Дорога на Дамаск - читать онлайн книгу. Автор: Джон Ринго, Линда Эванс cтр.№ 39

Эта трагедия взбудоражила практически все население Джефферсона, узнавшее, что после этого шторма в четырехсот пятидесяти семьях остались вдовы и сироты. Волнения, охватившие джефферсонцев, послужили причиной того, что решающее голосование было назначено на сегодняшний день. Кроме того, закон требовал, чтобы были построены не только метеорологические спутники, но и военные, а Джефферсон отправил бы своих солдат туда, где на окраинах освоенного человечеством пространства гремели бои. Таковы были требования подписанного Джефферсоном с Конкордатом договора, и нескольким мужественным политикам наконец удалось вынести их на голосование. Расходы на новые военные спутники были не по душе городской бедноте, а идея отправлять молодежь сражаться в других мирах грозила настоящим взрывом народного возмущения.

— Чем же я могу вам помочь? — негромко спросил Саймон.

— Вы должны растолковать парламенту, какие шаги необходимо предпринять правительству Джефферсона и что случится, если Объединенное законодательное собрание расторгнет договор с Конкордатом. Человек, который через шесть месяцев станет президентом этой планеты, должен знать, что ему делать, если из-за нашей собственной глупости мы лишимся вас и вашего линкора.

Саймон вздрогнул от одной мысли о такой перспективе.

— Вы готовы выполнить мою просьбу?

— Так точно! — с мрачной решимостью заявил Саймон, предчувствуя, какое испытание ему предстоит в осином гнезде джефферсонского парламента. — Мои слова разозлят ваших соперников и не очень понравятся вашим сторонникам. Население вашей планеты не желает ничего делать для собственной обороны! Что же говорить о требовании Конкордата отправиться на защиту других миров?! Положение очень сложное и в скором времени вряд ли улучшится.

— Знаю, — еле слышно проговорил Абрахам Лендан, сверкнув глазами на изборожденном глубокими морщинами измученном лице. — Нам остается надеяться только на обитателей Каламетского каньона… Но если на выборах победит кандидат горожан…

— Впрочем, — уже чуть громче добавил президент, — еще не все потеряно. Ведь вы со мной, а у вас есть глаза и уши. В пылу полемики о вас сейчас забыли, и вам представляется редкая свобода действий.

Саймон стиснул зубы. Он понимал, что отчаянная борьба за президентское кресло может вспыхнуть в любой момент.

— Господин президент, в сложившейся ситуации нам лучше начать совещание с вашими советниками, и в первую очередь с представителями Главного штаба.

Абрахам Лендан молча кивнул, всем своим видом показывая, что понимает скрытый смысл слов Саймона. Потом президент потянулся дрожащей рукой к кнопкам внутренней связи, и Саймон задумался над тем, кого он увидит в этом кабинете через шесть месяцев и будет ли этот человек в нем до такой же степени на своем месте, как его нынешний хозяин. Саймон не мог представить, что кто-нибудь может быть более достоин поста президента, чем Абрахам Лендан, но он молился о том, чтобы его мнение оказалось ошибочным.

II

Я слежу по различным каналам за передвижением президентского кортежа и за тем, что происходит в Объединенном законодательном собрании, куда он направляется. Помещение собрания предусмотрительно оснащено направленными во все стороны видеокамерами, благодаря которым я все вижу и слышу. Сенаторы и депутаты расхаживают туда и сюда по залу, сбиваясь в группы по партийной принадлежности. Они вполголоса обсуждают насущные проблемы и предстоящее голосование.

Члены Верховного Суда держатся особняком. Секретари и техники снуют по залу, как муравьи, проверяя кабели и розетки, соединяющие компьютерные терминалы у каждого кресла с центральной информационной системой. Они выводят на терминалы нужную информацию, разливают по стаканам и чашкам воду, кофе и другие излюбленные парламентариями напитки. Словом, идет обычная подготовка к заседанию людей, от которых зависит судьба всей планеты.

По каналам, снабжающим новостями информационную систему Джефферсона, транслируют все, что происходит на улице перед зданием Объединенного законодательного собрания. В стратегически важных местах уже дежурят сотрудники службы безопасности, работники, распределяющие парковочные места аэро— и автомобилей высокопоставленных лиц, носятся между подъездными дорожками и подземной парковкой. Камеры журналистов направлены на Парламентскую площадь, простирающуюся между улицей Даркони и внушительным зданием, в котором заседают законодатели Джефферсона. Она заполнена зеваками, недовольными и журналистами с разнообразными приборами связи. К моменту начала судьбоносного заседания на площади собралось не менее четырех тысяч ста двадцати восьми человек.

Помимо сигналов внутренней службы безопасности Объединенного законодательного собрания, я принимаю еще пятьдесят независимых сигналов, поступающих с Парламентской площади. Я контролирую их все, и мне кажется, что я смотрю на мир сквозь состоящие из отдельных ячеек глаза огромного насекомого. Впрочем, мне не составляет особого труда сортировать этот калейдоскоп информации так, чтобы сложилась цельная картина происходящего.

Методы, которыми я при этом пользуюсь, далеко не так интересны, как то, что я вижу и слышу.

Я уже выявил в толпе агитаторов. Мне поручено следить за их действиями, за тем, какое впечатление они производят на массы людей, и в первую очередь на горожан, среди которых быстрее всего вызревают зерна обиды и недовольства. В первых рядах протестующих виднеется Витторио Санторини. Сейчас он сменил живописный студенческий наряд на замызганную рабочую спецовку, хотя он сам и его младшая сестра Насония отнюдь не бедствуют и вообще имеют мало общего с джефферсонским рабочим классом. Они дети высокопоставленного руководителя торгового консорциума «Таяри». Их отец — владелец горнодобывающих и промышленных предприятий, почти не пострадавших от набега яваков.

Я не понимаю, зачем они ведут активную агитацию, рекламируя свою организацию, названную ими «Джефферсонская Ассоциация Благоденствия». На самом деле все это — слова и лозунги, разжигающие ненависть. Эта партия даже успела опубликовать свой манифест, не перестающий меня поражать. Из семи тысяч ста двадцати пяти слов программного документа ДЖАБ’ы, шестьсот девяносто восемь — откровенная ложь, а восемьдесят семь процентов остального текста так искажают истину, что мало чем отличаются от лжи.

Зачем людям говорить неправду? Ведь ложные представления могут нанести ущерб благосостоянию общества. Ложь такого масштаба неизбежно повлечет за собой поступки, основанные на неверных предпосылках. Проистекающие из дезинформации неправильные представления сделают все население Джефферсона легкой добычей во время следующего вооруженного столкновения. Лгуны наверняка понимают, чем они рискуют! Зачем же им продолжать свое дело? И почему другие слепо верят их лжи, хотя ее можно легко опровергнуть?!

Нетрудно доказать, что утверждения Витторио и Насонии Санторини — сплошная ложь, и тем не менее каждую неделю в ряды ДЖАБ’ы вливаются тысячи новых членов, а его организаторы получают в виде членских взносов изрядные деньги. Я еще не до конца понял, зачем им эти средства. Часть их поступает в фонды политиков, выступающих против выполнения Джефферсоном его договорных обязательств перед Конкордатом. По приказу Саймона я проследил за этими деньгами. Чаще всего эти средства проходят через руки двух или трех иных организаций, прежде чем попасть своим адресатам, но я могу доказать, что политики знают, из каких источников и зачем они получают эти деньги.