Второго шанса не будет. Отражение во мгле - читать онлайн книгу. Автор: Сурен Цормудян cтр.№ 25

— Да будет тебе. — Дьякон отбросил окурок и повернулся к машинам.

Его товарищи уже вбили в трех местах длинные стальные колья в ледяной грунт и подсоединили к ним катушки с тонкими стальными тросами. Из первой машины двое тянули кабель-антенну, на конце которой был надувной шар, заправленный гелием. Кабель крепился к гондоле под шаром, там находились средства радиосвязи. Рейдеры протянули три троса от кольев к шару и отпустили его. Лебедка в вездеходе начала разматывать кабель-антенну; шар медленно, но верно поднимался.

— Оби, ну что, готово?! — крикнул Дьякон.

Обелиск повернулся и кивнул.

— Да, почти!

— Думаешь, добьет до Урала? — скептически покачал головой Один.

— Мы же ретрансляторы установили и восточнее Екатеринбурга, и на севере Омской области. Должно сработать.

— И чего бы нашим мудрым инженерам не сварганить какой-нибудь спутник для этих целей?

— Ага. А выводить его на чем? — Дьякон усмехнулся. — Ракеты-то все потратили семнадцать лет назад, идиоты.

— Идите след в след, — произнес возглавляющий движение Селиверстов. Рядом с ним ступал Жуковский. — Пусть думают, что нас двое, а не четверо.

— Кто? — проворчал Волков.

— Те, кто увидит следы.

— А почему бы цепочкой не идти? Чтобы вообще один след был?

— Тогда сразу поймут: что-то здесь нечисто. Поодиночке никто не ходит в городе. Это аксиома.

Костя улыбнулся. Селиверстов выглядел нелепо и даже несколько смешно с нахлобученным на голову летным шлемом и опущенным световым фильтром. Хотя стоило на секунду задуматься, что таким же образом выглядевшие люди увели его Марину, становилось не по себе. Холоднее, чем от ядерной зимы. Неуютнее, чем от чахоточного кашля в каком-нибудь из соседних жилищ. И противней, чем от запаха Аида…

Жуковскому и Селиверстову было легче. Им не приходилось аккуратно опускать ногу в чужой след, ведь они шли первыми. И конечно, уже при пересечении территории бывшего локомотивного депо расстояние между идущими увеличилось на несколько десятков метров. Такое обстоятельство, видимо, было по нраву Жуковскому. Он обернулся и, убедившись, что Костя и Степан отстали, тихо обратился к попутчику:

— Вася, что думаешь о Волкове?

— Да ничего не думаю. Сочувствую, конечно. Ну а кому в наше время не посочувствуешь? Только эти реплики там, в здании… Псина его, что ли, какая покусала, что он на собак этих взъелся?

— Меня вот тоже заинтересовала его эмоциональная речь. Странный он.

— Странный, потому что чужой. Сам это понимает и замыкается в себе. И оттого еще более странным кажется. Только он такой же, как мы с тобой. Просто из Москвы.

— А ты давно его знаешь? — спросил Жуковский.

— Ну, как… — Селиверстов пожал плечами. — С первого дня, наверное. Он аккурат в метро был, когда ударили. Буквально с аэропорта, и… Там в суматохе и пересеклись вроде. Во всяком случае, лицо его запомнилось тогда. Такой ужас у всех на лицах… И у него тоже, но не потому, что такое случилось, а видимо, от мыслей о доме и о родных. Другой, в общем, ужас. Ведь они черт-те где, а он тут. Ну вот как-то почувствовалось это. С первого взгляда. Ты его подозреваешь в чем-то?

— Да шут его знает. — Теперь пожал плечами Жуковский, поправляя капюшон комбинезона. — Что-то в нем не так. Только что, понять не могу. Эти вот мысли. Коммерсант вроде, а…

— Так он же сказал, что химико-биолог.

— И что? В этой области ведь не работал, следовательно, профессиональной деформации личности в химико-биологический уклон быть не могло. Наоборот: склад ума более деловой, денежный, коли бизнесмен успешный.

— Да это ровным счетом ни о чем не говорит, Андрей, — махнул рукой Василий. — Обычный обывательский образ мысли, безо всякой профессиональной или образовательной подоплеки. — Селиверстов повернул «стрекозью» голову и посмотрел сквозь темное стекло шлема на товарища. — Я его ведь знаю, получается, дольше, чем тебя.

Судя по голосу, он усмехался.

— И что ты хочешь этим сказать? Корешишься-то со мной, а не с ним. Следовательно, и меня лучше других знаешь.

— Ну да. Так ведь у тебя «Массандра», — засмеялся Василий.

— А кто ее говном называл? — усмехнулся в ответ Андрей.

— Так я ведь по-доброму. С любовью. Да не обижайся ты, дружище. Я не о подозрениях говорю. Просто пошутил. Ну, его знаю семнадцать лет, тебя меньше. И что это меняет? Да ничего.

— А подозрения твои насчет информатора охотников?

— Да это так, досужие мысли. Скорее всего, ты прав. Нереально это, да им и незачем. Хотя лаз тот, по которому Светлую увели… Непонятный, конечно.

— Вы куда так втопили-то, эй! — окликнул их Волков.

— Не ори. И у руин есть уши, — послышался голос Селиверстова. — Дистанцию лучше держать. На всякий пожарный.

— О чем они, интересно, базарят? — проворчал Степан, обращаясь не то к старательно шагающему рядом по следам Жуковского Ломаке, не то к самому себе.

— Да они все время разговаривают. Не разлей вода. — Костя поправил автомат на плече.

Оружие вселяло в него какое-то спокойствие, уверенность в том, что его желание вернуть Марину может исполниться.

Впередиидущие наконец остановились и стали ждать вторую пару. Степан и Костя нагнали их.

— Так, граждане, мы подходим к «Речному вокзалу». За ним «Площадь Гарина-Михайловского». Вам это понятно? — произнес Селиверстов.

— Да. — Костя кивнул и поежился.

— Где-то там, впереди, логово каннибалов. И если внизу, под землей, действует договор, как-то регламентирующий баланс между общинами метро и царством Аида, то на поверхности монахи-людоеды не скованы никакими соглашениями и вполне могут напасть на потенциальную прямоходящую и говорящую жратву.

— Короче, делаем так. Оружие в готовности. Громко не разговаривать. Сейчас поворачиваем направо, пересекаем железнодорожные пути и движемся к тем сгоревшим вагонам. Там стараемся идти по обломкам и вагонным шасси, на которых нет снега. В этом районе лучше вообще не оставлять следов. Веду я, и все делайте как я. Дальше выходим на Владимирскую улицу и по ней топаем до Саратовской.

— Так это же в обратном направлении, — удивился Ломака.

— Ну мне ли не знать, Костя? Не перебивай. Именно поэтому мы идем по улице и контролируем то направление. Все равно там не пройти не наследив. Особенно после метели, которая все присыпала свежим снежком. Так пусть наша тропка указывает на север, ежели без нее никак. На Саратовской идем по руинам обратно. Потом попетляем по дворам, чтобы следы запутать. Ну и дальше, до Владимирского спуска. Там надеваем снегоступы — и прямо к реке, к пляжу. Ясно?

— Вроде да, — кивнул Волков.