Рабыня Гора - читать онлайн книгу. Автор: Джон Норман cтр.№ 71

По правую руку Турнуса сидел Туп Поварешечник. По левую — получившая сегодня из его рук свободу Ремешок. Отчаянная! Привела пару слинов, бросилась на защиту Турнуса, когда дружки Брена Лурта решили одолеть его сообща, раз поодиночке не удалось. Прислуживали за столом сельские рабыни, среди них — Редис, Верров Хвост и Турнепс. Я, не в силах прислуживать пирующим, так и лежала у дыбы, на которой оставили рабыню со свежим клеймом. Немного времени спустя она успокоилась. О чем она думает? Да какая разница! Кому интересны мысли рабыни? Моя гордая бывшая хозяйка теперь ничем не лучше меня. Просто рабыня. Рабыня во власти мужчин.

Ничто.

Я взглянула в небо. На фоне плывущих в вышине трех лун мчались темные облака.

В воздухе повеяло свежестью.

Наконец-то!

Застолье шло своим чередом. Турнус встал и поднял кубок.

— Тупа Поварешечника, — сказал он, — породнил со мной коготь слина. Мы братья. Эту чашу я поднимаю в его честь. Выпьем же за него!

Крестьяне осушили кубки. Поднялся Туп Поварешечник.

— Сегодня мы преломили хлеб. Пью за гостеприимство Табучьего Брода! — провозгласил он тост. В ответ раздались приветственные возгласы. — А еще, — продолжал он, — пью за человека, с которым меня роднит не каста. Нет, наше родство гораздо крепче. Мы братья по крови. Пью за Турнуса из Табучьего Брода.

Приветственные возгласы. Звон кубков. Турнус снова встал.

— Я прошу эту свободную женщину, — он обернулся к Ремешку, — женщину, к которой я очень привязан, стать моей подругой.

Толпа разразилась ликующими криками.

— Но, Турнус, — спросила она, — раз я теперь свободна, я имею право отказаться?

— Конечно, — озадаченно ответил Турнус.

— Тогда, благородный Турнус, — голос ее звучал спокойно и ровно, — я отказываюсь. Я не стану твоей подругой.

Турнус опустил чашу. Воцарилось молчание.

Ремешок опустилась на землю, легла к ногам Турнуса. Охватив ладонями его ступню, прижалась к ней губами. Подняла голову. В глазах ее стояли слезы.

— Позволь мне быть твоей рабыней, — проговорила она.

— Я предлагаю тебе быть моей подругой!

— Я прошу рабства.

— Почему? — все не мог взять в толк Турнус.

— Мне уже доводилось быть с тобой, Турнус. В твоих руках я могу быть лишь рабыней.

— Не понимаю.

— Я обесчестила бы тебя. В твоих руках я могу быть только рабыней.

— Ясно, — сказал глава касты в Табучьем Броде.

— Любовь, что питаю я к тебе, — говорила она, — это не любовь подруги. Это безнадежная рабская любовь, настолько сильная и глубокая, что испытывающая ее женщина может быть лишь рабыней мужчины.

— Подай мне пагу, — протягивая ей кубок, сказал Турнус.

Взяв кубок, она встала на колени, опустила голову и подала ему кубок. Свободная женщина, она прислуживала, как рабыня. Крестьяне едва переводили дух от изумления. Свободные женщины возмущенно заголосили. Турнус отставил кубок.

— Вели принести веревку, надень на меня ошейник, Турнус, — попросила она. — Я твоя.

— Принесите веревку, — бросил Турнус.

Принесли веревку.

Держа веревку в руках, Турнус смотрел на девушку.

— Надень на меня ошейник, — повторила она.

— Если я надену на тебя ошейник, — сказал он, — ты снова станешь рабыней.

— Надень на меня ошейник, хозяин.

Дважды обмотав вокруг ее шеи веревку, Турнус завязал ее узлом.

Ремешок, его рабыня, преклонила перед ним колени. Он схватил ее, могучими руками прижал к себе, насилуя девичьи губы властным поцелуем, словно сладострастие и радость обладания удесятерили его силы. Она, теряя власть над собой, вскрикнула, сжимая его в объятиях. Голова ее откинулась, губы приоткрылись. Он начал зубами сдирать с нее тунику.

— Унеси меня от света, хозяин, — попросила она.

— Но ведь ты рабыня, — рассмеялся он и, сорвав с нее одежду, швырнул ее наземь меж праздничных костров. Она вскинула глаза — покорно-страстные глаза снедаемой вожделением рабыни.

— Как угодно хозяину! — И опрокинулась навзничь. Волосы разметались по земле. Он бросился к ней, и они слились в бесконечно долгом объятии, а вокруг пылали праздничные костры. В ночи разнесся ее крик, слышный, наверно, далеко за частоколом.

А когда Турнус вернулся на свое место, она, рабыня, примостилась у его ног, время от времени осмеливаясь коснуться кончиками пальцев его бедра или колена.

Праздник затянулся.

Свежело. Силуэты лун заволокло влажной пеленой. В небе, гонимые ветром, вздымались громады облаков.

Избитая, измученная, я, должно быть, заснула у дыбы.

Разбудил меня звук защелкнутых на запястьях наручников. Я открыла глаза. До рассвета еще далеко. Передо мной стоял Туп Поварешечник. Мои руки плотно схвачены стальными кольцами.

— Вставай, птенчик, — сказал мне Туп. Я с трудом поднялась на ноги. Руки скованы спереди — и на дюйм не развести. — Теперь ты моя!

— Хозяин? — проронила я.

— Да, — повторил он, — моя.

— Да, хозяин.

Странно… Так просто: раз — и перешла из одних рук в

другие.

Я огляделась. Праздник кончился. Почти все селяне разбрелись по домам. Кое-кто улегся у догорающих кострищ.

Мы стояли у дыбы. Беспомощной пленницей распростерлась на ней Мелина, некогда — свободная женщина, ныне же — рабыня. Рядом — Турнус, Ремешок, Редис, Верров Хвост и Турнепс.

— Нарекаю тебя Мелиной, — объявил Турнус распятой на дыбе женщине.

— Да, хозяин, — ответила она. Ужасающий позор уготовил он ей — в рабстве носить имя, которым она звалась, будучи свободной. Теперь оно станет ее рабской кличкой.

— Можно рабыне говорить? — спросила она.

— Да, — разрешил Турнус.

— Зачем ты велел обрить мне голову?

— Чтобы с позором вернуть в село к отцу.

— Оставь меня здесь, хозяин, прошу тебя!

— Зачем?

— Чтобы я могла доставлять тебе наслаждение, — прошептала она.

— Странно слышать такое от тебя, — усмехнулся он.

— Умоляю, оставь меня, позволь угождать тебе, хозяин!

— Ты что, обретя клеймо, разума лишилась? — осведомился Турнус.

— Я только хотела быть подругой окружного головы, — проронила она.

— А теперь ты рабыня любого, кому мне вздумается подарить или продать тебя.