Мой милый враг - читать онлайн книгу. Автор: Конни Брокуэй cтр.№ 43

У Франциски не нашлось ответа на эту загадку.

Внезапно Эйвери почувствовал, что он устал. Устал, опустошен и охвачен горьким сознанием того, что единственной женщине, которая ему была так нужна, он не мог доверять.

— Я по достоинству ценю те усилия, которые приложила Лили, чтобы добиться своего, но все же надеюсь, что она окажется в проигрыше. Просто хотеть чего-либо — не значит иметь на это право.

— Стало быть, именно это ты твердишь себе всякий раз, когда смотришь на нее? — спросила Франциска. — Что она не заслуживает твоего дома? Или у тебя на уме совсем другое?

Эйвери глухо застонал. Франциска могла завести разговор о денежной реформе и тут же перевести его на тему отношений между полами. А то, что ее слова с новой силой пробудили в нем страсть к Лили, никак не могло служить предметом для шуток. Вздохнув, он поднялся с кресла и направился к двери.

— Как я уже сказал, Франциска, я нашел верное средство от своего недуга.

Эйвери рывком распахнул дверь и нос к носу столкнулся с Бернардом. Он закрыл глаза и сосчитал про себя до десяти. Когда он снова их открыл, первое, что он увидел, был его кузен, который, весь красный от смущения, неуклюже переминался с ноги на ногу.

— Я случайно проходил мимо и услышал, как вы упомянули в разговоре имя мисс Бид, — запинаясь, выговорил мальчик. Вид у него был жалкий донельзя, но все же Эйвери отдавал парню должное: он смотрел ему в глаза прямо, чуть ли не с вызовом. — Правда, мне удалось разобрать не так уж много. Эта проклятая дверь слишком толстая…

— Не надо сквернословить, Бернард, — сурово укорил его Эйвери. — Это недостойно джентльмена.

— Да, сэр, — огрызнулся в ответ Бернард. — Но, будучи джентльменом, я думаю… то есть я считаю себя в долгу перед мисс Бид. На мне лежит обязанность заботиться о ее благополучии, и потому меня так беспокоит то, что…

Еще один Торн, оказавшийся во власти этой темноволосой чаровницы? Эйвери, прищурившись, окинул взглядом покрытое лихорадочным румянцем лицо подростка, охваченное дрожью тело и пылающий взор. О черт!

Схватив Бернарда за худые плечи, он резко развернул его и вытолкал в коридор.

— Вот и отлично, Бернард. У меня как раз есть способ унять твое беспокойство.

— Куда мы направляемся? — осведомился Бернард.

— На пруд, мой мальчик. Нам с тобой не мешает поплавать в холодной воде.

— Прыгай! — крикнул ему Эйвери. — Здесь шесть или семь футов глубины, а не мелководье, как с северной стороны.

— Сейчас. — Бернард сбросил ботинки и поднялся, чтобы снять брюки.

На какой-то миг у Эйвери возникло сильное ощущение, будто он перенесся в прошлое. Ему казалось, что он видит перед собой собственную фотографию, только снятую десять лет назад.

Широкие костлявые плечи Бернарда проступали под тонкой тканью рубашки, словно вешалка для одежды. Белые ноги, торчавшие из-под ее подола, были тонкими и длинными, как спички, и заканчивались громадными, похожими на утиные лапы ступнями. С таким сложением, подумалось Эйвери, парень должен держаться на воде как поплавок.

— Ну же, давай!

— Я же сказал — сейчас! — отозвался Бернард раздраженно.

Ухмылка на лице Эйвери сделалась шире.

Решительно выпятив подбородок, Бернард отступил на шаг и оттолкнулся от берега. Быстро перебирая ногами, он сделал сальто в воздухе и, войдя в воду, скрылся под ней. Спустя мгновение он снова появился над поверхностью пруда, отфыркиваясь и шумно ловя ртом воздух. Эйвери подплыл к нему, и довольное выражение на его лице уступило место тревоге.

— Я вижу, тебе редко выдавался случай поплавать.

Он старался сохранять беззаботный тон, памятуя о том, как важно было для него самого скрыть от других свою телесную немощь. Он внимательно прислушивался, боясь уловить у мальчика признаки начинающейся одышки, однако не услышал ничего, кроме ясных отчетливых вдохов, и перевернулся на спину, держась поблизости на тот случай, если Бернарду понадобится помощь.

— Я когда-то учился плавать в этом пруду, — как бы невзначай заметил он.

Теперь уже дыхание мальчика было совершенно нормальным, и он принялся неумело шлепать руками по воде.

— Да? А кто давал вам уроки?

— Никто, — ответил Эйвери. — Однажды я удил на берегу рыбу и нечаянно упал в воду. Мне оставалось либо плыть, либо идти ко дну, и я выбрал первое. А кто учил тебя?

— Мисс Бид.

Ответ мальчика застал Эйвери врасплох. Бернард, верно истолковав выражение его лица, рассмеялся.

— Я и не знал, что ты проводил так много времени в ее обществе.

— Вовсе нет, — ответил Бернард. — Мама предпочитает, чтобы я оставался рядом с нею, когда бываю дома. — Его брови приподнялись треугольником над переносицей. — Мама очень за меня тревожится. Более того, когда она узнала о том, что мисс Бид учила меня плавать, то была так расстроена, что мисс Бид пришлось дать ей слово, что подобное никогда больше не повторится.

По вздоху, вырвавшемуся из груди мальчика, Эйвери заключил, что дальнейшие проделки в обществе Лили пока что не предвиделись.

— Это сущий ад, не правда ли? — спросил он. Бернард не стал делать вид, будто его не понял.

— Да! — воскликнул он. — Это просто нестерпимо! То, с каким испуганным и раздосадованным видом преподаватели смотрят на тебя всякий раз, стоит тебе закашляться, и то, как другие мальчики хихикают тебе вслед, а ты сам поневоле задаешься вопросом, сумеешь ли когда-нибудь достаточно окрепнуть, чтобы быть хоть на что-то годным…

Эйвери кивнул. Обычно сдержанный мальчик теперь вдруг обрел голос.

— А каково тебе чувствовать, что твоя грудь внезапно сжимается, словно на ней сидит невидимый монстр, и ты не уверен, хватит ли у тебя сил сделать очередной вдох?

Эйвери снова кивнул. И это ему тоже было знакомо.

— Иногда… — Бернард потупил голову, но тут же снова поднял ее и бросил на него вызывающий взгляд. — Еще несколько лет назад мне казалось, что для меня самого будет не так ужасно, если я вовсе перестану дышать.

— Бернард…

Лицо мальчика выражало бессильный гнев.

— Да, я знаю, с моей стороны это было трусостью. Но я так устал жить в постоянном страхе, доставляя столько хлопот маме и мисс Бид.

— И что же заставило тебя изменить мнение? — тихо спросил Эйвери, сообразив, к своему облегчению, что мальчик говорил в прошедшем времени.

— Мне просто надоело все время беспокоиться из-за того, протяну ли я еще одну ночь или нет. И знаете, что самое забавное?

— Что?

— Чем меньше я думал о смерти, тем легче мне становилось. Я имею в виду, что у меня вошло в привычку слишком взвинчивать себя. — Он отвернулся, слегка покраснев. — Ну, вы понимаете, лежать в постели и размышлять о том, суждено ли мне проснуться на следующее утро или нет.