— Господи, этой истории уже сто лет, — буркнула Фиона.
— На самом деле… десять лет, — сказал Селлоуби. — Одно из безрассудств моей юности. Мы плыли месяц… или недель шесть. Честно говоря, все, что я помню, так это, что я обогнал Лаклиффа всего на какие-то доли секунды и что в Лондоне тогда стоял жуткий холод.
— Полагаю, вы все время были пьяны, — съязвила леди Кэррол, — и все было в приятном тумане.
— Нужно было как-то убить время, — оправдывался Селлоуби. — Но не стоит упрекать меня за мои слабости, Фиона. Ты тогда тоже не была образцом примерного поведения. Когда тебе было столько же лет, сколько сейчас Летти…
— Это крайне невежливо намекать на возраст леди, — парировала Фиона, обмахиваясь веером.
— Ну, ты не такая уж и старая. Во всяком случае, пока еще не дряхлая.
Фиона обернулась к Эсмонду.
— Видите, Эсмонд, времена рыцарства в Англии давно прошли. Клянусь, как только Летти выйдет замуж, я с первым же пароходом уеду во Францию.
— Это будет так на тебя похоже, — улыбнулся Селлоуби. — Сбежать в эту страну как раз в тот момент, когда там назревает революция.
— Вам не удастся запугать Фиону угрозой мятежа, — сказала Лейла. — Наоборот, это только подтолкнет ее.
— Что еще за мятеж! — Леди Кэррол презрительно фыркнула. — И не надо становиться на его сторону, Лейла. Мы обе знаем, что никакой угрозы нет. Эриар ни за что не уехал бы из Парижа, оставив там своих клиентов.
— При чем здесь Эриар? Или я пропустил тот факт, что его сделали послом? — удивился Селлоуби.
— Он действительно пользуется доверием некоторых членов дипломатического корпуса, — сказала Фиона. — Если бы существовала непосредственная угроза и Эриар знал бы об этом, он заставил бы свою английскую клиентуру вернуться домой — даже силой, если бы это понадобилось. Что скажешь, Лейла? Кто лучше тебя знает Эриара?
— Что правда, то правда. Он не уехал бы, не выполнив свой долг — до тех пор, пока все его подопечные — все до единого — не покинули бы страну.
— А все их дела завершены, и все в полном порядке, — поддержала подругу Фиона.
— Точность и аккуратность, — пробормотал Исмал. — Исключительный образчик законника.
— Все знают, какая у Эриара репутация. Даже ты, Селлоуби. Будь мужчиной и признайся в своей ошибке.
— Я поступлю лучше. Я не позволю тебе ехать на вонючем пароходе, а отвезу тебя во Францию на своей яхте.
— Неужели? — Фиона начала с невероятной скоростью обмахиваться веером. — Пьяным или трезвым?
— Мне понадобится светлая голова. Поэтому, конечно, я буду трезвым. Но ты можешь напиться, если захочешь, моя дорогая.
Спустя несколько минут Селлоуби уже кружил раскрасневшуюся Фиону в вальсе. Но Лейла смотрела не на них, а на Исмала. Она узнала этот хищный блеск в синих глазах Исмала и сразу поняла, о чем он думает.
— Все дела завершены и все в полном порядке, — повторил он, подтверждая ее догадку.
— Это не то же самое.
— Ты рассказывала мне, что твой дом был в идеальном порядке, когда ты вернулась. Я сам осматривал спальню. Даже предметы на туалетном столике бьыи расставлены словно по ранжиру. Эйвори тоже так делает, но только если он расстроен и ему надо разобраться в своих мыслях.
— У нас нет мотива, — задыхаясь, сказала Лейла, хотя сердце подсказывало ей, что они до него докопаются.
— Зато мы знаем характер. Педантизм. Хладнокровие; умение сразу подметить детали и обернуть их в свою пользу. Осмотрительность — это тоже признак настоящего юриста. К тому же он хранитель многих семейных тайн.
— Он не мог быть сразу в двух местах. В тот момент он уже уехал в Дувр и первым же пароходом прибыл в Кале. Иначе он получил бы мое послание.
— Если бы ты действительно в это верила, ты не была бы сейчас так возбуждена. Но нам одновременно пришла в голову эта мысль, и по-другому быть не могло. Мы не занимались проблемами других людей, но мы каким-то образом почувствовали, что их трудности как-то связаны. Возможно, если мы разрешим эту загадку, у нас появится зацепка. Но сначала нам надо проверить алиби Эриара.
— Нет, Исмал. Я не могу тебя остановить, но помогать тебе не буду. В этом деле нет нас.
— Лейла, ты доверила мне разбираться с твоими друзьями. Доверься мне и теперь.
Она покачала головой:
— Нет. Друзьям я никогда не была обязана. А ему я обязана. Я не буду… — У нее перехватило горло, и в глазах заблестели слезы.
— Лейла, посмотри на меня. Послушай меня.
Нет, она не станет его слушать. Она не смела. Еще мгновение — и она разрыдается прямо здесь. Лейла уже двигалась по направлению к двери, стараясь не привлекать внимания. Ей необходимо побыть одной, хотя бы минуту, чтобы прийти в себя.
Слезы застилали Лейле глаза. Она вышла в первую попавшуюся дверь и пошла по какому-то коридору. Она не знала, куда он ведет, но ей было все равно. Ей надо побыть одной.
— Лейла!
За ее спиной раздался встревоженный голос. «Нет, пожалуйста. Оставь меня одну хотя бы на минуту». Впереди была лестница, и Лейла взбежала наверх по ступеням.
— Лейла, прошу тебя.
Лейла остановилась и, повернувшись, увидела, как в коридоре появился лакей. Исмал что-то ему сказал. Она видела, как блестят его волосы, слышала непринужденный голос, но в ушах у нее вдруг зазвенело, а перед глазами вспыхнули огненные круги.
Она села на ступеньку и, обхватив голову руками, сделала глубокий вдох. Головокружение прошло, но страх остался. На мгновение Лейле показалось, что это тот самый кошмар, который мучает ее по ночам. Но сейчас было не так. Это другой коридор, и с Исмалом не двое мужчин, а только один, и он англичанин, а те двое были иностранцами.
Лейла смутно различала приближающиеся шаги, голоса.
— Мадам.
Рука накрыла ее руку. Рука Исмала.
Лейла подняла голову. Он сидел перед ней на корточках. Позади маячила фигура лакея.
— Вы больны, — сказал Исмал.
Хотя это было не так, Лейла кивнула, чтобы ее движения увидел лакей.
Исмал поднял ее на руки и понес вверх по лестнице. Лакей шел впереди.
Он привел их в небольшую гостиную. Исмал осторожно опустил Лейлу в кресло, а лакей налил в стакан воды.
Пока она послушно пила воду, лакей пошептался с Исмалом и вышел.
— Он пошел за каретой. Какая-нибудь из служанок отвезет тебя домой.
— А ты не поедешь?
— Мне кажется, я уже достаточно навредил. Из-за меня ты выбежала из зала в слезах и только что не упала в обморок на лестнице. Я не хочу стать причиной скандала. Вернусь в зал, извинюсь за тебя и постараюсь всех успокоить. Сошлюсь на слишком плотный ужин, шампанское и духоту в зале. Буду лишь молить Аллаха, чтобы ты не упала в обморок из-за того, что беременна. Скажи мне, если это так, Лейла.