Воющие псы одиночества - читать онлайн книгу. Автор: Александра Маринина cтр.№ 101

- Просто интересно?! - Аля не верила своим ушам.

- Ну да. Мне стало это интересно в тот момент, когда Вера поступила со своими детьми практически так же. Но тогда мне было как-то не до того, мысль засела в голове, но дальше мысли дело не пошло. А потом жизнь немножко наладилась, устоялась, и я решил свое любопытство удовлетворить. Мне почему-то казалось, что мама должна быть такой же, как Вера. И еще мне хотелось посмотреть, стоила игра свеч или нет.

- То есть? - нахмурилась Элеонора. - О какой игре ты говоришь?

- Мама продала меня, чтобы устроить свою жизнь, выгодно выйти замуж и все такое. Так вот я хотел посмотреть, получилось ли у нее то, что она задумывала. То, ради чего она продала своего ребенка. Чистое любопытство, Эленька.

Да, недооценила она своего брата. Слишком увлеклась жалостью и состраданием к нему и совсем забыла о том, что он - аналитик. Исследователь. Не маленькая крошечка, которую надо оберегать от любого дуновения ветра, а взрослый мужчина, глава семьи, классный специалист в своем деле. И руководствуется он в своих поступках не внезапно нахлынувшими эмоциями, а рассудком. С чего она решила, что Андрей непременно кинется к матери с любовью, сочувствием и предложением помощи? Потому что сама Аля поступила именно так? Но то она, а Андрей совсем другой.

- И… как она? Ты ее видел?

- Видел. Спившаяся тетка. Никакой красоты и в помине нет. А помнишь, мама с папой говорили, что она в молодости была очень красивой. Муж умер от пьянства, сын - обалдуй, живет своей жизнью, матери не помогает. В общем, ничего хорошего.

- Она тебе обрадовалась?

Ну вот, вот сейчас… Сейчас он скажет, что Надька не только обрадовалась вновь обретенному сыну, но и рассказала о том, как Аля своей помощью нанесла огромный вред ее семье. Сейчас они все выяснят, и Але придется пережить немало неприятных минут, но зато потом все будет позади.

- Она? Обрадовалась? - Андрей отодвинул пустую тарелку. - Спасибо, Эленька, очень вкусно. Нальешь добавочки?

- Конечно.

Она отошла к плите, где стояла кастрюля с супом, взяла половник… Ну что же ты замолчал? Продолжай. Говори. Рассказывай. У нее нет больше сил продолжать это мучение. Скорее бы все кончилось.

- Эленька, я для нее был просто случайным человеком. Наврал что-то, она и поверила, ей ведь все равно, с кем разговаривать, лишь бы свободные уши нашлись. Она совсем одинокая, сын у нее почти не бывает. Только собутыльники и остались.

- И тебе ее совсем не жалко?

- Да как тебе сказать…

Андрей продолжал есть, глядя в тарелку.

- Она получила то, что хотела. Она хотела, чтобы я ее не обременял и не мешал выйти замуж. Она это получила. Она хотела не учиться и работать, а пользоваться своей красотой и что-то с этого поиметь. Она и это получила. Она хотела пить столько, сколько душа пожелает, - и это у нее было. Так за что же ее жалеть? Каждый человек в итоге получает то, чего хочет, потому что результат есть следствие выбора, который он делает сам.

- Но ведь она хотела красивой жизни, достатка, счастья. Разве она это получила?

- Она хотела получить нечто, не вкладывая собственный труд, - жестко произнес Андрей. - Подобного рода нечто бывает только таким и никаким иным. В одних случаях последствия наступают раньше, в других позже, но они все равно наступают. Я реалист, Эленька, и, кроме того, я всю жизнь имею дело с анализом причин и следствий. Ты меня осуждаешь? Считаешь бездушным? Ты, наверное, ждала, что я начну помогать маме?

- Нет-нет, - поспешно ответила она, - я ничего такого не думала.

Получи, Элеонора. Получай все, что тебе причитается. Твой брат оказался больше похож на Назара, чем на тебя саму, и ты обнаружила это только на шестом десятке. Потому что вместо того, чтобы дружить со своим братом, ты всю жизнь продолжала считать его маленьким, глупым и нуждающимся в опеке и защите. С малышами не дружат, их любят и оберегают.

- Есть еще голубцы, - слегка дрожащим голосом произнесла Аля. - Будешь?

- Нет, Эленька, мне достаточно, я и так две порции съел. Как Динка? Не обижает тебя?

- Обижает, - Аля обрела способность улыбаться. - Но я привыкла.

- Ты уж потерпи, сестренка. До сих пор забыть не могу, как она плакала, когда мы со Славиком нашли ее на улице… Сердце разрывается. Она ведь так и не объяснила, что случилось и почему она ушла из дома. И тебе не сказала?

- Я не спрашивала. Дина меня не жалует, ты же знаешь. Каждую копейку за мной считает и ругается, что я слишком много трачу на хозяйство. Ей очень хочется опять жить в собственном доме и ездить в институт на машине. Подозреваю, что она и учебу-то бросила из-за того, что не могла соответствовать однокурсникам. Все так дорого одеты, все на своих машинах, у всех шикарные квартиры или дома… Может быть, надо было устраивать ее в другой институт, где учатся дети попроще?

Андрей пожал плечами:

- Институт она сама выбрала. Другой вопрос, что при выборе она могла руководствоваться именно составом обучающейся публики, но это уж, как говорится, ее дело. Она сама должна решать, что для нее важнее: получить знания и профессию или крутиться в определенной среде. Знаешь, Эля… Я вот сейчас смотрю на тебя и думаю…

Он замолчал, взял со стола нож и начал постукивать черенком.

- У тебя такое удивление на лице. И даже страх. Я, наверное, кажусь тебе излишне жестким. Ты, может быть, даже подумала, что я не люблю Динку. Это моя вина.

- Какая вина, Андрюша, что ты? Ты делаешь для нее все, что в твоих силах…

- Но я не делаю самого главного, - перебил ее брат. - Я не показываю ей свою любовь. Я, наверное, просто не умею этого делать. Знаешь, когда она разрыдалась тогда, ночью, на улице, и потом часа два не могла успокоиться, я вдруг понял, что она не чувствует моей любви, не понимает ее. Ведь даже ты, взрослая, умная, тонкая, и то усомнилась в моем отношении к Дине. Вот сейчас ты слушаешь меня и сомневаешься, у тебя на лице это написано. А с нее какой спрос? Мать бросила, отец неродной… Она, наверное, чувствует себя очень одинокой и никому не нужной. И когда она увидела, как мы со Славиком испугались за нее, для Динки это было шоком. Представляешь, до какой степени нелюбимой она себя ощущала?

«Спасибо тебе, Назар, - подумала Элеонора. - Ты, как всегда, оказался прав. Господи, ну почему ты не возник в моей жизни раньше? Скольких ошибок я, могла бы избежать, если бы ты был рядом».

С той ночи Дина почти не изменилась. Она по-прежнему хамила Але, требовала от нее отчета в тратах и продолжала читать нотации на тему «позорных случек». Но она перестала уходить по ночам. И это было первым шагом. А в конце концов, любая дорога начинается с первого шага.

* * *