчине.

— Я помню.

— В снах было еще кое-что, дорогой господин, — проговорила она, — о чем я не осмелилась сказать тебе.

— Что же это было? — спросил я.

Я чувствовал тогда по некоторым неясным намекам и умолчаниям, что она не полностью раскрылась передо мной.

Она посмотрела вниз.

— Что это было? — повторил я.

Она подняла глаза.

— Мужчина, которому я должна была служить, был всегда один и тот же.

— Да? — подбодрил я ее.

— И это был ты, господин, — докончила она.

Я нежно обнял ее.

— Ты видишь, мой господин, — сказала она, — ты для меня — ожившая мечта.

— И ты для меня, любимая рабыня, — высказался я, — тоже ожившая мечта.

— Господин? — спросила она.

— Много раз я представлял себе, что ты в моих руках, что ты моя рабыня, которой я владею, моя собственность, с которой я могу делать все, что захочу.

— Теперь я здесь, мой господин.

— Я знаю.

— И только здесь я хочу быть, — призналась она.

Я посмотрел на нее в свете лампы восторга.

— Теперь покончено, — прошептала она, — с болью и стыдом Земли.

Я нежно поцеловал ее.