Ничего удивительного, что теперь Александра ощущала беспокойство, а не приятное волнение. И напряженность, сковывавшая ее, только усиливалась. Они с Оливией и Кори сидели против движения, лицом к отцу и Денни, так что Александре пришлось вытянуть шею, чтобы выглянуть наружу. Стоявшие впереди кареты поражали внушительными размерами, это были роскошные экипажи с великолепно подобранными лошадями и кучерами в ливреях. Из этих карет величественно выходили джентльмены в нарядных смокингах и леди в бальных платьях. Даже в сумерках Александра видела, как сверкают драгоценности на шеях и в ушах леди, на руках джентльменов. А она почти забыла, какой богатой была местная знать! Александра опустила глаза на собственные пальцы без колец, бросила взгляд на свое зеленое атласное платье. Ткань должна была сиять, переливаться, но основательно потертый теперь наряд слишком долго провисел в шкафу. Никто уже не носил платья с пышными рукавами до локтей, но Александре не хватило времени переделать свое одеяние, она успела лишь укоротить рукава на нарядах Оливии и Кори. Ее юбки тоже были чересчур широкими для нынешнего стиля, господствовавшего в моде. По крайней мере, мрачно думала Александра, это платье все еще ей впору.
— У вас прекрасное платье, — сказал сквайр, смущенно прокашлявшись.
Он что, прочитал ее мысли? Неужели видел ее насквозь? Александра заставила себя улыбнуться спутнику. Глаза Денни по прежнему светились явным интересом, когда он приехал, чтобы забрать их из поместья и сопроводить в Херрингтон Холл. Александра не питала иллюзий по поводу того, что хорошо выглядит: лицо было бледным от бессонной ночи, проведенной в работе по переделке одежды сестер, под глазами залегли темные круги. Судя по всему, Денни просто этого не заметил. Возможно, не увидел он и того, каким поношенным — и, разумеется, старомодным — было на самом деле ее платье.
Оливия взяла Александру за руку. Глаза средней сестры искрились радостным волнением, которое обычно она приберегала для своих картин и набросков. Оливия никогда еще не выглядела столь привлекательно. Ее длинные рыжевато коричневые волосы были завиты и красиво уложены, фигуру облегало одно из бальных платьев матери из светлой, цвета слоновой кости ткани. Сестры переглянулись. Как же Александра ею гордилась!
— Ты действительно выглядишь прекрасно, — прошептала Оливия.
Александра сжала ее руку.
— Точно так же, как и ты — и как Кори. Нас ждет восхитительный вечер, а все благодаря сквайру.
Денни радостно улыбнулся:
— Надеюсь, что вы действительно насладитесь балом.
Александра бросила взгляд на Кори. Она во все глаза смотрела на выходящих из карет гостей, ее щеки горели от волнения. Кори была почти такой же высокой, как Александра, но немного стройнее старшей сестры, поэтому бледно голубое платье из муара сидело на ней просто изумительно. В этом наряде она выглядела слишком взрослой для своих шестнадцати, но в гардеробе Александры не нашлось ничего более подходящего. Кори можно было дать по крайней мере лет восемнадцать, она была потрясающе красива.
Сердце Александры пронзила острая боль. Кори и Оливии никогда прежде не доводилось бывать в свете, присутствовать на подобных приемах — и, хотя она не хотела никого винить, одного человека все же можно было упрекнуть за их незавидную участь. Александра с горечью думала о том, что отец давно уже не был самим собой. Смерть Элизабет Болтон буквально сокрушила его, не оставив никаких чувств, кроме страсти к выпивке и азартным играм, и никакой силы духа, чтобы противостоять пагубным увлечениям. Впрочем, какое это теперь имело значение? Ее сестры заслуживают лучшей доли, и, возможно, этот вечер принесет им что нибудь достойное, многообещающее. Всем этим элегантным джентльменам нужно быть просто слепыми, чтобы не заметить их!
Неожиданно где то совсем рядом раздался такой оглушительный топот копыт, словно приближалась целая армия. Уже почти подошла очередь Денни и его сопровождающих выходить из экипажа, но Александра помедлила и обернулась на громкий звук, точно так же, как ее сестры, сквайр и Эджмонт. Огромная черная карета, запряженная шестеркой великолепных вороных, с красно золотым фамильным гербом на дверцах, промчалась мимо них, явно направляясь к самому началу вереницы экипажей. Гравий из под копыт лошадей осыпал повозку сквайра.
Александра взглянула на богато одетых лакеев, облаченных в красно золотистые ливреи, светлые чулки и лакированные туфли; на головах слуг красовались длинные, завитые белые парики. И снова коварное волнение наполнило ее душу. Александра вспомнила те времена, когда была жива Элизабет Болтон — мать несколько раз брала ее с собой на подобные светские приемы. Беспокоиться теперь было просто глупо. Неужели кого то действительно взволнует их внезапное появление в обществе? Или то, что на них старомодные платья? И все же Александра волновалась, и совсем не из за себя. Она не хотела, чтобы сегодня вечером ее сестер подняли на смех.
Огромная карета остановилась, но Александре не удалось как следует разглядеть, кто же оттуда вышел. Она заметила лишь высокую темную фигуру, которая прошагала через толпу в обход вереницы гостей и направилась прямиком в дом.
Странно, но сердце Александры отчего то гулко стукнуло, и она обернулась к своим попутчикам.
— А вот и наша очередь выходить! — объявил Денни.
Кучер распахнул дверь кареты, и сквайр выбрался наружу.
Отец собрался последовать за ним и уже был готов сойти на обочину. «Он не должен испортить сегодняшний вечер!» — вдруг пронеслось в голове Александры. Эджмонту нельзя было доверять. Полная решимости, она подалась вперед и оказалась лицом к лицу с отцом.
— Я прошу, чтобы ты не перебирал с алкоголем сегодня вечером.
Его глаза чуть не вылезли из орбит от изумления.
— Ты не можешь говорить со мной подобным тоном, Александра! — грозно бросил он.
Но старшая дочь твердо стояла на своем. Единственной вещью, которой она могла управлять — или, по крайней мере, хоть как то контролировать, — была безудержная тяга отца к выпивке.
— Я вижу флягу в твоем кармане. Могу я ее забрать?
Эджмонт покраснел как рак и пристально взглянул на нее.
Александра протянула руку и вымученно улыбнулась.
— Ты ведь хочешь, чтобы я вышла замуж за сквайра Денни? Этому вряд ли поспособствует пьянство на его глазах. И что более важно, как в таком случае Кори и Оливия смогут привлечь ухажеров сегодня вечером? Очевидно, что мы находимся в бедственном финансовом положении, а это означает, что твое поведение должно быть безупречным.
Ворча что то себе под нос, Эджмонт вытащил из кармана потускневшую от времени серебряную флягу и перед тем, как расстаться с ней, успел сделать большой глоток.
— Отец! — упрекнула Александра.
— С каждым днем ты все больше напоминаешь мне свою мать, — пробурчал он, отдавая дочери флягу.
Александра сняла с нее крышку и выплеснула содержимое фляги за окно. Потом переглянулась с сестрами.