Пятнадцать часов - читать онлайн книгу. Автор: Митчел Сканлон cтр.№ 37

— Пепел к пеплу. Прах к праху. Все… конец жизни. Да примет земля тело этого человека!

— Вот видишь! Видишь теперь, что я был прав, — услышал он голос Давира. — Говорил я тебе, что он не умер! Я, Свенк, конечно, признаю твой авторитет в том, что касается медицины, но, насколько я понимаю, крайне редко бывает так, чтобы покойник еще дышал!

Едва придя в себя, Ларн открыл глаза и сначала был очень смущен, обнаружив, что лежит на полу какого-то незнакомого ему блиндажа, в то время как над ним склонилась сухощавая фигура офицера медицинской службы Свенка. Некоторое время он не мог понять, куда же исчезли открытая могила и та невыносимая тяжесть, с которой земля давила ему на грудь. «Наверное, мне все это в кошмаре привиделось», — решил он наконец. Затем от резкого запаха у него заслезились глаза, и он понял, что это Свенк, откупорив пузырек с нюхательной солью, поднес его к самому его носу. Вялым движением оттолкнув пузырек, Ларн попробовал было подняться, но твердая рука Свенка решительно легла ему на грудь.

— Не спеши, салажонок, — сказал медик и, подняв руку, выставил перед лицом Ларна три пальца. — Сколько пальцев видишь?

— Три, — ответил Ларн и тут заметил Булавена, который с озабоченным видом склонился над ним с другой стороны.

— Мы, салажонок, признаться, уж подумали, что тебя потеряли, — заговорил здоровяк. — Когда ты рухнул на землю, я был уверен, что снаряд, который разорвался совсем рядом, разжижил взрывной волной все твои внутренности! Такое иногда происходит от взрывов, даже если они не поражают твое тело шрапнелью. Ну, как бы то ни было, рад видеть, что ты до сих пор в полном порядке.

— Сколько теперь? — спросил Свенк, поменяв количество выставленных пальцев и вновь поднеся их к лицу Ларна.

— Два.

— Хорошо, — сказал Свенк. — Имя свое можешь вспомнить?

— Ларн. Арвин Ларн.

— И откуда ты, Ларн?

— Как откуда? С поверхности. Там обстрел…

— Верно. Но я хотел от тебя услышать, Ларн, название твоего родного мира. Ты где родился?

— На Джумаэле, — ответил Ларн. — Джумаэле Четыре.

— Превосходно, — сказал Свенк, и его лицо расплылось в широкой улыбке. — Прими мои самые сердечные поздравления, салажонок. Поскольку контузии у тебя не обнаружено, ты, таким образом, признаешься годным к несению строевой службы. Если в ближайшие двенадцать часов вдруг почувствуешь тошноту или головокружение, прими, пожалуйста, два стакана воды и вызови меня утром. Да, и что касается головной боли, которую ты, без сомнения, в данный момент ощущаешь… Не волнуйся, это хороший знак. Он означает, что ты все еще жив.

— Ваше чуткое отношение к раненым просто удивительно, Свенк, — раздался голос Давира, который неожиданно появился из-за плеча медика и теперь с любопытством глядел на Ларна. — И даже достойно восхищения. Вы действительно делаете честь своей профессии!

— Благодарю вас, Давир, — ответил на его любезность Свенк, после чего встал и закинул медицинскую сумку на плечо. — Такие неформальные проявления уважения всегда казались мне крайне трогательными. А теперь прошу прощения, господа, будет лучше, если я пойду и проверю другие блиндажи — нет ли там раненых. Принимая во внимание плотность артобстрела, которому наша сторона нас сейчас подвергает, все шансы за то, что есть кто-то, кто больше вас нуждается в применении моих талантов. Между прочим, должен предупредить тебя, салажонок, — добавил он, глядя на Ларна с напускной серьезностью, — несмотря на то что два ранения в один день едва ли могут считаться здесь чем-то из ряда вон выходящим, все же это говорит о некоторой беспечности, которую ты проявляешь по отношению к собственной безопасности. Короче, обратишься ко мне еще раз сегодня за помощью, и я начну брать с тебя плату!

С этими словами Свенк повернулся на каблуках и бодрым шагом направился к дверям в противоположном конце блиндажа. Только теперь, наблюдая, как военный врач открыл дверь и стал по лестнице подниматься на поверхность, Ларн обратил внимание на то, что приглушенные звуки взрывов не прекращаются, поскольку снаряды не переставая утюжат землю у них над головой. «Нас все еще обстреливают, — подумал он, когда туман у него в голове прояснился и он постепенно пришел в себя. — А офицер медицинской службы Свенк посреди всего этого ада собирается выйти из блиндажа и отправиться на поиски раненых, нуждающихся в его помощи… Невероятно! Какими бы странными ни казались его манеры, он или безумец, или храбрейший человек, которого я когда-либо видел в жизни».

— Ты все еще не очень хорошо выглядишь, — нахмурившись, сказал Булавен, который до сих пор стоял над ним на коленях. — Лицо очень бледное…

— И что?! — воскликнул Давир. — Откуда мы знаем, может, теперь это его нормальный цвет, после того как из него все дерьмо вышибло?! Ты что, Булавен, не слышал, что сказал Свенк? Салажонок в полном порядке! Перестань кудахтать над ним, как какая-нибудь глупая мамаша-наседка, а лучше помоги встать. Если салажонок не умирает, у него нет права вот так валяться, занимая в блиндаже койку!

— Ладно, салажонок, вставай, — сказал Булавен, помогая тому подняться, и Ларн, оказавшись на ногах, в первый раз увидел внутреннюю обстановку незнакомого блиндажа. — Только будь осторожнее. Если почувствуешь, что колени подгибаются, смело опирайся о мое плечо.

Внутри этот блиндаж был значительно меньше, чем тот, в котором Ларн уже успел побывать прежде, — не более трети от площади той подземной казармы, где он впервые встретил сержанта Челкара и капрала Владека. Окинув взглядом толпу из десятка стоящих невдалеке гвардейцев, Ларн заметил в углу весь заставленный передающей аппаратурой стол. Рядом на стуле сидел небритый варданец-капрал изможденного вида, который одной рукой прижимал к уху наушник, а пальцем другой нажимал на кнопку «отправить» стоящего перед ним вокс-передатчика.

— Да, это я понимаю, капитан, — убеждал кого-то в микрофон капрал. — Но что бы там ни было на ваших тактических картах, уверяю вас, мы все еще удерживаем сектор 1–13…

— Это капрал Гришен, — объяснил Ларну Булавен, как только увидел, что тот смотрит на связиста. — Наш офицер связи. Сейчас он ведет переговоры с командиром батареи, что нас обстреливает.

— Что?! Вы хотите сказать, что они знают, что они по нам стреляют? — не веря своим ушам, переспросил Ларн.

— Я бы не слишком этому удивлялся, салажонок, — ответил Давир. — В конце концов, это ведь Брушерок. Такие СНАФы здесь отнюдь не редкость. Ты, полагаю, уже слышал такое слово? СНАФ? Говорю тебе: нет лучшего слова для описания всего того, что происходит на этой проклятой войне!

— Насколько я понимаю, обычно всему виной износ орудийных деталей, — подойдя к ним, вступил в разговор Учитель. — Я имею в виду причину тех инцидентов, когда наша собственная артиллерия начинает по нам стрелять. Старые детали изнашиваются, а новые зачастую бывают неверно откалиброваны. Или же они так много раз полировались и обтачивались, что после очередного подновления становятся почти нефункциональными. Однако какой бы ни была истинная причина, уверен, как только командир батареи войдет в наше положение, обстрел тут же прекратится.