Пленница Гора - читать онлайн книгу. Автор: Джон Норман cтр.№ 98

— Это клеймо отметит тебя как предательницу, — сказал Раск. — Пусть все знают, что ты собой представляешь! — Голос у него звенел от справедливого гнева.

Он прижал клеймо к моему телу. Сквозь волны боли, застилающей мое сознание, я непроизвольно бросила взгляд на Юту. На ее лице не отразилось никаких эмоций. Это поразило меня больше всего, и я дала волю слезам и зашлась в душераздирающем крике.

Мужчины продолжали прижимать меня к земле.

Раск вытащил из жаровни последний тавродержатель. Он был самым толстым из всех предыдущих, и буква на конце железного прута была никак не меньше полудюйма высотой. Она также была раскалена добела. Я узнала это клеймо. Я уже видела его на ноге у Ены. Это было клеймо города Трева. Раск решил, что с. сегодняшнего дня я буду носить на своем теле еще и это клеймо.

— Не надо, хозяин, пожалуйста! — умоляла я его.

— Надо, никчемная рабыня, — отвечал он. — Когда кто-нибудь из мужчин спросит тебя, кто поставил на твоем теле клейма лгуньи, воровки и предательницы, ты покажешь ему это клеймо и ответишь, что это сделал один из граждан Трева.

— Не нужно подвергать меня такому наказанию, — взмолилась я. — Прошу вас!

Руки мужчин удерживали меня плотно прижатой к земле. Я не могла пошевелиться. Раскаленный конец прута замер в каком-нибудь дюйме от моего беспомощно распластанного тела.

— Нет! — бормотала я. — Не надо!

Я поймала на себе взгляд Раска из Трева и по выражению его лица поняла, что пощады мне не будет. Он был воином, предводителем тарнсменов.

— Этим клеймом города Трева, — суровым голосом произнес он, — я объявляю тебя своей рабыней!

Раскаленный конец прута с яростным шипением впился в мое тело.

Пытка продолжалась не менее пяти секунд.

Захлебываясь рыданиями, я почувствовала, что сознание начинает меня оставлять. Я ощутила головокружение. К горлу подкатила тошнота.

Когда перед глазами у меня прояснилось, я поняла, что руки у меня связаны и меня поднимают с земли стягивающим их ремнем. Ремень был переброшен через проходящий над моей головой укрепленный в горизонтальном положении шест. Мои ноги оторвались от земли. Конец связывающего мои руки ремня закрепили на поддерживающей шест деревянной опоре.

Зрители отступили назад.

— Принесите плеть, — приказал Раск.

Я висела, наверное, в футе над землей. Ноги мне стянули вторым кожаным ремнем, конец которого привязали к металлическому кольцу, прикрепленному к верхней части вкопанного в землю каменного столба. Распятая таким образом, я не могла уворачиваться от наносимых мне ударов.

Как-то очень давно мне уже пришлось испытать на себе наказание плетьми. Меня била Лана. Я навсегда это запомнила. Я была слишком утонченной, нежной и не могла выносить подобных истязаний. Я не какая-нибудь простая горианка! Мне даже страшно было представить себя под настоящей рабовладельческой плетью-семихвосткой, находящейся в руках мужчины.

— Пожалуйста, хозяин! — взмолилась я. — Не подвергайте меня наказанию плетью! Я не вынесу боли! Это убьет меня! Я из города Нью-Йорка! У меня слишком нежная кожа, чтобы выдержать удары плетьми!

Собравшиеся вокруг зрители рассмеялись.

Я была подвешена над землей. Руки и ноги у меня были связаны. Левое бедро горело от нестерпимой боли. Из глаз ручьем катились слезы. Я задыхалась. Словно сквозь густую пелену до меня доносился суровый голос Раска.

— Для начала, — говорил он, — ты получишь по одному удару плетью за каждую букву в слове “лгунья”, затем по одному удару за каждую букву в слове “воровка”, а после этого — по одному удару за каждую букву в слове “предательница”! Ты сама будешь считать удары.

Я разрыдалась.

— Считай! — приказал Раск.

— Я не могу! — воскликнула я. — Я неграмотная! Я не знаю, сколько букв в каждом из этих слов!

— В первом — шесть, во втором — семь, а в третьем — тринадцать, — подсказала Инга.

Я в ужасе посмотрела на нее. До сих пор я не замечала ее среди собравшихся. Мне не хотелось, чтобы она видела, как меня избивают плетьми. Я невольно обвела глазами присутствующих и заметила стоящую рядом Рену. Лучше бы они обе были сейчас где-нибудь подальше!

— Ну и орала же ты, когда на тебе ставили обличающие клейма, — заметила Инга.

— Это верно, — покачала головой Рена.

— Считай! — скомандовал Раск.

— Один! — в отчаянии воскликнула я.

Спина у меня буквально взорвалась от боли. Я пыталась закричать, но из груди у меня не вырвалось ни звука. Я не могла даже вздохнуть. Перед глазами у меня все поплыло. Снова раздался свист рассекаемого плетью воздуха, боль накрыла меня второй волной. Я едва не потеряла сознание.

Я не в силах была этого выдержать.

— Счет! — вонзился в мое ускользающее сознание чей-то требовательный голос.

— Нет, я не могу, — простонала я.

— Считай! — крикнула Инга. — Иначе тебя будут бить без счета.

— Веди счет, не думай ни о чем, — настаивала Рена. — Эти плети не изуродуют твое тело. Они для этого слишком широкие. Главное — не сбейся со счета!

— Два, — выдавила я из себя.

Боль обрушилась на меня с новой силой.

— Счет! — потребовал Раcк.

— Я не могу, — пробормотала я. — Не могу!

— Три, — сказала за меня Юта. — Я буду считать вместо нее.

Плеть снова опустилась на мои плечи.

— Четыре, — ухватило голос Юты ускользающее сознание.

На меня обрушился поток ледяной воды. Я с трудом открыла глаза, возвращаясь в мир сжигающей мое тело боли.

— Пять… — механически отметило сознание очередной удар плетью, сопровождающийся доносящимся издалека приглушенным голосом Юты.

Я потеряла сознание, и меня немедленно облили холодной водой.

Наконец прозвучало спасительное:

— Шесть!

Окончательно обессиленная, я висела на кожаном ремне, стягивающем мои руки, и даже не пыталась поднять упавшую на грудь голову.

— А теперь, — объявил Раск, — я буду бить тебя, пока сам не сочту, что с тебя достаточно.

Еще десять ударов плетью нанес он беспомощно висящей на шесте невольнице. Еще дважды я теряла сознание, и меня дважды приводили в чувство, обливая холодной водой. И лишь после этого, уже прощаясь с жизнью, я каким-то образом сквозь сплошную пелену боли сумела разобрать его слова:

— Спустите ее на землю!

Я почувствовала, как натяжение стягивающего мои руки ремня ослабло. Меня опустили на землю, развязали мне ноги и защелкнули на запястьях соединенные цепью металлические наручники. После этого меня, еле передвигающую ноги, потащили за волосы к находящемуся неподалеку железному ящику, втолкнули в него и закрыли дверь.