Юродивый - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Шхиян cтр.№ 69

— По три московки за армяки хватит? — спросил я, назначая почти реальную цену новой одежда.

— По четыре хоть дай, — сердито сказал второй мужик, — твой пес мне руку прокусил! На, сам посмотри!

Он сунул мне под нос руку, кое-как замотанную окровавленной тряпкой.

— Ладно, дам по четыре, — согласился я, опять наклоняясь к Полкану, — надеюсь теперь все?

— А мне? — удивленно сказал Дикий. Кажется, мы с ним только тем и занимались, что удивляли друг друга.

Я не стал ломать дурака, прикидываться непонимающим, спросил прямо:

— Сколько?

— Не знаю, если конечно, по бедности, я ведь тоже понимаю, — начал он почти слово в слово цитировать крестьянина и замолчал. — Ты чего смеешься?

— Говори сколько, что ты тут бодягу разводишь.

У стрельца с аппетитом оказалось все в порядке, он мелочиться не привык:

— Дай червонец и ладно.

Трофейных червонцев у меня было в достатке, отдать один было не жалко, тем более что я их не в шахте кайлом заработал, но пойти на такое требование было просто немыслимо. Таких денег у бедного родственника помещика не могло оказаться по определению. Да и показывать слабину я не собирался.

— Хочешь, я и тебе дам целых четыре московки? — спросил я, ставя пижона на одну доску с крестьянами.

— Да я такую собаку и за четыре ефимки не отдам! Ты посмотри, какой пес?! Ему цены нет! — горячо воскликнул он, вступая в торг. Обертонов и намеков, когда дело касалось денег, Дикий не понимал.

— Дяденька Лексей, барин! — послышался со стороны пленных крестьян женский голосок.

Я посмотрел на крестьян, которых недавно пригнали двое конных. Группа была из десяти-двенадцати человек. Мужчины, женщины, дети стояли кучкой и наблюдали за нами. Никого знакомого у меня там быть не могло, не так долго я прожил в этом времени, что бы меня женщины узнавали на улице.

— Хорошо, дам тебе пол-ефимки и по рукам! — предложил я, переводя взгляд на Полкана. Он лежал на боку, с закрытыми глазами, вытянув связанные задние лапы и повернув настороженное ухо в нашу сторону, слушал разговор.

— Барин, это я Ульянка! — опять закричала та же женщина.

Я опять посмотрел на пленных крестьян. Оттуда махала рукой какая-то женщина. Причем, подавала знаки именно мне.

— Не может этого быть! — воскликнул я и, оставив удивленного Дикого, быстро направился к пленным. — Ульянка, неужели ты!

Встреча действительно была для меня неожиданной. Знакомы мы с Ульяной были так давно, что страшно подумать! Первый раз я встретил ее старухой в 1799 году. Он жила в деревне принадлежащей моему предку и слыла знахаркой и колдуньей. Вторая встреча произошла значительно позже, в двадцатом веке, говоря точнее в 1919 году. За сто двадцать лет она постарела, но была еще вполне бодрой старушкой. Тогда я ее сразу не узнал, но она напомнила о себе. Она же мне и рассказала, что встреча наша не последняя, и я узнаю ее не только старухой.

Ульяна помнила свое прошлое, в котором мы с ней когда-то встречались. Я не знал своего будущего, так что получалось какое-то замкнутое кольцо. Она в старости предупредил меня, что я встречусь с ней в юности. Если учитывать мои прыжки из эпохи в эпоху, то ничего парадоксального в этом не было.

Разговор со старухой я запомнил, поэтому, когда мне встретилась девочка, с необыкновенными способностями, по имени Ульяна, понял что это та самая будущая знакомая старуха. На Ульяну, кстати, племянницу Григорию Гривову, были в деревне гонения, крестьяне подозревали ее в колдовстве. Я взял девочку под свое покровительство. Впрочем, ее необыкновенных способностей вполне хватало, чтобы постоять за себя самой. Глаза она умела отводить не хуже фокусника Дэвида Копперфильда, причем безо всяких технических средств.

Какое-то время мы вместе с ней скитались по здешним лесам, потом я пристроил девочку на станцию службы времени у тамошнего оператора, тоже давнишнего приятеля. Как она умудрилась попасть в руки стрельцов, оставалось только догадываться. Я даже думать не хотел, что эти охотники за людьми смогли пробраться в заповедный лес и разгромили станцию.

— Здравствуй, барин! — радостно закричала Ульяна, когда я подбежал к ним. — Никак узнал?

За то время, что мы не виделись, она повзрослела, подросла, стала почти девушкой.

Сказать, что она похорошела, я не могу: один глаз у нее был подбит, нос распух, непокрытые волосы всклочены. Так же, впрочем, выглядели и остальные пленники.

— Это что же такое делается! — закричал я, режа веревку, которой были связаны руки Ульяны. — Кто разрешил моих дворовых и крестьян в плен брать!

— Барин они меня вон как избили, снасильничать хотели! — включилась в спектакль девочка. — Они хуже татар!

Стрельцы, охранявшие крестьян, смутились, не зная чем противостоять такому уверенному в себе самовольству незнакомого оборванца.

Остапа понесло!

— Да вы знаете что наделали?! — возмущался я, кромсая веревки, которыми были связаны беглые. — Хотите, что бы я всю родню против вас поднял, всех Юрьевых, Захарьиных и Кошкиных! Я до самого государя дойду! Без ушей и языков хотите остаться?!

Иногда нахальство бывает вторым счастьем, но в этот раз, я кажется немного переборщил. Если простые стрельцы сразу же отступились, то Дикий, похоже, не очень испугался.

— Ты, Юрьев, чего это так разоряешься! — сказал он, не торопясь, подходя к нашей группе. — Мы что, мужиков себе ловим? Для Афанасия Ивановича стараемся. Велико дело, парни девку немного помяли. Может она тебе после этого работника родит!

Моя праведное негодование оказалась против его цинизма, и увяло. Действительно, если рассматривать людей как рабочий скот, то он был вполне прав.

— Вот веревки нам все попортил, — сетовал Дикий, — а они, поди, просто так на деревьях не растут, а денег стоят!

— Разберемся с деньгами, — остывая, сказал я. — Больно, я смотрю, ты жаден. Как бы не подавился!

— Это не твоя забота, — усмехнулся он. — Хочешь беглых забрать, выкупай. Мы их не по деревням, а по лесам ловили. Кошкин не возьмет, другие найдутся. А кричать нечего, все равно цену не сбавлю. Что договаривались, то и получу.

«Вот сволочи, — подумал я, — они торговлю людьми поставили на поток, прямо как в наше время!»

Я мельком оглядел диспозицию. Стрельцы, или кто там они на самом деле были, вели своих лошадей к конюшням. На нас с Диким внимание никто не обращал. Видно сцена для них была обычная.

— Вы идите в людскую, — сказал я беглым крестьянам, удивленным всем здесь происходящим, — пусть вас накормят. Ты Ульяна останься. А ты, — обратился я к Дикому, — говори, что за них хочешь получить. Только не ври. Афанасий Иванович, если что, тебя под землей достанет, ты его знаешь!

— Его то я знаю, а вот тебя нет, — осклабился сотник.