Десятый праведник - читать онлайн книгу. Автор: Любомир Николов cтр.№ 37

— Хорошо, два покушения. Если бы хотя бы одно из них было успешным… И вот сегодня случайно ты видишь на улице ту самую молодую особу в сопровождении не кого бы то ни было, а Лукаса, личного телохранителя мсье Луи. Предавшись романтическим воспоминаниям, ты идешь за красавицей. Она, однако, тебя замечает, говорит об этом Лукасу, и он, с присущей ему бесцеремонностью, пускает в тебя несколько пуль. Я правильно излагаю события?

Николай напрягся. «Не люблю, когда он становится таким, — подумал он. — Сразу видно, что работал на КГБ».

— После этого, полагаю, оба они исчезли, — продолжал Мишин. — Куда?

— Они шли в сторону набережной. Может, взяли лодку.

— Возможно, — согласился Мишин и повернулся к Доновану. — Ну, отче, что скажешь от имени американских секретных служб?

Священник обошел молчанием подковырку. Не спешил с ответом. На улице все так же уныло играла шарманка; по брусчатке цокали конские копыта. Николай ждал продолжения разговора и рассеянно смотрел через окно на ближние горные склоны, тронутые местами первым багрянцем осени. Чуть выше причудливо и зловеще чернел высокий конус Мон Брюле, Горелый пик, как называли его последние лет десять. Сбоку чернильным пятном медленно развевалось по ветру темное облачко. На вершине была расположена одна из многочисленных станций распыления угольной пыли. По уходящей вверх дороге медленно ползли едва заметные точечки — повозки Службы огня, груженные не до конца сгоревшим углем, который свозили сюда со всей области.

— Что ты меня спрашиваешь? — сказал наконец Донован. — Все ясно, думаю, что даже Ник уже начал понимать, что к чему. Схватка между Луи и Аренсом перешла в новую фазу, а появление Джейн Диксон послужило… можно сказать, взрывателем, нет, это не совсем точно. До взрыва еще дело не дошло. Скажем так, мисс Диксон послужила искрой, которая поджигает фитиль.

— Угу, — кивнул Мишин. — И теперь фитиль уже догорает.

Он чиркнул спичкой и зажег трубку. Какое расточительство, подумал Николай, десять франков вылетели в трубу.

— Хорошо, Фред, — задумчиво продолжал богатырь, пуская густые голубоватые струйки дыма. — Все это мне тоже известно, больше того, я давно этого ждал. Двоевластие всегда взрывоопасно. Но скажи, что такого особенного в этой австралийке, кроме того, что она проделала, может быть, самое дальнее из всех мыслимых путешествий последних лет?

— В ней самой? Ничего. — Донован слегка улыбнулся, видя, как у Мишина от удивления вытягивается его широкое лицо. — Ты и сам был близок к этому выводу, дружище. Джейн Диксон форсировала развитие кризиса не в силу своей какой-то особой ценности, а в силу того, что она символизирует науку.

Снова пауза. Мишин яростно пыхтел трубкой, заглушая скрежетание шарманки.

— При чем тут наука? — взорвался он наконец. — Борьба за власть!

— Знание — сила, — парировал священник. — Это не я сказал, а один умный человек много веков назад.

Иван Мишин помолчал, нервно моргая. Что-то неуловимо изменилось в нем, и Николай почти физически ощутил, как под прямыми русыми прядями волос молниеносно работает холодный, расчетливый ум.

— Так… — медленно протянул Мишин. — Так, так. Значит, опять цитируем крылатую фразу Фрэнсиса Бэкона. [16] Прикладная наука, а? Доброе старое человечество опять меня удивило, я не верил, что дойдет до этого раньше, чем лет через сто. И кто этот человек? Новый Архимед? Может быть, новый Ньютон… или Эйнштейн? Где? У мсье Луи?

— К сожалению, я не имею права отвечать на этот вопрос, — покачал головой Донован.

— И не надо, я догадливый. Но ты, по крайней мере, должен сказать, на какой стадии находятся разработки. Это дело подобно динамиту, Фред, сам понимаешь. Если такой человек действительно существует, Аренс будет готов ходить по колено в крови, лишь бы наложить на него свою лапу. Баумштед тоже. Об остальных и говорить нечего. Ну?

Отец Донован зябко потер ладонь о ладонь.

— Для кризиса еще рано. Игра постепенно грубеет, однако, думается, до настоящей схватки дело дойдет месяца через два-три. Кто бы ни попытался тягаться с мсье Луи — Аренс или Ален Буше, потому что не исключено, что у Буше есть свои планы, — прежде ему следует хорошенько подумать. А тебе советую подготовиться. Перевести наличные деньги в более крупные купюры, обеспечить надежный канал, с тем чтобы их можно было потом получить… Хотя что я тебе говорю, ты все это не хуже меня знаешь.

— А что ты посоветуешь нашему молодому другу?

Оба посмотрели на Николая так, словно видели его впервые и пытались оценить, сколько он стоит.

— Спокойно возвращаться домой, — сказал Донован. — Думаю, серьезная опасность ему не грозит. Его участие в этой истории было самым минимальным, периферийным. Если бы было что-то из ряда вон выходящее, Буше не оставил бы его в покое столько времени.

Мишин кивнул и принялся разжигать почти погасшую трубку.

— Похоже на то… Слышишь, что советует тебе старый человек, Коля? Возвращайся домой… и поаккуратней там! Никаких романтических историй с молодыми дамами. Если приспичит, сходи к мадам Хильде, ее девочки не вмешиваются в мировую политику. Ладно, иди. А я попробую обыграть в шахматы старого хрыча иезуита и вытрясти из него еще что-нибудь.

— Не выйдет у тебя ни то, ни другое, — возразил отец Донован. — До свидания, Ник. Все-таки будь осторожен.

Находясь все еще под впечатлением услышанного, Николай, как во сне, вышел из кабинета, спустился по лестнице и прошел через пустой мрачный салон, где Жано уныло подметал пол между столиками. На улице его ослепил свет ясного сентябрьского утра, и он, щурясь, свернул налево. Печальная мелодия шарманки лилась вдоль тротуара. Сквозь прикрытые веки Николай взглянул на шарманщика — старый слепой в черных очках, с торчащими седыми волосами и бородой, одетый в заштопанное, грязное пальто. Странно, но ботинки и брюки почему-то выглядят новыми, отметил он, но не успел оглянуться, как старик отбросил шарманку в сторону, одним прыжком подскочил к нему и молниеносно сунул в подбородок что-то твердое и холодное.

— Не шевелись! — голос был не стариковский, а живой, резкий и угрожающий.

Прежде чем он успел отреагировать, кто-то завел ему руки за спину, и на запястьях щелкнули наручники. С соседнего перекрестка галопом выскочили два коня, впряженные в черную карету с узкими окошками. Стоящий на козлах кучер дернул поводья. Повозка остановилась, двери сзади отворились, и двое из нападавших грубо втолкнули Николая внутрь. Он всей своей тяжестью плюхнулся на живот, изо всех сил вертя шеей, чтобы не удариться лицом в дощатый пол. Возле его носа оказались чьи-то давно не чищенные ботинки. Двери закрылись, и стало темно. Колеса застучали по брусчатке, карету затрясло. Все продолжалось не более тридцати секунд.

«Ловушка, — подумал он. — Донован явно ошибся. Каким-то образом я оказался замешанным в этой игре гораздо глубже, чем предполагал. Буше и сейчас обо мне не забыл…»