Я убью тебя, менеджер! - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Зубарев cтр.№ 43

– Вот! Вот ответ от федерального министерства! – вдруг страшным голосом закричала Софья, размахивая огромным конвертом, утыканным гербовыми печатями.

Оказывается, эти жирные коты, эти толстозадые генеральские жабы из МВД устно, по телефону, послав меня на хрен, решили-таки отреагировать на мои вопросы письменно, накатав телегу моему начальству.

В письме, подписанном тем самым генералом, Леонардом Введеновым, который и затеял оружейную перекраску, очень подробно и с кошмарными деталями сообщались обстоятельства похищений людей на Северном Кавказе. Про каждый отрубленный палец рассказывалось отдельно и с большим знанием дела. В финале текста делался неожиданный вывод, что такие журналисты, как я, препятствуя мудрой инициативе министерства, льют воду на мельницу международного терроризма, в том числе и на мельницу пресловутой Аль-Кайеды. В связи с этим моему начальству недвусмысленно намекалось на необходимость сделать выводы о моем служебном соответствии.

Дочитав письмо до конца, я поднял глаза на Софью и, уже не сдерживая себя совершенно, тоже принялся орать:

– Вы что, не понимаете, что терроризм здесь ни при чем? Речь идет о банальной коррупции! Эти сволочи стригут деньги с десятков тысяч ЧОПов, вынужденных везти со всей страны оружие в одну фирму, подконтрольную милицейским генералам. При чем тут международный терроризм?! Неужели розовые ружья могут остановить Бен Ладена?!

Впрочем, приглядевшись, я заметил, что Софья улыбается, и до меня дошло, что она просто дразнила меня. Это с ней случается, особенно после того, как в каких-то далеких приемных, на неведомых нам начальственных коврах ей уже самой приходится отбиваться от идиотских претензий чиновничьей элиты.

– Что вы так кричите, Иван? – укоризненно спросила она меня почти шепотом, улыбаясь теперь лишь уголками губ. – Я просто сообщаю, что этот замечательный ответ мы будем вынуждены поставить рядом с вашим текстом. Полагаю, наши читатели в состоянии разобраться, где там международный терроризм, а где доморощенная коррупция. Идите уже, работайте.

Я вышел из кабинета Софьи в приемную, где меня, оказывается, все это время дожидался Вова.

– Ну что, сняли твой гениальный материал? – спросил он равнодушно, листая свой рабочий блокнотик. – Тогда на первую пойдет текст Коли Пасечкина, про маринады из грибов. А ты давай, думай срочно, чем свою полосу закрывать будешь.

Я панибратски похлопал его по плечу, и он поднял на меня удивленное лицо.

– Вова, не хочу тебя расстраивать, но идет мой текст. Мы с Софьей побеседовали, и она согласилась с моими доводами, – сказал я ему торжественно и, расправив плечи, направился к выходу.

– Чего?? Побеседовали? А то я не слышал, как вы там орали друг на друга, – бросил он недоверчиво и добавил мне в спину: – Лучше не ври мне, Зарубин. Я ведь сам сейчас у Софьи спрошу.

Я не стал удостаивать ответом эти вздорные обвинения, а просто, не оборачиваясь, показал ему средний палец и направился к себе в кабинет.

Возле дверей моего кабинета, неловко прислонившись к стене, стояла полноватая немолодая женщина в брезентовой куртке, и, подойдя поближе, я узнал ее – ко мне опять явилась Татьяна Николаевна Выхвын, мать Аманата Выхвына, исчезнувшего в Питере два месяца назад.

– Здравствуйте, – сказал я, погасив неуместную сейчас торжествующую улыбку и пробираясь к дверям кабинета, чтобы отпереть их. Поскольку в редакции с утра до вечера бродил разный неведомый люд, двери своих кабинетов здесь запирали, чтобы потом не разочаровываться в людях лишний раз.

Выхвын молчала, плотно сжав губы и отвернув в сторону свое кирпично-красное лицо, и я подумал, что случилось что-то ужасное вроде обнаружения трупа ее сына-студента.

Я наконец открыл дверь, и Выхвын вошла первой, сразу усевшись на стул для посетителей и вцепившись рукой в спинку второго стула так крепко, будто сейчас я примусь ее выгонять из своего кабинета.

Она не сняла куртку, и я, раздевшись, показал ей на вешалку:

– Можете повесить свою куртку сюда, – сказал я ей максимально любезно, но она лишь отмахнулась, не говоря ни слова.

Усевшись за свой стол, я включил компьютер и некоторое время смотрел, как он загружает операционную систему.

Выхвын тоже молчала, глядя на свои руки, теперь уже сложенные на коленях и нервно сцепленные в замок.

Мне пришлось нарушить молчание первым:

– Что-то случилось?

Она тут же кивнула, расцепила руки, и в них неожиданно оказалась небольшая фотография.

Она бережно передала мне цветной квадратик, и, заметив надписи на обратной стороне, я начал рассматривать документ с них. Ровным школьным почерком и простой шариковой ручкой на фотографии было написано: «Семен Эргерон, Анадырь».

С фотографии на меня смотрел типичный молодой оленевод, одетый, впрочем, весьма респектабельно – длинное манерное пальто, безупречно сидящие брюки, фирменные ботинки, дорогая шелковая рубашка. В общем, парнишка хоть сейчас годился в рекламу каких-нибудь концептуальных нарт с независимой подвеской полозьев.

– Ко мне муж приехал, сюда, в Петербург, – начала рассказывать Татьяна Николаевна. – Сказал, что у нас в Анадыре про похищения все уже знают. Только об этом и говорят. И не одного моего сыночка украли, а почти десять человек в Питере уже пропало!

У нее начали подрагивать губы, и она помолчала, пытаясь справиться с волнением.

Я кивнул ей обнадеживающе и сказал, чтобы просто заполнить неловкую паузу:

– Я знаю о похищении Эргерона. Я был в гостинице, откуда его похитили. Но там мало что видели.

– Я тоже там была, – неожиданно призналась Выхвын. – Мы с мужем нашли одного человека, ну, такой, живет не дома, а в других местах. В общем, такой худой человек…

– Бомж, – подсказал я, и она нехотя согласилась:

– Ну да, как бы бомж. Этот человек сидел там в кустах перед входом. И нам он сказал, что сидит там в кустах каждый день. И все видит, как чайка, когда смотрит за рыбой.

Я с усмешкой покачал головой и поинтересовался:

– Вы платили ему? Тогда он должен был вам рассказать массу интересных подробностей. К сожалению, вымышленных.

Она снова нервно сцепила руки перед собой и покачала головой:

– Нет, он не врал. Я вижу, когда врут. Он был пьяный, это так. Но он не врал нам.

– Ну и что же он вам рассказал? – спросил я нетерпеливо, желая уже закончить эту странную беседу. Смысла в ней никакого не видно, я же не чайка, у меня нет столько свободного времени, чтоб следить за рыбой.

Выхвын засуетилась, полезла в карман куртки, потом в другой и уже из последнего достала сложенный вчетверо лист бумаги:

– Вот что он рассказал.

Я развернул лист: «Трое, все мужчины. Молодые, не больше 22–25 лет. Образованные. Посадили в микроавтобус К 246 TM».