Самозванец - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Шхиян cтр.№ 67

Как обычно в это время, боярское имение окружал мощный забор из частокола стволов деревьев, ворота были окованы листовым железом, и по углам периметра располагались сторожевые вышки с площадками для лучников, За частоколом, на приличной территории был разбросаны строения самого различного назначения.

Господский дом, как и все здешние здания, был рубленый, но не в один, а в два этажа, с открытой галереей, соединявший три островерхие терема с узкими стрельчатыми окнами.

Если можно говорить о типичности при самой разнородной форме строений этого времени, имение Требухиных было вполне типично и ничем существенным не отличалось от подобных владений. Если подходить к постройкам с позиций эстетики последующих, более культурных эпох, то тогдашние изыски крепостных плотников больше напоминали сараи разной величины, чем архитектурные произведения народного гения. Интересные с архитектурной точки зрения здания, конечно, встречались, талантливые люди рождаются во все эпохи, но потребность у богатых заказчиков в красивом жилье была скорее исключением, чем правилом.

Не успели мы въехать, в широко раскрытые ворота, как со всех сторон сбежалась многочисленная дворня, и хозяев бережно сняли с лошадей. Остальные, включая меня, спешились самостоятельно. Не знаю, чем руководствовалась Наталья, но едва она оказалась на земле, тотчас подошла ко мне, взяла за руку и повела вслед за отцом в дом. Это напоминало привод жениха, и мне совсем не понравилось. Мое негативное отношение к боярину начало переходить на дочь, и особого желания гулять с боярышней рука в руке я больше не испытывал. И, вообще, все то, что происходило вокруг, мне очень не нравилось.

Мы с Натальей вслед за Требухиным поднялись на высокое красное крыльцо и вошли в господский дом, Конечно, по сравнению с той халупой, что мы снимали в Москве, его можно было условно посчитать и хоромами, но объективно две большие комнаты внизу и три однокомнатные теремка на втором этаже больше напоминали обычную подмосковную дачу.

Однако мои хозяева не знали, какого сноба они принимают, и трепетно ждали восторгов по поводу своих богатств.

— Да! — неискренне воскликнул я. — Много я чего видел, у русских и других иноземный царей и вельмож бывал, но никогда не видел такого богатства!

Господи, как немного нужно людям для счастья! Как расцвели лица Требухиных от обычного фальшивого комплимента!

— У иноземных царей, говоришь, такого двора нет! — причитал бывший боярин. — Вот утешил, так утешил! Сейчас за стол сядем, так я тебя такой едой попотчую, что и царь Федор не едал!

— Поздно обедать, может место покажете, я спать хочу!

— И то верно, — заметил Требухин, — время позднее, утро вечером мудренее. Завтра я тебе все наши богатства покажу, а нынче и правда спать пора. Аграфена, — неожиданно зычно закричал он, — отведи окольничего почивать, да сделай так, чтобы он был всем доволен!

Спать вообще-то было рано, времени всего около девяти, но весь вечер слушать хвастовство бывшего боярина я уже не мог.

На крик хозяина прибежала расторопная баба и, одновременно кланяясь и приседая, потянула меня за собой.

Мы с Ваней пошли вслед за ней в один из теремков. Подниматься наверх пришлось по узкой шаткой лестнице, а в самом теремке, кроме двух широких лавок, другой мебели и убранства не оказалось. Как мне показалось, Аграфена тоже ждала возгласов восторга, но я обошелся простым спасибо.

— Сейчас постели принесут, — скороговоркой пообещала она и кубарем скатилась вниз.

— Ну, как ты? — спросил я Ваню, который за весь сегодняшний день не промолвил и десятка слов.

— Хорошо, только ты, хозяин, зря так плохо с Наташей разговариваешь, она такая хорошая!

— Вот и женись на ней, мало тебе попадьи было! Забыл уже?

— Я бы женился, да разве она за меня пойдет! — с такой тоской в голосе сказал парнишка, что мне сделалось его искренне жаль.

— Рано тебе жениться, — сварливо проворчал я. — Вот станешь воеводой, тогда за тебя любая красавица выйдет замуж.

— Ну, это когда еще будет! — грустно проговорил он. — Наташа меня не дождется.

— А как же Катя? — ехидно поинтересовался я.

Мне кажется, что он едва не спросил: «Какая еще Катя?», но опомнился и смущенно заморгал светлыми ресницами.

— Так у Кати матушка очень строгая, как с такой уживешься!

— Понятно, значит, ты хочешь жениться на сироте. А Наташин батюшка тебе нравится?

Рында замялся, не зная, что ответить, чтобы не обидеть меня. О моем отношении к Требухину он догадывался, ему же самому сейчас нравилось все, что связано с нашей красавицей.

Наконец он нашел приемлемую, по своему мнению, форму:

— Немножко нравится, немножко нет…

Пока мы трепались на любовные темы, вернулась Аграфена с сопровождении двух дворовых девушек, принесших наши постели, те резво застелили лавки и встали к стенке.

— Ну, спокойной вам ночи, приятных снов, — пожелала кастелянша и в прежнем лихорадочном темпе выскочила из светлицы.

Мы собрались ложиться и ждали, когда уйдут постельные девушки. Однако они как встали возле стены, так и остались на том же месте, скромно потупив глаза. До меня начал доходить смысл приказа боярина сделать так, чтобы мы были довольны.

— Спасибо, можете идти, — сказал я, — нам больше ничего не нужно.

— Не велено, — ответила одна из них, с простеньким симпатичным личиком и длинной русой косой. — Мы здесь с вами побудем.

Похоже, опять начинались барские забавы, с которыми я уже как-то сталкивался. Начинать борьбу за нравственность и права человека желания у меня не было, потому я решил вопрос сразу и радикально:

— Хорошо, оставайтесь. Спать будете на той лавке, а мы на этой, — указал я на только что застеленные ими ложа.

Девушка удивленно на меня посмотрела и послушно кивнула.

Подневольные красавицы быстро сбросили сарафаны, надетые на голое тело, и легли. После этого и я начал снимать свою амуницию.

— Ложись, — сказал я Ване.

Тот, в своей подростковой сверхсексуальности, как мне показалось, уже заинтересовался новыми объектами приложения эмоций, вполне был готов забыть Наталью и потерять невинность. В этом не было ничего сверхъестественного, рядом, протяни руку, лежали неприкрытыми две обнаженные женщины. Тут у кого угодно, и не только в шестнадцать лет, снесет башню.

— Долго ты еще будешь глазеть, — одернул я рынду. — Не видишь, девушки хотят спать!

Не знаю, чего хотели девушки, но что хотел Ваня, я понимал — убить меня на месте.

— Так рано еще спать, совсем светло, — жалобным голосом пробормотал он, кося на соседнюю лавку непослушный глаз.

— И правда, чего ложиться с курами, — томно потягиваясь, поддержала паренька вторая девица. — Давайте лучше поиграем!