Кики извлекла из коробки еще кусок восхитительно жирной курятины, щелкнула пультом телевизора… и тут же разочарованно застонала. На экране виднелись только искры статических разрядов.
— Ох, нет! Кабель!
Поскольку Кики уезжала из страны на три месяца, она решила, что кабельное можно временно отключить, и даже гордилась собой за такую рассудительность и экономность.
— Только не сегодня! Я же им говорила — отключить с первого ноября, а не с тридцать первого октября! — Она оглянулась на притихший телефон, — Это, наверное, ты подстроил, — И тут она расхохоталась чуть ли не истерически, — Я разговариваю с телефоном! — Она налила себе еще шампанского, отметив, что бутылка уже наполовину опустела. Задумчиво прихлебывая пузырящийся напиток, Кики опять заговорила вслух, демонстративно не обращая внимания на телефон. — Все это требует экстренных мер. Пора утешиться любимым девичьим фильмом!
Зажав в зубах цыплячью ножку, она вытерла руки бумажной салфеткой и открыла шкафчик с видеокассетами, стоявший рядом с телевизором. Не выпуская цыпленка, она бормотала названия фильмов, просматривая свои сокровища.
— «Грязные танцы», «Вестсайдская история», «Унесенные ветром»… — Она замолчала, жуя и раздумывая, — Нет, слишком длинный… и вообще он не для дня рождения. Хм… — Она снова стала читать названия. — «Супермен», «Гордость и предубеждение», «Последний из могикан», «Случайный путник», «Пурпур», «Иствикские ведьмы»… — Она остановилась. — Вот, это как раз то, что мне нужно! Девичья сила!.. Она сунула кассету в проигрыватель, — Нет! — поправила она себя, — Это куда лучше, чем сила. Это власть женщин!
[1]
— Кики подняла бокал, приветствуя каждую из кинобогинь, появлявшихся на экране. Они были удивительными и прославленными.
Шер была загадочной и экзотичной — с полными безупречными губами и роскошной гривой соблазнительных локонов, волнами обрамлявших ее лицо.
Кики вздохнула. Сама она ничего не могла сделать со своими маленькими губками; а если бы и рискнула, это выглядело бы как антинаучный эксперимент. Ведь она и вся была невелика… Но, возможно, ей пора отказаться от короткой мальчишеской стрижки.
Мишель Пфайфер… да, это была воистину великолепная женщина. Ее светлая неземная красота не меркла, оставаясь все такой же воздушной, даже когда она играла роль матушки мисс Фертил.
Вот уж никто не назвал бы ее просто хорошенькой.
А Сьюзан Сарандон? Одетая как пожилая школьная учительница музыки, она тем не менее не казалась старомодной или непривлекательной.
Ни один парень не смог бы и подумать о ней как о друге. По крайней мере, парень с нормальной ориентацией.
— За трех изумительных женщин, в которых есть все то, чем я хотела бы обладать!
Кики просто поверить не могла, что ее бокал уже пуст… и бутылка тоже.
— Чертовски хорошо, что у нас есть еще одна! — Кики нежно погладила телефон, прежде чем спасти от одиночества бутылку, лежавшую в холодильнике.
Не обращая внимания на то, что ее шаги стали не очень уверенными, девушка вернулась назад, схватила очередную порцию курятины и бросила косой взгляд на упорно молчавший телефон.
— Могу спорить, ты просто потрясен тем, что такая миниатюрная девушка, как я, так много ест!
Телефон ответил пронзительным звонком.
Кики подпрыгнула, чуть не подавившись цыпленком.
— Боже мой, да ты меня напугал до полусмерти!
Телефон снова заблеял.
— Кики, это просто звонок! Ответь, сержант! — Кики покачала головой, дивясь собственной глупости.
Телефон успел прозвонить еще раз, прежде чем девушка вытерла руки и успокоилась.
— А-алло? — осторожно произнесла она.
— Будьте любезны, могу я поговорить с Кристиной Канади?
Женский голос был совершенно незнакомым, но звучал приятно.
— Это она и есть. — Кики щелкнула пультом, останавливая «Иствикских ведьм».
— Мисс Канади, это Джесс Браун с курорта «Лесные дали» в Брансоне, штат Миссури. Я звоню, чтобы сообщить вам: ваши родители, Элинор и Герб, дарят вам уик-энд в нашем прекрасном отеле в честь вашего двадцать второго дня рождения. С днем рождения, мисс Канади! — Кики просто видела, как эта Джесс Браун сияет улыбкой в Брансоне. Где бы тот ни находился.
— Двадцать пятого, — только и смогла сказать Кики.
— Простите?
— Это мой двадцать пятый день рождения, а не двадцать второй.
— Нет… — В трубке зашелестели бумагой — Нет, здесь сказано именно так — Кристина Канади, двадцать второй день рождения.
— Но это не так.
— Вы не Кристина Канади? — Джесс встревожилась.
— Мне не двадцать два! — Кики посмотрела на только что открытую вторую бутылку шампанского. Может, она уже напилась и у нее галлюцинации?
— Но вы Кристина Канади?
— Да.
— И ваши родители — Элинор и Герб Канади?
— Да.
— Ну, раз это действительно вы, полагаю, остальное не имеет значения, — Джесс, безусловно, стало легче.
— Полагаю, да. — Кики беспомощно пожала плечами и решила, что вполне может поучаствовать в этом безумии.
— Отлично! — К Джесс полностью вернулось самообладание. — Ну а теперь несколько деталей, которые вам следует знать. Вы можете провести у нас уикэнд в любое время в следующем году, только вы должны позвонить заранее, чтобы мы оставили вам домик…
Домик? В голове у Кики все перепуталось. Что это они задумали?…
— …по меньшей мере за месяц, иначе мы не сможем ничего гарантировать. И конечно, это подарок для вас лично, однако если вам захочется пригласить кош-то из друзей, курорт будет рад принять его или ее за минимальную плату… или вообще бесплатно, если он или она пожелают посетить короткий информационный семинар по использованию компьютерного оборудования.
Кики закрыла глаза и потерла правый висок, где уже начинала пульсировать боль.
— А кроме уик-энда в прекрасных «Лесных далях», — продолжала декламировать Джесс Браун, ваши родители оплатили для вас билет в театр Энди Уильямса «Лунная река», на одно из наиболее популярных представлений в Брансоне!
Кики не смогла удержать тихий стон.
— О, я вполне понимаю ваш восторг! — выдохнула Джесс. — Мы вышлем вам полную информацию почтой. Только позвольте проверить ваш почтовый адрес…
Кики услышала собственный неживой голос, подтверждающий почтовый адрес.
— Отлично! Думаю, это все, что вам необходимо знать. Желаю вам отлично провести вечер, мисс Канади, и еще раз — с двадцать вторым днем рождения! — И Джесс Браун бодро отключилась.