Песчаные черви Дюны - читать онлайн книгу. Автор: Брайан Герберт, Кевин Андерсон cтр.№ 96

В глубине сознания Шиана ощутила, какое смятение воцарилось в Другой Памяти. Из всего хора выделялся отчаянный крик Серены Батлер. Это Эразм! Уничтожь его!

С большим трудом Шиана приглушила голоса Другой Памяти и сказала:

– Ты Эразм. Когда-то ты убил ребенка Серены Батлер и спровоцировал длившийся столетия Джихад против мыслящих машин.

– Значит, меня все же помнят по прошествии стольких лет. – Робот казалось, был польщен.

– Да, Серена напомнила мне об этом. Она живет во мне и ненавидит тебя.

На лице робота засиял неподдельный восторг.

– Сама Серена Батлер находится у тебя внутри? Да-да, конечно, я же знаю о вашей Другой Памяти. Лицеделы привезли мне много экземпляров Преподобных Матерей.

В голове Шианы снова раздался гомон множества голосов.

– Я – Серена Батлер, а она – это я. Мы не можем забыть того, что вы уничтожили, и того, что вы начали. Хотя прошли тысячи лет, боль не утихла, оставшись такой же острой и мучительной.

– Это же была всего лишь одна жизнь – всего лишь одного ребенка. Логически рассуждая, это была избыточная реакция, разве не так? – Робот рассуждал вполне убедительно.

Шиана вдруг почувствовала, как изменились тембр ее голоса и интонации, словно тело ее нашло новый источник силы.

– Всего одна жизнь? Всего лишь ребенок? – Теперь говорила Серена, выбившись в первые ряды множества прежних жизней. Шиана предоставила ей слово. После стольких лет Серена встретилась лицом к лицу со своим самым заклятым врагом. – Одна жизнь привела вашу Синхронизированную Империю к военному поражению. Батлерианский Джихад был Крализец и по полному праву. Исход войны изменил ход истории Вселенной.

Эразм был в восторге от такого сравнения.

– Ах, как это интересно. Возможно, конец того Крализеца, который начался сейчас, изменит результаты предыдущего, и мыслящие машины снова станут у руля. Если это так, то на этот раз мы будем действовать более эффективно.

– И каким же тебе видится конец войны?

– Я поступлю так, как сочту нужным. Но что-то фундаментальное должно измениться. Могу ли я рассчитывать на твое содействие?

– Никогда. – Голос Серены был холодным и непреклонным.

Глядя на независимого робота, Шиана вдруг поняла, что она есть не только часть собственной жизни, но принадлежит чему-то куда более великому и значительному, к огромной цепи ее женских предков, протянувшихся в глубокую древность и – надо надеяться – в далеко будущее. Это было блестящее собрание, но уцелеет ли оно?

– В твоих глазах я вижу знакомый мне огонь. Если действительно, часть тебя – это Серена Батлер, то нам стоит вспомнить старые деньки. – Оптические сенсоры Эразма блеснули.

– Она не желает больше разговаривать с тобой, – сказала Шиана своим собственным голосом.

Эразм не обратил внимания на этот отпор.

– Отведи меня в свою каюту. Вид жилья многое говорит о его хозяине.

– Я не сделаю этого.

Голос робота стал жестким.

– Прояви благоразумие. Или мне надо обезглавить несколько твоих товарищей-пассажиров, чтобы сделать тебя более сговорчивой? Спроси у Серены, она скажет тебе, что я сделаю это.

Шиана метнула на робота горящий взгляд. Робот продолжил, снова смягчив тон:

– Но обычный разговор в твоей каюте может пока насытить мой аппетит. Или ты предпочтешь бойню?

Сделав знак остальным оставаться на месте, Шиана направилась к одному из работавших лифтов, и Эразм последовал за ней плавной легкой походкой.

В каюте робот заинтересовался сохранившимся полотном Ван Гога. «Хижины в Кордевиле» были одним из старейших памятников человеческой цивилизации. Остановившись у картины, Эразм принялся восхищаться великим творением.

– Ах да! Теперь я отчетливо вспомнил, что я сам нарисовал эту картину.

– Это работа земного художника девятнадцатого века Винсента Ван Гога.

– Я с большим интересом изучал биографию этого безумного француза, но уверяю тебя, что это полотно я написал сам несколько тысяч лет назад. Я скопировал оригинал во всех, самых мельчайших деталях.

Шиане стало интересно, говорит ли робот правду.

Эразм снял со стены картину и внимательно рассмотрел ее, проводя железными пальцами по толстому плазу, прикрывавшему шероховатую поверхность холста.

– Да, я хорошо помню каждый мазок, каждый завиток, каждый цвет. Действительно, это творение гения.

Шиана затаила дыхание. Она знала, каким бесценным является этот шедевр. Если, конечно, очень давно его не заменили подделкой.

– Оригинал, действительно, был творением гения. Если то, что ты говоришь, правда, то ты создал всего лишь копию чужого шедевра. Оригинал может быть только один.

Оптические сенсоры Эразма свернули мелкими звездочками.

– Если это то же самое, абсолютно то же самое, то обе эти картины – творения гениев. Если моя копия совершенна, если она до мелочей повторяет каждый мазок кисти, разве она не может считаться вторым оригиналом?

– Ван Гог был вдохновенным творцом. Ты просто имитировал его работу. Точно с таким же успехом можно назвать произведением искусства лицеделов.

Робот улыбнулся.

– Некоторые из них действительно таковы.

Внезапно Эразм своими мощными руками разорвал картину и разбил раму на тысячи мелких кусков. Словно ставя точку в этом гротескном шоу, Эразм принялся топтать осколки, приговаривая:

– Можешь считать это проявлением моего художественного темперамента. – Собравшись уходить, он добавил: – Скоро Омниус призовет к себе вашего Квисац-Хадераха. Мы очень долго ждали этого момента.

В чем разница между данными и памятью? Я собираюсь это выяснить.

Эразм. Запись в лабораторном журнале

Воспоминания независимого робота о Серене были такими свежими, словно их знакомство состоялось всего пару дней тому назад. Серена Батлер… какая очаровательная женщина. Так же, как Эразм пережил тысячелетия в виде пакета памяти, едва не уничтоженной, а потом восстановленной, так и Серена – ее память и личность – продолжала жить в Другой Памяти Бене Гессерит.

Этот факт порождал интригующий вопрос: ни одна из сестер Бене Гессерит не могла быть прямым потомком Серены Батлер, ибо он, Эразм, убил ее единственного ребенка. Правда, он не знал, что произошло с ее многочисленными клонами, с которыми он столько лет экспериментировал.

Однако на борту корабля-невидимки люди вырастили гхола из своего прошлого, то есть повторили его собственный план по выращиванию гхола барона и новой версии Пауля Атрейдеса. Эразм знал, что в нуль-энтропийной пробирке мастера Тлейлаксу хранится великое множество тщательно собранных древних клеток.