Страна Рождества - читать онлайн книгу. Автор: Джо Хилл cтр.№ 74

Она не плакала, но глаза у нее были влажными и блестящими, светящимися так, что по сравнению с ними бенгальские огни Четвертого июля казались дешевыми и тусклыми.

— Значит, он высасывал жизнь из маленьких детей, — сказал Лу. — А что потом? Что с ними случилось?

— Они уезжали в какую-то Страну Рождества. Не знаю, где это — не уверена даже, что это в нашем мире, — но у них отличная телефонная служба, потому что дети оттуда все время мне звонили. — Она посмотрела на детей, стоявших на каменной стене, на Уэйна среди них, и прошептала: — К тому времени как Мэнкс вытягивал из них жизнь, они уже были погублены. Ничего в них не оставалось, кроме ненависти и зубов.

Лу содрогнулся.

— Господи.

Группка мужчин и женщин неподалеку разразилась смехом, и Лу бросил на них гневный взгляд. Ему казалось, что в данный миг никто поблизости не имел права радоваться жизни.

Он посмотрел на нее и сказал:

— Значит, подведем итог: есть одна версия твоей жизни, где Чарли Мэнкс, грязный старый детоубийца, похитил тебя с железнодорожной станции. И ты едва смогла от него ускользнуть. Это официальное воспоминание. Но потом есть эта другая версия, где ты переехала через воображаемый мост на экстрасенсорном велосипеде и выследила его в Колорадо по собственной инициативе. И это неофициальное воспоминание. Передача «За кулисами» на канале VH-1.

— Да.

— И оба эти воспоминания представляются тебе истинными.

— Да.

— Но ты же понимаешь, — сказал Лу, пристально ее разглядывая, — что эта история о мосте «Короткого пути» — полная чушь. В глубине души ты знаешь, что это история, которую ты сама себе рассказала, чтобы не надо было думать о том, что с тобой случилось в действительности. Чтобы не надо было думать о… том, как тебя похитили, и обо всем остальном.

— Верно, — сказала Вик. — Именно это я и поняла в психиатрической больнице. Моя история о чудесном мосте является классической фантазией расширения возможностей. Я не могла вынести мысль о том, что стала жертвой, поэтому выдумала эту огромную небылицу, чтобы сделать себя героиней истории, дополнив ее целым набором воспоминаний о вещах, которых никогда не было.

По-прежнему держа свою мотоциклетную куртку сложенной на колене, он откинулся на спинку кресла, расслабился и перевел дух. Ладно. Все не так уж плохо. Теперь он понимал, о чем она ему рассказывает: о том, что ей пришлось пережить что-то ужасное, что на некоторое время сделало ее сумасшедшей. Она на время отступила в фантазию — кто угодно отступил бы! — но теперь готова отбросить эту выдумку и иметь дело с вещами как они есть.

— Ой, — спросил Лу, чуть ли не задним числом. — Черт. Мы вроде как отклонились от того, о чем говорили. Какое все это имеет отношение к той женщине, что пришла вчера к твоему дому?

— Это была Мэгги Ли, — сказала Вик.

— Мэгги Ли? Кто это, черт возьми?

— Библиотекарша. Та девушка, с которой я познакомилась в Айове, когда мне было четырнадцать. Она разыскала меня в Хэверхилле, чтобы рассказать мне, что Чарли Мэнкс восстал из мертвых и охотится за мной.

* * *

Читать по большому, круглому, щетинистому лицу Лу было почти до смешного легко. Когда Вик сказала ему, что встретилась с женщиной из своего воображения, глаза у него не просто расширились. Они выскочили, сделав его похожим на персонажа комикса, который только что сделал большой глоток из бутылки, отмеченной XXX [111] . Если бы из ушей у него повалил дым, картина была бы полной.

Вик всегда нравилось трогать его лицо, и она едва удерживалась от этого сейчас. Оно для нее было таким же притягательным, как резиновый мяч для ребенка.

Она была ребенком, когда в первый раз его поцеловала. По сути, оба они тогда были детьми.

— Чуня. Что за черт? Я думал, ты сказала, что библиотекарша была выдумкой. Как твой воображаемый крытый мост.

— Да. Именно так я решила в больнице. Что все эти воспоминания — плоды воображения. Тщательно продуманная история, которую я создала, чтобы защититься от истины.

— Но… она не может быть воображаемой. Она была у дома. Уэйн ее видел. Она оставила папку. Вот где Уэйн прочел о Чарли Мэнксе, — сказал Лу. Потом его большое, выразительное лицо озарилось тревогой. — Ой, чуня. Я не должен был говорить тебе это. О папке.

— Уэйн заглядывал в нее? Вот черт. Я сказала ей забрать ее с собой. Не хотела, чтобы Уэйн ее видел.

— Не говори ему, что я тебе рассказал. — Лу сжал кулак и постучал им по одному из своих слоновьих колен. — Я так хреново храню секреты.

— Ты бесхитростный, Лу. Это одна из причин, почему я тебя люблю.

Он поднял голову и окинул ее удивленным взглядом.

— Это так, знаешь ли, — сказала она. — Не твоя вина, что я так все испортила. Не твоя вина, что я так все обламываю.

Лу опустил голову и задумался.

— Ты что, собираешься сказать мне, что я не так уж плоха? — спросила она.

— М-м-м, нет. Я подумал, почему все так любят повстречать горячую девушку, наделавшую кучу ошибок. Потому что всегда возможно, что очередную ошибку она совершит с тобой.

Она улыбнулась, наклонилась к нему так, что между ними не осталось промежутка, положила свою руку на его ладонь.

— Я наделала огромную кучу ошибок, Луи Кармоди, но ты не одна из них. Ой, Лу. Я чертовски устала оставаться в собственной голове. Завихрения плохи, а оправдания еще хуже. Знаешь, у обеих версий моей жизни есть кое-что общее. Одна вещь. В первой версии моей жизни я ходячее бедствие, потому что мама меня вдоволь не обнимала, а папа не учил меня запускать воздушных змеев или еще чему-нибудь. В другой версии мне дозволено быть сумасшедшей чертовкой…

— Ш-ш-ш. Перестань.

— …разрушать твою жизнь и жизнь Уэйна…

— Хватит себя бичевать.

— …потому что все эти поездки через мост «Короткого пути» как-то меня запутали. Потому что он с самого начала был небезопасным строением, и с каждым разом, как я по нему проезжала, он изнашивался немного больше. Потому что он мост, но при этом он еще и внутри моей собственной головы. Не думаю, чтобы это можно было понять. Я сама с трудом это понимаю. В этом много фрейдистского.

— Фрейдистского или нет, но ты говоришь о нем так, словно он реален, — сказал Лу. Он вгляделся в ночь. Сделал медленный, глубокий, успокоительный вдох. — Так он реален?

Да, с мучительной настойчивостью подумала Вик.

— Нет, — сказала она. — Он не может быть реальным. Мне надо, чтобы он не был реален. Лу, помнишь того типа, что стрелял в члена конгресса в Аризоне? Лофнера? [112] Он считает, что правительство пытается поработить человечество, контролируя грамматику. По его словам, в этом нельзя было сомневаться. Доказательства всегда были повсюду. Когда он выглядывал в окно и видел, что кто-то гуляет с собакой, он был уверен, что это шпион, которого ЦРУ отправило за ним следить. Шизы все время творят воспоминания: встречи с известными людьми, похищения, героические победы. Такова природа заблуждения. Химические процессы в организме полностью искажают чувство реальности. Что было в ту ночь, когда я сунула все наши телефоны в духовку и спалила наш дом? Я была уверена, что мертвые дети звонят мне из Страны Рождества. Я слышала телефонные звонки, которых больше никто не слышал. Слышала голоса, которых не слышал никто другой.