Цветок на камне - читать онлайн книгу. Автор: Лора Бекитт cтр.№ 44

В этот миг мужчина протянул руку и коснулся жены. Она хотела оттолкнуть его, отстраниться, но не смогла себя пересилить и покорилась его объятиям. Они давно не занимались любовью, и Гаянэ изнывала от желания. Все-таки Вардан не мог обойтись без нее, она слишком много значила в его жизни. Особенно теперь, когда она, Гаянэ, решила заменить мать его дочери, рожденной другой женщиной. Ведь Асмик канула в небытие, ушла туда, откуда не возвращаются.

Над горной цепью Загрос, окружавшей Исфахан, нависла ночная мгла. Порой сквозь облака и зыбкие клочья тумана проглядывала полная луна, в лике которой было что-то тревожное, даже зловещее. Крепостные башни чернели, напоминая зубы великана или дракона. Порывы ветра походили на удары хлыста, а деревья гнулись и стонали, будто живые существа.

Камран вспоминал ночи в Багдаде, прекрасные теплые ночи, когда волшебный свет луны омывал спокойную землю, свободную от венца гор, но окруженную пустыней. Он чуть было не уехал туда, взявшись сопровождать один из караванов, который вез в халифат сокровища завоеванной страны. Едва ли ему довелось бы вернуться обратно. Наверное, он пришел бы к отцу, который на радостях пристроил бы сына в какое-нибудь багдадское ведомство, обнял бы мать, а через какое-то время женился на покорной, молчаливой, тихой, как тень, девушке и, возможно, со временем забыл ту, чье имя было выжжено в сердце подобно клейму.

Размышляя об этом, Камран говорил себе, что свобода — это умиротворение и покой, возможность избавиться от обязательств, которые не имеют смысла, разжать цепкие лапы реальности, скинуть с души воспоминания, которые душат, словно петля висельника. А потом к нему явился Фарид и поведал такое, что Камран и думать забыл о возвращении в Багдад.

Если прежде Камран вспоминал об Асмик со светлой грустью, то теперь, когда Фарид пересказал приятелю разговор с Маликом, содрогнулся от ужаса.

— Сначала я не хотел тебе говорить, но после решил, что это будет несправедливо и малодушно, — сказал Фарид и заметил: — Ты мужчина, так что, надеюсь, справишься.

В глазах Камрана застыл мрак, а его тело била дрожь.

— Что можно сделать? Как мне ее спасти?!

Фарид тронул приятеля за руку.

— Прости, но… это невозможно.

— Я достану столько золота, сколько будет нужно, — твердо произнес Камран.

— Воины эмира неподкупны: ты сам это знаешь. Стоит тебе заикнуться о взятке и о том, что ты хочешь принять участие в судьбе этой женщины, — и тебя схватят, замучают пытками.

— Тогда надо найти другой путь.

— Какой? Взять башню штурмом?!

Камран сцепил пальцы так сильно, что хрустнули суставы.

— Твой знакомый, этот Малик, сможет узнать, когда Жасмин поведут на казнь? Возможно, удастся освободить ее по дороге? Я попытаюсь найти надежных людей.

Фарид с сожалением покачал головой.

— Малик сказал, что едва ли казнь будет публичной. Скорее всего, пленницу убьют прямо в башне.

Камран вскочил и принялся ходить по комнате.

— Я придумаю, я обязательно что-нибудь придумаю!

— Я не сказал тебе главного, — промолвил Фарид после мучительной паузы. — Малик утверждает, что Асмик Агбалян сошла с ума. Когда женщина совершала убийство Халида ибн Кудра, она уже была безумна. Иначе она бы не смогла это сделать. Она говорит, отвечает на вопросы, но в ее глазах что-то непонятное и страшное. Ее подкосило какое-то горе.

Камран почувствовал, как по жилам ледяной волной разливается страх, после чего его охватили всепоглощающая острая ненависть — к Небесам, к природным силам и людям — и огромное чувство потери. Собравшись с силами, он твердо произнес:

— Многое Аллах дает лишь раз в жизни. В том числе и любовь, настоящую любовь, от которой мы не в силах отказаться даже под страхом смерти.

— Что ты стал бы с ней делать, если б ее удалось спасти? — спросил Фарид и заметил, что в глазах Камрана стоят слезы.

— Носил бы на руках, осыпал розами…

— Но она не та, что прежде.

— Для меня она навсегда останется моей Жасмин, самым чистым и нежным на свете цветком.

— Сперва она сбежала от тебя, а после и вовсе уехала неведомо куда. Что случилось с ней за эти годы? Возможно, у нее были или есть дети, муж…

— И поэтому она не заслуживает свободы и жизни?!

Выражение лица Камрана сделалось жестким, ледяным.

Он был воином, ему много раз случалось видеть смерть и убивать, и все же в этот миг Фариду почудилось, будто приятель внезапно стал другим человеком. Будто он, как и Малик, перестал верить в то, во что верил прежде.

На следующий день Камран пришел к приятелю и заявил, что знает, как спасти Асмик. Выслушав его, Фарид попытался возразить:

— Малик никогда не пойдет на это. Он не станет рисковать своей жизнью.

— Ты говорил, что его глубоко потрясла судьба Жасмин. Нужно всего лишь признать, что она мертва. Едва ли после этого кто-то станет интересоваться, что случилось с трупом. Хочешь, я сам поговорю с Маликом?

— Нет, — вздохнул Фарид, — будет лучше, если это сделаю я.

И вот они шли, тревожно оглядываясь, огибая многочисленные постройки крепости, древние стены которой высились, как зазубренные ветром скалы, шли до тех пор, пока на темных камнях не вспыхнули узоры света и теней. Из мрака выступил молодой человек с печальным и умным лицом.

— Ее должны закопать на пустыре, за крепостью, — сказал Малик. — Нам надо спешить. Я дал женщине сонное питье, так что она не очнется. Впрочем, большую часть времени она и так была без сознания, потому что сильно ослабла.

По равнине гулял тоскливый, резкий ветер. Горы высились на горизонте мрачной стеной. Проглядывающая сквозь облака луна казалась ледяной. Над холодными звездами простиралась черная бездна. Трое мужчин не могли зажечь огонь и продвигались вперед почти на ощупь.

— Могильщики не заподозрят, что она жива? — прошептал Камран.

— Не знаю. Я завернул ее в плотную ткань.

— Она не задохнется?

— Не знаю, — повторил Малик. В его голосе звучала тревога.

Они спрятались в кустах и вскоре увидели, как двое мужчин несут большой черный сверток. Фарид и Малик вовремя удержали Камрана, который хотел броситься следом.

— Этого нельзя делать! — прошептал Фарид. — Ты погубишь всех нас!

Пока мужчины закапывали тело, Камран сотрясался от крупной дрожи. То, что он переживал в эти минуты, казалось невероятным. Его сковал невыносимый суеверный ужас, дыхание стало прерывистым и хриплым. У него на глазах живьем хоронили женщину, которую он любил, а он не мог пошевелить и пальцем, чтобы помешать этим людям! Чтобы не дать панике прорваться наружу и заставить себя оставаться на месте, Камран изо всех сил сжал зубы и вонзил ногти в ладони.