Мировая война Z - читать онлайн книгу. Автор: Макс Брукс cтр.№ 43

— Кажется.

— Там была показана темная сторона города? Насилие и предательство, жестокость, безнравственность, безграничная злоба сердец некоторых «героев»? Нет, конечно, нет. Зачем? Это наша реальность, это заставляло многих людей укладываться в постель, задувать свечу и испускать дух. Марти решил показать другую сторону, ту, которая заставляет людей вставать из постели на следующее утро, заставляет драться за свою жизнь, потому что кто-то говорит им — все будет хорошо. Для такого рода лжи есть одно название. Надежда.

Авиабаза национальной гвардии Парнелл, Теннеси

Гэвин Блэр проводит меня в кабинет полковника Кристины Элиополис, командира своей эскадрильи. Она знаменита не только своими выдающимися заслугами во время войны, но и незаурядным характером. Трудно понять, как столько энергии может быть заключено в миниатюрном, почти детском теле. Ее длинные черные волосы и тонкие черты лица только усиливают впечатление вечной молодости. Потом Кристина Элиополис снимает солнечные очки, и я вижу огонь в ее глазах.

— Я летала пилотом на «Рапторе» РА-22. Это была, бесспорно, лучшая машина из когда-либо созданных человеком. Она могла обогнать и победить бога со всеми его ангелами. Монумент американскому техническому прогрессу… а в войне с зомби такой прогресс не стоил и гроша.

— Неприятно, наверное.

— Неприятно? Вы знаете, каково это, когда тебе вдруг говорят, что единственная цель, ради которой ты трудилась всю жизнь, страдала и приносила себя в жертву, прыгала выше головы, теперь считается «стратегически необоснованной»?

— Вам не кажется, что такое чувство испытывали все?

— Скажем так, русская армия не одна пострадала от собственного правительства. Закон о реорганизации вооруженных сил фактически кастрировал воздушные войска. Какой-то эксперт в ДеСтРес подсчитал, что у нас самое невыгодное соотношение «ресурсы — поражение цели» по сравнению с другими родами войск.

— Можете привести пример?

— Как насчет УОВЗП, унифицированного оружия вне зоны поражения ПВО? Это бомба, управляемая с помощью GPS и инерциальной навигации, которую можно выпустить за сорок миль от цели. В базовой версии — сто сорок ВШ-97В, и каждая маленькая бомбочка несет кумулятивный заряд, поражающий бронированные цели, осколочный — против пехоты и циркониевое кольцо, чтобы вспыхнула вся зона удара. До Йонкерса их считали триумфом. И тут нам говорят, что стоимости одного набора УОВЗП — материалов, рабочей силы, времени и энергии, не говоря уже о топливе и наземном обслуживании, необходимом для несущего воздушного транспорта — хватит на то, чтобы заплатить взводу пеших придурков, которые поджарят в тысячу раз больше упырей. Недостаточный бум за наши баксы, как и с остальными бывшими сокровищами короны. Они словно прошлись по нам асфальтовым катком. Б-2 «Спирит» — в пролете, Б-1 «Лансер» — в пролете. Даже старина Б-52, и тот в пролете. Добавьте «Игл», «Фэлкон», «Томкэт», «Хорнет», «ДжСФ», «Раптор» — и получите больше военно-воздушной техники, уничтоженной росчерком пера, чем мы потеряли из-за вражеских зениток и истребителей за всю историю. [39] Спасибо хоть, что их не пустили под пресс, а всего лишь бросили гнить на складах или на огромном кладбище в пустыне, в ЦАОВ. [40] «Долговременное вложение», так это называли. Зато на законсервированную технику можно рассчитывать. Сражаясь в одной войне, мы всегда готовимся к следующей. Наши ВВС остались почти эффективными.

— Почти?

— От «Глоубмастеров» пришлось отказаться, как и от всех «пожирателей топлива». Остались аппараты с пропеллером. «Воздушные извозчики», короче говоря.

— Это была основная задача ВВС?

— Да, воздушные перевозки, единственное, что еще имело какое-то значение.

(Она кивает на пожелтевшую карту на стене).

— Командир базы отдал ее мне после того, что случилось.

(На карте — материковые Соединенные Штаты военного времени. Вся территория к западу от Скалистых гор закрашена светло-серым. Среди серого видны разноцветные кружки).

— Острова в море зомби. Зеленый означает места дислокации действующих военных подразделений. Одни превращены в центры для беженцев. Другие все еще участвовали в военных операциях. Некоторые хорошо оборонялись, но не имели стратегического значения.

Красные зоны относились к категории «агрессивно жизнеспособных»: фабрики, шахты, электростанции. Там армия оставляла изолированные команды. Их задачей было охранять объекты до тех пор, пока мы, если сможем, вернем их в военную экономику. Голубые зоны — территории, где гражданские сумели обосноваться, выкроить себе кусочек земли и научиться жить в его границах. Все эти зоны нуждались в снабжении, которым и занималась «Материковая воздушная служба».

Это была крупная и весьма затратная операция, не только в смысле техники и топлива, но и организации. Поддерживать контакте «островами», обрабатывать их запросы, согласовываться с ДеСтРес, доставлять материалы, отдавая предпочтение той или иной группке — столько усилий не тратилось ни на одну акцию в истории военно-воздушных сил.

ВВС пытались открещиваться от потребительских товаров, вроде продуктов питания и лекарств, которые нужно поставлять регулярно. Их классифицировали как НП, не восполняемые пайки. Мы всегда предпочитали ПСО, пайки для самообеспечения, куда входили инструменты, запчасти и инструменты для их изготовления. «Им не нужна рыба, — говорил Синклер. — Им нужны удочки». Но все-таки каждую осень мы сбрасывали уйму рыбы, муки, соли, сушеных овощей и детского питания… Зимой было тяжко. Помните, сколько длились холода? Помогать людям обеспечивать себя самостоятельно замечательно в теории, но на практике они могут и умереть.

Иногда приходилось привозить людей, специалистов, врачей и инженеров, тех, кого нельзя обучить по книжке. В «голубых» зонах было много инструкторов спецназа, они не только учили обороняться, но и готовили к тому дню, когда мы, возможно, пойдем в наступление. Я уважаю этих парней. Большинство знало, что это надолго, во многих «голубых» зонах не имелось аэродромов, и люди спускались на парашютах без надежды, что их когда-нибудь заберут обратно. Не все «голубые» зоны были безопасны. Некоторые мы со временем потеряли. Люди, которых мы привозили, знали, на что идут. Храбрые сердца.

— О пилотах можно сказать то же самое.

— Эй, я вовсе не принижаю наши заслуги. Каждый день нам приходилось пролетать сотни, иногда тысячи миль над зараженными территориями. Вот почему у нас были «фиолетовые» зоны. (Полковник имеет в виду последний оставшийся цвет на карте. Фиолетовых кругов немного. Они расположены на большом расстоянии друг от друга). Там мы оборудовали площадки для ремонта и дозаправки. У многих самолетов не хватало топлива, чтобы долететь до отдаленных зон на восточном побережье. Благодаря этим площадкам мы сократили число экипажей, пропадавших в пути. Выживаемость самолетного парка выросла до девяноста двух процентов. К сожалению, я попала в оставшиеся восемь.