Колдун Нагаш. И мертвые восстанут... - читать онлайн книгу. Автор: Майкл Ли cтр.№ 83

Нагаш поднял правую руку. В ней он держал небольшой золотой кубок, до половины наполненный какой-то темной жидкостью. Эликсир был еще теплым, свежим, полученным из юного сердца Сухета. Царица посмотрела на кубок, и лицо ее сделалось неподвижным и спокойным.

— Ты клянешься, что Сухету ничего не угрожает?

— Начиная с этой минуты и навсегда он может поступать так, как хочет, — ответил Нагаш. — Клянусь всеми богами.

Дочь Солнца кивнула, мгновенно приняв решение.

— Тогда дай мне этот кубок.

— Ты уверена? — спросил Нагаш. — Сделаешь глоток, и обратного пути не будет.

Неферем вздернула подбородок и смерила Нагаша надменным взглядом.

— В жизни своей ни в чем не была так уверена, — отрезала она. — Пусть придет тьма. Я устала от этой печальной, ужасной жизни.

Некромант улыбнулся.

— Как пожелаешь, царица, — сказал он и протянул ей кубок. — Выпей все, верная жена. Результат будет быстрым и безболезненным.

Кватар, Город Мертвых, 63 год Птра Сияющего

(— 1744 год по имперскому летосчислению)

Армия Востока шла в сторону Города Мертвых всю ночь и на рассвете тоже, все ускоряя шаг.

Первые полки перевалили через барханы на западном краю Долины Усириана около полудня. Завидев белые стены, мерцающие под обжигающим солнечным светом, воины вскинули руки к небу и возблагодарили Великого Отца за спасение. Спотыкаясь и пошатываясь, они спустились по песчаному склону, ломая ряды, — так их манила прохладная вода, свежая еда и тюфяк в тени, где можно спать, ничего не опасаясь. Командиры сделали нерешительную попытку призвать всех к порядку, но в горле у них пересохло, и после нескольких недель на скудной пище они испытывали такой голод, как никогда в жизни. Следующие полки, в свою очередь перевалив через барханы, увидели, как их товарищи сломя голову бегут к городу, и присоединились к ним. И вот взгляду Рак-амн-хотепа, ехавшего в середине колонны, предстал настоящий поток загорелых тел, хлынувший через каменистую равнину в сторону стен Кватара.

Разразившись бранью, царь остановил колесницу. Толпа растянулась больше чем на милю, и он уже никак не мог их остановить, но поклялся, что устроит командирам разнос еще до того, как закончится день. Его присутствие вынуждало остальных сохранять строй. Он видел нетерпение в глазах воинов, но одного взгляда на разъяренное лицо царя хватило, чтобы вспомнить о дисциплине.

Рак-амн-хотеп, обливаясь потом и наблюдая за своим арьергардом, дожидался, пока мимо пройдут все шеренги. Долгое мучительное отступление не будет закончено, пока последний воин не пройдет сквозь городские ворота.

Возничий вытер вспотевший лоб и вытащил из-за пояса плоскую кожаную фляжку. Сначала он предложил ее царю, но Рак-амн-хотеп стоически отказался.

— Пей, — сказал он возничему. — Я потерплю.

Спустя несколько минут царь услышал скрип и грохот колес и ошеломленно прищурился.

— Так быстро? — пробормотал он. — Во имя всех богов, это все, что осталось?

Немногие колесницы и тяжелые кавалеристы проехали мимо царя в строгом порядке, уставшие, но гордые тем, что честно выполнили свой долг, прикрывая отход армии. Разетрийские колесницы тянули кони, взятые из обоза, ибо ящеры джунглей все до одного погибли от зноя. Проезжая мимо царя, возничие вскидывали оружие, салютуя.

Экреб появился вместе с последними всадниками. Он тоже ехал верхом.

— Что ты сделал со своей колесницей, глупец? — спросил царь.

— Променял ее разбойничьей княгине за чашку воды, — невозмутимо ответил тот.

— И она не пыталась соблазнить тебя?

— Может, и пыталась, но я пил воду, мне было не до нее.

Царь даже умудрился устало хмыкнуть.

— Так что случилось с твоей колесницей?

Экреб вздохнул:

— Мы слишком часто натыкались на камни, разъезжая по дороге туда и обратно. Левое колесо раскололось пополам. К счастью, у кавалеристов оказались свободные кони.

— Есть признаки преследования? — спросил Рак-амн-хотеп.

— Никого с самого рассвета. Как раз перед тем, как зашла луна, на нас напали нумасийцы, но они скрылись на западе еще до зари.

Рак-амн-хотеп покивал.

— Должно быть, они решили, что мы, как обычно, разобьем на день лагерь, — сказал он. — А теперь отстали от нас на полдня пути. Это первая хорошая новость за последние недели.

— И как раз вовремя, — согласился Экреб, показав на толпу, бежавшую через равнину. — Люди дошли до предела.

— Только половина, — раздраженно возразил царь. — Это позор, но винить нужно командиров. Уж поверь, вот немного отдохнем, и я с ними разберусь.

— И тогда в Кватаре поднимется вой и скрежет зубовный, — уныло усмехнувшись, добавил полководец, посмотрел на бегущих через равнину людей и озадаченно наморщил лоб.

Рак-амн-хотеп уже хотел приказать возничему трогать, как вдруг заметил выражение лица полководца.

— В чем дело? — спросил он.

— Не знаю, — медленно произнес Экреб. — Но тебе не кажется, что город какой-то странный?

С этой стороны Долины Усириана город Кватар напоминал мираж в пустыне. Его белые стены, когда-то испачканные красным дождем ужасной чумы Нагаша, за прошедшие годы снова побелели под безжалостным палящим солнцем и мерцали, как глиняный горшок, только что вытащенный из печи для обжига. Город Мертвых светился, словно новенькая гробница, и воины союзных армий бежали к нему, восторженно крича. Ни один из измученных бойцов не заметил, что ворота Кватара до сих пор заперты, хотя в это время в город и из города должны тянуться подводы и люди. Не удивились они и тому, что из городских труб не идет дым.

Воины добегали до прохладной тени под городскими стенами, задыхаясь, падали на колени, а некоторые даже всхлипывали от облегчения. Офицеры смотрели вверх, на городские стены, и звали стражу, чтобы им открыли ворота. Очень скоро их крик подхватили остальные воины, и орали они так, что можно было разбудить и мертвых. В темноте сторожевой будки у восточных ворот очнулись с полдюжины бледных существ. Услышав вопящие голоса, они велели своим воинам просыпаться.

По всей широкой галерее, тянувшейся вдоль крепостной стены, зашевелились тысячи воинов-скелетов. Из-за стены высовывались белые черепа и крутились во все стороны в поисках врага. Гремя и скрипя костями, воины потянулись за луками, стрелами и дротиками с бронзовыми наконечниками. Никто не выкрикивал приказов, никто не трубил в рога. Безмолвные и целеустремленные, воины-мертвецы поднимались на ноги и целились в беспомощных людей внизу.

Первых стрел на равнине почти не заметили. Люди падали замертво, не успев издать ни звука. Стоны раненых и умирающих еще какое-то время тонули в ликующих воплях и отчаянных мольбах открыть городские ворота. Но вот небо затмила туча летящих дротиков, пролившаяся смертельным дождем на взволнованную толпу. Возгласы облегчения сменились испуганными криками; сразу несколько десятков людей были ранены и убиты. Охваченные паникой и смятением воины начали орать и неистово махать руками мрачным силуэтам на стене, решив, что защитники города стреляют в них по ошибке. Командиры отдавали противоречивые приказы: кто-то действовал по наитию, пытаясь собрать своих солдат, а кто-то требовал немедленно отступать назад, к остальной армии.