Дюна. Крестовый поход машин - читать онлайн книгу. Автор: Брайан Герберт, Кевин Андерсон cтр.№ 96

– Я люблю тебя, – прошептал Ксавьер на ухо жене. – Мне очень жаль, что я не был таким мужем, какого ты заслуживаешь. Даже когда мы были вместе, я был недостаточно внимателен, к тебе.

Веки ее дрогнули, и Окта провела рукой по своему большому животу.

– Наверное, ты проявил ко мне внимание, иначе я бы не забеременела.

Она сморщилась от боли – ее скрутила очередная схватка, но она превозмогла боль, храбро улыбаясь.

Однако Ксавьер не дал себя отвлечь.

– Честно говоря, я отдал слишком много времени этой проклятой войне. Это трагедия, что мне потребовалось столько времени, чтобы понять, какое сокровище живет рядом со мной.

По лицу Окты заструились слезы.

– Я никогда не сомневалась в тебе, мой дорогой. Ты – единственный мужчина, которого я любила, и я счастлива, что ты со мной. Я принимаю тебя таким, какой ты есть.

– Ты заслуживаешь большего, а я…

Но прежде чем Ксавьер успел закончить фразу, Окта вскрикнула.

– Вот и наступила последняя схватка, – акушерка поспешила к кровати, – пора тужиться.

Ксавьер понял, что разговор окончен.

Двадцать минут спустя он уже держал на руках свою третью дочь, завернутую в одеяльце. Окта уже выбрала имя, когда Ксавьер был еще на Иксе, и имя понравилось ему.

– Добро пожаловать в мир, Ванда, – сказал он, чувствуя наконец, что живет не напрасно.

В своем обширном поместье Манион Батлер всегда разводил оливковые рощи и виноградники, а в промежутках между военными экспедициями к нему присоединялся и Ксавьер, который с удовольствием чувствовал себя помещиком, подобно римским офицерам в промежутках между нескончаемыми войнами. Он получал истинное удовольствие от пребывания дома, от близости семьи, забывая о злых мыслящих машинах и ужасах Джихада… хотя бы на короткое время.

Ксавьер всегда следил, чтобы хватало рабочих рук для обработки земли на склонах холмов, чтобы посадки приносили доход, как прибыльные и успешные предприятия; но он и сам любил, когда руки испачканы землей, любил солнце, обжигающее согнутую спину, любил даже пот, заливавший глаза. Короче, он любил простой крестьянский труд. Когда-то давно Серена тоже любила работать в саду, ухаживая за своими цветами, и теперь он хорошо понимал, какая сила тянула ее к земле и растениям. Он чувствовал чистоту цели, не замутненной политическими расчетами, изменами или личными неурядицами. Здесь он должен был думать лишь о плодородной почве и свежем запахе трав.

Среди серо-зеленых листьев оливковых деревьев летали черные дрозды, склевывая ягоды, не сорванные сборщиками. У каждого края рядов виноградных лоз стояли клумбы с яркими желто-оранжевыми ноготками. Ксавьер шел по узкому, ограниченному листьями проходу, голова его находилась вровень с переплетенными лозами, вившимися вокруг столбиков.

Как и ожидал Ксавьер, он нашел своего тестя за работой на винограде, отлично вызревавшем в сухом теплом климате. Волосы старого Маниона стали белее снега, некогда полное лицо исхудало, но в глазах появилось умиротворение, которого бывший вице-король не знал, служа парламенту Лиги.

– Нет никакой нужды считать каждую ягодку, Манион, – насмешливо произнес Ксавьер и пошел вдоль ряда. Листья касались его рукавов, как руки людей из восторженной толпы, встречающей героя после удачного похода.

Манион посмотрел вверх и сдвинул на затылок соломенную шляпу, защищавшую от нестерпимой жары.

– Только благодаря моему уходу и заботе наши семейные вина самые лучшие среди всех вин Лиги. Боюсь, что в этом году «Дзинанье» будет слабовато – слишком много воды на этом участке, но «Божэ» будет превосходным.

Ксавьер остановился рядом с ним и посмотрел на гроздья.

– Ну тогда я помогу тебе собрать урожай, уж коль мы оба убеждены, что он действительно хорош.

Вдоль рядов винограда ходили работники, мотыгами и граблями убирая вылезающие сорняки. Каждый год, когда поспевал виноград, толпы салусанских рабочих принимались круглосуточно трудиться на виноградниках, снося тяжелые корзины с ягодами на винный завод, расположенный позади главного дома. Ксавьеру удалось поучаствовать в этом лихорадочном сборе урожая только три раза за последние десять лет, и ему очень нравилось это занятие.

Ему хотелось бывать дома чаще, но его профессия – находиться в космосе и сражаться с мыслящими машинами.

– Как поживает моя самая маленькая внучка?

– У тебя будет масса времени самому с ней повозиться. Через неделю я снова улетаю к флоту и очень рассчитываю, что ты поможешь Окте. У нее, как у молодой матери, дел невпроворот.

– Ты уверен, что от моей неуклюжей помощи не станет больше проблем?

Ксавьер рассмеялся.

– Ты был вице-королем и знаешь по крайней мере, как делегировать ответственность. Позаботься, чтобы Роэлла и Омилия помогали матери.

Щурясь от яркого салусанского солнца, Ксавьер тяжело вздохнул. Груз прожитых лет невыносимо давил на плечи. До приезда домой он успел побывать у Эмиля Тантора, который был рад разделить свое одиночество с невесткой Шилой и ее тремя детьми.

Хотя Ксавьер имел семью и был окружен любовью, он остро чувствовал, что в жизни упустил что-то очень важное. Окта была спокойной и сильной женщиной, настоящей гаванью, защитой от превратностей бурной военной жизни. Он любил ее, в этом не было никаких сомнений, хотя он помнил и не мог забыть ту пламенную и безоглядную страсть, которая связывала его с Сереной, пусть и так недолго. Они были тогда молоды, романтичны и не могли даже представить себе трагедию, которая обрушилась на них, как метеор с ясного неба.

Ксавьер уже перестал жалеть об утрате Серены – их пути разошлись давно, – но не мог не жалеть о переменах, которые произошли с ним самим.

– Манион, – спросил он вдруг совершенно бесстрастным голосом, – как случилось, что я так очерствел?

– Дай мне подумать, – отозвался бывший вице-король. Ксавьера между тем одолевали тревожные и неприятные мысли. Тот молодой оптимист, каким он когда-то был, теперь казался ему абсолютно чужим человеком. Он думал о трудных заданиях, которые он выполнял во имя торжества Джихада, и все равно не мог примириться с этой страшной переменой.

Наконец Манион начал отвечать. Сознавая важность вопроса, он говорил с такой же серьезностью, с какой выступал перед представителями Лиги:

– Жестким тебя сделала война, Ксавьер. Она изменила всех нас. Некоторых она сломала, некоторых – таких, как ты, – закалила.

– Я боюсь, что моя сила как раз и есть моя слабость. – Ксавьер смотрел сквозь заросли винограда, но видел лишь свои бесчисленные походы, космические сражения, искореженных роботов, убитых и искалеченных людей – жертв бесчисленных боен, устроенных мыслящими машинами.

– Отчего же?

– Я видел, на что способен Омниус, и всю свою жизнь посвятил одной цели – любой ценой не допустить победы машин. – Он снова вздохнул. – Именно таким путем хотел я выразить любовь к моей семье: защищая ее. Как это ни печально, но моя любовь выразилась в том, что я почти никогда не бываю дома.