Пленники ночи - читать онлайн книгу. Автор: Лоретта Чейз cтр.№ 36

Она не пошевельнулась, пока он шел к выходу, не вздрогнула, когда он с силой захлопнул дверь. С гордо поднятой головой она стояла на середине комнаты до тех пор, пока не стихли! его шаги. Потом подошла к полкам и, взяв новый альбом для эскизов, села за стол.

Она проревела несколько часов до его прихода, и сейчас. У нее было еще больше причин, чтобы плакать, но слез больше не было. Эсмонд осушил их одним жарким поцелуем.

Она сама напросилась на неприятности. Зачем ей было обрушивать на него свою злость, свою боль и вину? Словно это была его забота — утешать ее, во всем разобраться и все улаживать. Будто она была ребенком.

Может, она и в самом деле ребенок? Лейла окинула взглядом студию — ну чем не детская? Здесь она играла в свои игрушки и не обращала внимания на то, что происходит в мире взрослых, где Фрэнсис бушевал, как чудовище, вырвавшееся на свободу.

С помощью работы она исключила его из своего мира, отказываясь думать о тех бедах, которые он приносит людям — до сегодняшнего дня, пока Фиона не раскрыла ей глаза на то, что он сделал с Шербурнами.

Может, Фрэнсис сделал это потому, что его собственный брак оказался неудачным и превратил его в бесчувственное животное и ожесточил его. А случилось это потому, что уже много лет дома его никто не ждал? Потому что она, Лейла, думала только о том, как защитить себя, свою гордость. Его неверность была удобной отговоркой, чтобы не делить с ним постель… где она не могла бы прятаться или притворяться и где стала бы той, какой была на самом деле: похотливой, глупой и распущенной шлюхой…

Недаром Фрэнсис смеялся над ней и говорил, что ей нужны не двое и не трое мужчин, а целый полк.

Ей никогда не приходило в голову, что Фрэнсис тоже мог чувствовать себя униженным, как и она. Он любил и хотел ее, но не мог ее удовлетворить. И поэтому он искал и находил нормальных женщин, которые умели доставлять ему удовольствие. А она наказывала его за это.

Она прогнала его и гнала все дальше. Она гнала его на улицы Парижа с их непреодолимыми соблазнами. Это она, Лейла, первая толкнула его вниз по предательскому склону, который вел к моральному разложению. И ни разу не попыталась вернуть обратно.

Поэтому-то Лейла и плакала сейчас. Она оказалась эгоистичной и неблагодарной по отношению к человеку, спасшему ей жизнь и сделавшему из нее художницу. А он любил ее.

Эсмонд застал Лейлу в тот момент, когда она осознала свою вину перед Фрэнсисом и отчаянно пыталась найти оправдание своей безответственности. Оставшись одна, она снова и снова вспоминала всю свою жизнь, начиная с Венеции, и не могла найти ничего в свое оправдание. Лейла дошла до того, что хотела прожить все снова в разговоре с Эсмондом, но он понял ее Уловку и сказал ей об этом. Он завуалировал правду красивыми словами, но правда по-прежнему оставалась неприглядной.

Беспокойный карандаш штрих за штрихом заполнял чистый лист, пока не стали видны камин и стоящая около него фигура мужчины. Его лицо было повернуто к софе, около которой стояла Лейла… или нет, скорее, металась, разражаясь гневными тирадами, словно необузданное существо, какой Лейла была в душе… Женщиной, которая хотела стать любовницей Эсмонда и которая хотела, чтобы он обнимал ее!

Этот первый поцелуй был предупреждением большого пожара, после которого останутся лишь отчаяние и стыд. Но вопреки предупреждению Лейла была почти готова сдаться. Ее спасла гордость. Она прервала поцелуй только затем, чтобы не позволить Эсмонду увидеть, в какое отвратительное существо ее превратит похоть.

И вот она его прогнала и он никогда больше не вернется! Она спасена?

Бросив карандаш, Лейла уронила голову на сложенные на столе руки и дала волю слезам.

На следующий день Фиона нанесла Лейле краткий визит. Она осталась у подруги ровно столько времени, сколько понадобилось, чтобы сообщить, что на леди Шербурн вчера вечером были подаренные мужем сапфиры, а что она, Фиона, должна срочно уехать из Лондона, потому что ее младшая сестра Легация заболела во время визита к тетке, живущей в Дорсете.

— Похоже, мне все-таки придется играть роль сиделки, — пожаловалась Фиона. — Хотя скорее всего меня от этого освободят. Тетя Мод очень внимательна, но всегда обращается с больными так, будто они находятся на смертном одре. Если я не поеду в Дорсет, моя сестренка умрет от уныния.

— Бедняжка, — посочувствовала Лейла. — Плохо болеть вдали от дома. Хотя ей уже восемнадцать, ей наверняка хочется быть рядом с мамочкой.

— Поэтому-то я и еду — буду ей вместо мамы. Наша мама, как тебе известно, потеряла интерес к материнству после рождения седьмого ребенка. Жаль, что она одновременно не потеряла интерес к папе. Впрочем, я сомневаюсь, что она когда-либо имела ясное представление о том, как появляются дети. Всякий раз, когда мать узнавала, что беременна, она страшно удивлялась. А папа, из чистого озорства, ничего ей не объяснял.

— Так вот в кого ты такая озорница?

Фиона разгладила перчатки.

— Да, боюсь, что страшно на него похожа. Девять братьев и ни один из них, кажется… О! Что я делаю? Я заехала всего на минутку.

Она обняла Лейлу.

— Я вернусь, как только смогу. Пиши мне каждый день, а то я помру со скуки.

Не дожидаясь ответа, Фиона упорхнула, не догадываясь, что оставила подругу сходить с ума не только от скуки, но и от одиночества.

Эндрю по настоянию Лейлы продолжал свою деловую поездку во Францию, а Дэвида она не видела уже по крайней мере целую неделю. С самых похорон Фрэнсиса никто больше ее не навещал. Кроме Эсмонда.

О нем она не будет думать.

Нет, она вообще ни о ком и ни о чем не будет думать. Она займет себя работой, будет рисовать, даже если не сможет создать что-то стоящее. У нее и раньше случались простои, но она знала, чем заполнить свободное время.

Лейла провела день, сбивая рамы, а вечер — натягивая холсты. На следующий день она приготовила клей и загрунтовала им все холсты.

На третий день она собралась покрыть холсты еще одним слоем — свинцовыми белилами, смешанными с лаком, — когда с визитом пожаловал лорд Шербурн.

Вот уж с кем ей меньше всего хотелось встречаться, так это с Шербурном. С другой стороны, Лейла никого другого давно не видела. Независимо от того, что сулит ей этот визит, он поможет ей немного отвлечься от мыслей, которые, как она ни старалась, ей никак не удавалось отогнать.

Если визит окажется неприятным, ей придется сократить его под каким-либо благовидным предлогом.

Лейла не стала переодеваться, а лишь сняла халат, вымыла руки и воткнула в растрепавшиеся волосы шпильки. Шербурн поймет, что оторвал ее от работы, и долго у нее не задержится.

Гаспар позволил его светлости дожидаться в гостиной. Когда Лейла вошла, Шербурн стоял, заложив руки за спину, и рассматривал безделушки в стеклянной горке. Услышав шаги Лейлы, он обернулся. Они поздоровались, и Шербурн выразил свои соболезнования. Лейла поблагодарила гостя и вежливо предложила ему сесть. Он так же вежливо отказался.