— По-моему, зря мы тут ходим, ярл, — перекрикивая гомон рынка, заметил Никифор. — Вряд ли кто из них на днях отправится в Кенугард.
Хельги лишь молча кивнул. Ни один из опрошенных торговцев и приказчиков не собирался покидать Итиль в ближайшее время. А Хельги очень нужно было побыстрее попасть в Кенугард, или Киев, как этот город называли местные люди, поляне. Именно там, в Киеве, — ярл чувствовал это — и находится либо сам Черный друид, либо тот, кто может помочь разыскать его следы.
Откуда он это узнал, Хельги не мог бы сказать — просто знал. Может быть, помогла куда-то сгинувшая Магн? Эта молодая женщина была склонна к колдовству не менее черному, чем колдовство друида. Ярл улыбнулся, вспомнив, как они с Магн занимались любовью в вересковых лугах Мерсии. Как давно это было? Шесть лет прошло. Или даже чуть больше? Интересно, догадывалась ли о его связи с Магн Сельма? Впрочем, он и Сельма тогда еще не были женаты. К тому же Сельма не знала Магн. Сельма… Хельги заметил, что в последнее время стал всё чаще вспоминать дом, жену, дочку Сигрид. Глаза у нее такие же синие, как и у него, а как она смеется…
Ярл помотал головой — вот с этого-то размягчения души и начинается старость. Сколько ему сейчас? Двадцать три… Или лет на пять больше? Как тому, который… который что-то давненько не появлялся. Впрочем, как это не появлялся? А с чьей же страстью обычно спокойный Хельги вдруг, потеряв голову, обрушился на Халису? Каким сладостно-странным утехам они предавались! Хазарская красавица лишь стонала, не ожидая найти столь опытного любовника в лице северного ярла. Страстные поцелуи, прихотливые позы — откуда всё это? Хельги подозревал откуда, но, странное дело, не противился этому, как не противился тогда, когда неизвестно кто подсказывал ему выход из самых пиковых ситуаций. Не противился… А мог ли он вообще — противиться? Ярл вздохнул. Не стоит уделять собственной особе слишком много внимания, ведь он жил не только для себя и своего рода, для их чести, величия и славы, о нет, — была у Хельги и другая задача, пожалуй, самая важная — остановить рвущегося к власти демона, желавшего залить весь мир багровыми реками крови. Багровые реки… Опять не его фраза…
— Эй, очнись, ярл! — Никифор довольно бесцеремонно потряс Хельги за рукав туники. — Тут вот парнишка говорит дело.
— Какой парнишка? — завертел головою ярл. — Ах, вот этот.
Смуглый черноглазый парень, длинный, нескладный, смешной. Но в глазах светится ум, и говорит вполне толково. Кенугард? Знаю такой город, хорошо знаю. Купцы из халифата называют его Куябой, а местные зовут Киевом. Там большой рынок и добрый товар. Да, мой хозяин, досточтимый купец Ибузир бен Кубрат, имеет намерение отправиться в путь уже зимой, посуху. Да, довольно скоро, месяца через два-три. Нет, раньше него никто не пойдет. Охрана? У нас есть вооруженные слуги. Впрочем, надо переговорить об этом с самим бен Кубратом, хотя, предупреждаю заранее, купец знает счет деньгам. Между нами говоря — скуп. Устроить вам встречу с ним… Гм, гм… Непростое это дело — бен Кубрат никого не принимает. Хотя можно, конечно, попытаться… за определенную мзду. Что вы говорите? А это настоящее серебро? Нет, на зуб не буду пробовать, вижу, что настоящее. Ну, что ж… Я дам знак, когда бен Кубрат согласится принять вас, вот только где вас… Постоялый двор у самого перевоза? Так их там два. А, тот, что принадлежит старому Хакиму. Как же, как же, знаю Хакима. Вы там будете ждать? Хорошо. Давайте монету!
— Смотри не обмани, парень, — отдав парню дирхем, строго предупредил Хельги. — И сделай всё, чтобы купец взял нас.
— О, не извольте сомневаться, это и в моих интересах. — Черноглазый приложил руку к сердцу и, поклонившись, тут же исчез, засунув за щеку только что полученный дирхем.
— Продувная бестия, — поглядев ему вслед, хмуро буркнул Никифор. — Продаст нас за тридцать сребреников и ничего толком не сделает. Нет, я б ему не доверял.
Ярл оглянулся:
— Ты можешь найти кого-то другого? Нет? Тогда придется довериться тому, кто есть. Как говорят в Мерсии — используй то, что под рукою…
— И не ищи себе другое, — продолжил послушник. — Что ж, будем надеяться.
Черноглазый приказчик не обманул. Солнце еще не успело зайти за правый берег Итиля, как парень уже сидел в трапезной на постоялом дворе старого Хакима.
— Бен Кубрат примет вас завтра после полудня, — завидев вошедшего Хельги, важно сообщил он. И добавил, что представил их как заклятых недругов Вергела.
— Но ведь это вовсе не так! — поморщился ярл.
— Но ведь вы же охраняли его караван? — Приказчик удивленно захлопал глазами. — Охраняли. А Вергел вас надул — заплатил гораздо меньше, чем договаривались, я так и сказал бен Кубрату.
— Но…
— Вам следует знать, что бен Кубрат давний недруг и конкурент Вергела, — невежливо перебил черноглазый. Ярл не обиделся — следовало признать, что обещанное приказчик выполнил четко и в самые кратчайшие сроки.
— Значит, завтра… — повторил ярл. — Хорошо. Эй, хозяин, вина этому… запамятовал твое имя, уважаемый.
— Езекия, мой господин.
Выйдя из дома старого Хакима, несколько захмелевший от дарового вина Езекия сел на своего ишака и быстро поехал на постоялый двор одноглазого Авраама, ближайшего конкурента Хакима. Именно там давний его знакомец Имат должен был свести его с неким таинственным торговцем для «очень важного и очень прибыльного дела».
Езекия усмехнулся, вспомнив эти слова. Знаем мы эти важные дела — наверняка у этого торговца имеется левый товар, который Имату никак не спихнуть через своего хозяина, Вергела, потому как тот слишком уж осторожничает в последнее время, да и весьма удачно сходил в Альдегью, к русам, с большим наваром вернулся. Чего ж теперь не осторожничать? Другое дело — бен Кубрат, который тоже, конечно, тот еще трус, однако он-то, Езекия, знает, как провести тайные операции в обход купца, но на его же деньги. Скажем, через подставных лиц. Ну, это в самом крайнем случае, если бен Кубрат обо всем догадается. Пока же старый ишак занят подготовкой подарка каган-беку… подарка, хм… А эта Ладия в самом деле неплохая девчонка, умная, красивая, упорная. Хорошая б из нее жена получилась, да не простая жена, а купеческая, из тех, что всегда в курсе торговых дел мужа. Да…
Езекия вздохнул. Жаль, не по зубам ему Ладия, а так бы… Неплохо б они развернулись после смерти скупого бен Кубрата. Ладно, хватит мечтать. Приказчик подхлестнул ишака и вскоре остановился перед воротами постоялого двора одноглазого Авраама.
Имат встретил его на пороге — видно, заранее ждал да выглядывал в двери. По-братски обняв, провел куда-то, не в общую трапезную, а подальше, в угол, где за тяжелыми занавесками из грубой шерсти располагались небольшой уютный столик и лавки. Стоявшая в углу жаровня с тлеющими углями распространяла вокруг приятное тепло. Езекия с удовольствием протянул к углям озябшие руки.
— Тот человек сейчас придет. А ты пока отведай вина, друг мой. — Имат гостеприимно указал рукою на стоявший на столе кувшин и кубки.