Соавторы - читать онлайн книгу. Автор: Александра Маринина cтр.№ 98

Но насчет удовольствия он обломался. Настроение у него было хорошее, недавно принял дозу и готов был всех любить, поэтому способность к сопротивлению как-то подутратил и уже через два часа непринужденной беседы начал колоться. А чего напрягаться-то зазря? Кражи по той хате за ним нет, ну, спер фигурку, прихватил по привычке, уж больно красивая, так ей цена - три копейки, такой размер ущерба даже малозначительным назвать стыдно, а по статье за незаконное проникновение в жилище много не дают и даже на зону не отправляют, ограничиваются условным сроком. И вообще он сейчас под кайфом, его допрашивать нельзя, любой адвокат потом вцепится, да его и не допрашивают вовсе, так про-" сто беседуют, а под протокол да по трезвянке он ничего не скажет, грамотный уже, ученый.

Поэтому он поломался пару часов и рассказал про мужика, который нанял его проникнуть в квартиру и установить прослушку. Нет, фамилии его Мишаня не знает, назвался Анатолием, но соврал, наверное. И адреса не знает. А вот машину запомнил, потому как видел неоднократно и даже сидел в ней какое-то время. И номер запомнил, даже не запомнил, какая там у наркомана память, а записал на бумажку на всякий случай, вдруг мужик слиняет и денег не заплатит Он подробно и с известной долей юмора поведал, как "выпасал" хозяина квартиры и бабку-домработницу, выясняя их режим и выбирая наиболее удобное для проникновения время; как проверял наличие сигнализации; как прикидывал, через какую дверь удобнее проникать, с парадной лестницы или с черной, и почему остановил свой выбор на двери черного хода.

- Я гляжу - бабка черным ходом совсем не пользуется, и хозяин тоже, я и подумал, что если подбором ключей работать, так никто потом не заметит, если замок чуть-чуть заедать станет. Правда, была опасность, что дверь изнутри на щеколду закрыта, но попытка не пытка, времени было достаточно, чтобы в случае чего потом с парадной лестницы войти. Но ключ легко подобрался, там никаких хитростей с замками не было.

Рыло так вошел во вкус повествования, что даже рассказал, как обследовал кухню, через которую пришлось проходить: очень есть хотелось, а на плите стояла кастрюля, он крышку снял - там борщ; залез грязными руками, вытащил кусок мяса на косточке и съел тут же, а косточку в карман сунул, чтоб следов не оставлять. Остановился возле витрины, углядел фигурки, одну украл.

А чего? Красивенькая. Деньги понадобились - толкнул за сто рублей, все навар.

- Следов не оставлять, - проворчал Сергей Зарубин. - Тоже мне, гений преступного мира. Ты на руки свои посмотри. Ты их когда мыл-то в последний раз? На них грязи больше, чем в помойном ведре. Борщ-то прокис. Ты грязными руками в него залез, он и прокис. Знаешь, какой хай бабка та подняла? Милицию вызывать хотела, боялась, что кто-то их отравить собрался. Кому ключ от черного хода давал?

- Никому, - быстро ответил Мишаня. - Вот ей крест, никому.

- Да брось ты, - махнул рукой Сергей, - и так уже все рассказал. За ключ-то тебе точно ничего не будет, ты ж его не украл, так только, знанием поделился, мол, вот этот ключ к этому замку подходит.

- Да не давал я его никому, ты чего, начальник!

- Слушай, Рыло, я с тобой утомился донельзя. Если ты молчишь про ключ, значит, подозреваешь, что дело нечисто, а может, и про готовящееся убийство знал. Это плохо, тут можно неприятности схлопотать. А ежели ты мне все как на духу выкладываешь, стало быть, ни о чем не догадывался, и совесть твоя чиста, и ты вообще не понимаешь, почему это надо скрывать. Ну? Понимаешь, почему надо от милиции скрывать, что у тебя попросили ключ от той квартиры?

- Не, - честно признался Рыло, который в такой длинной фразе почти сразу запутался и действительно ничего не понял.

- Тогда рассказывай.

Выходило, что надо рассказывать. Правда, как-то непонятно выходило, но ведь так сложилось, что он, Рыло, ответил на вопрос - и сразу получилось, что придется рассказывать Под кайфом логика, которая никогда не была его коньком, давалась Мишане совсем туго.

- Да все тот же мужик и попросил. Вернее, не попросил, а денег дал в обмен на ключ. Типа купил, что ли.

- Много денег-то? - поинтересовался Зарубин.

- Да ну… На две дозы.

В сопровождении все тех же оперативников Мишаня Шарыло съездил домой и среди кучи беспорядочно набросанного барахла вперемешку с мусором нашел-таки бумажку, а точнее - пустую пачку из-под сигарет "R1", на которой записал номер машины. Имя и адрес владельца стали известны минут через десять после этого, а еще через час Вячеслав и Елизавета Боровенко сидели в кабинете у следователя. Вернее, у следователя сидел муж, а с его женой беседовал в соседней комнате Зарубин.

Супруги Боровенко не ожидали, что все закончится так скоро и так бесславно. Оба прочли в своей жизни немало книг, в том числе и детективных, и каждый раз недоумевали, когда преступники начинали признаваться в содеянном. Зачем? Глупость какая-то. Сиди себе, молчи или твердо стой на заранее заготовленной легенде, не отступай ни на шаг, и никто никогда твою вину не докажет.

Они думали, что это легко. Как же они ошибались…

***

Уголовное дело по факту обнаружения трупа журналиста Игоря Нестерова было возбуждено больше года назад и через несколько месяцев приостановлено. С одной стороны, вроде бы никаких сомнений в его самоубийстве не было, и записка предсмертная наличествовала, и заключение судебно-медицинской экспертизы свидетельствовало о том, что Игорь Нестеров ушел из жизни добровольно. Выбросился из окна одиннадцатого этажа. Но в самоубийство журналистов общественность, особенно пишущая, верит неохотно, и пухлый том уголовного дела был забит письмами, обращениями и протоколами допросов коллег по перу, в которых утверждалось: Нестерова убили, не сам он выбросился, помогли ему. Не простили громких разоблачений, хотели воспрепятствовать дальнейшей публикации уже собранных материалов.

Свидетельства и ходатайства звучали убедительно, ведь Нестеров вел в еженедельной газете рубрику под названием "Неоконченная пьеса для механического правосудия", в которой писал о злоупотреблениях работников правоохранительных органов - милицейских, прокурорских, судейских. Не обходил вниманием таможенников и налоговиков. В общем, всем досталось. Никаких фамилий и городов не называл, подавал материалы в виде пьесы с продолжением, то есть произведения художественного и никого ни к чему не обязывающего, но реакция на его сочинения порой была самая что ни есть серьезная Пусть фамилии другие, пусть город не назван, но описание внешности, манера говорить, а главное - сами злоупотребления, частенько переходящие в преступления, были самыми настоящими и - для кого надо - узнаваемыми. В ряде случаев ушлые и догадливые местные начальники проводили проверки и выводили подонков на чистую воду, после чего следовало либо увольнение, либо - что хуже - уголовное дело. В других случаях обходилось, но непонятно было, насовсем ли или только до поры до времени.