Страна Рождества - читать онлайн книгу. Автор: Джо Хилл cтр.№ 117

Бинг. Это имя ее как-то смущало.

— Как, вы сказали, вас зовут? — спросила она, подумав, что, может быть, ослышалась.

— Бинг.

— Как поисковик? — спросила она.

— Точно. Но я пользуюсь Гуглом.

Она рассмеялась — в этом смехе больше выразилась усталость, а не веселье, — и искоса глянула в его сторону. Повернувшись к ней спиной, он стаскивал что-то с крюка рядом с дверью. Это было похоже на бесформенную черную шляпу. Она еще раз бросила взгляд на старый, помятый зеленый баллон и наконец увидела, что это не кислород. Трафаретная надпись на боку гласила: СЕВОФЛУРАН. ОГНЕОПАСНО.

Она отвернулась от него обратно к телефону. Подняла трубку, но так и не решила, кому бы хотела позвонить.

— Это забавно, — сказала она. — У меня есть свой собственный поисковик. Можно задать вам странный вопрос, Бинг?

— Конечно, — сказал он.

Она провела пальцем вокруг диска, не поворачивая его.

Бинг. Бинг. Больше, чем на имя, это походило на звук, производимый ударом серебряного молоточка по стеклянному колокольчику.

— Я немного переутомилась, и название этого города выскользнуло у меня из памяти, — сказала она. — Можете вы сказать мне, куда я, черт возьми, попала?

У Мэнкса был серебряный молоток, а у его спутника был пистолет. «Пиф-паф, — сказал он. — Пиф-паф». Прямо перед тем как выстрелил в нее. Только он сказал это смешным речитативом, так что это мало походило на угрозу, больше на детский стишок, который читают, прыгая через скакалку.

— Еще бы, — сказал Бинг у нее за спиной, и голос у него был приглушен, как будто он зажал нос платком.

Тогда она узнала его голос. Он был приглушен и в прошлый раз, когда она его слышала.

Вик повернулась на каблуках, уже зная, что увидит. На Бинге опять был старомодный противогаз времен Второй мировой войны. В правой руке он по-прежнему держал садовые ножницы.

— Ты в Доме Сна, — сказал он. — Конец тебе, сука.

И он ударил ее в лицо садовыми ножницами и разбил ей нос.

* * *

Вик сделала три спотыкающихся шажка назад и ударилась пятками о порог. Единственная открытая дверь вела в подвал. У нее было время вспомнить об этом, прежде чем произошло дальнейшее. Ноги у нее подкосились, и она упала прямо назад, словно чтобы сесть, вот только стула позади нее не было. Не было там и пола. Она упала и продолжала падать.

«Будет больно», — подумала она. Тревоги в этой мысли не было — просто констатация факта.

Она испытала краткое чувство невесомости, когда все внутри сделалось эластичным и странным. В ушах свистел ветер. Она мельком увидела голую лампочку над головой и фанерные щиты между незакрытыми балками.

Вик ударилась о ступеньку, сначала задом, с костяным хрустом, и беспорядочно закувыркалась, словно брошенная кем-то подушка. Ей представилось, как ее отец выщелкивает сигарету из окна движущегося автомобиля и как та ударяется об асфальт, рассыпая искры.

О следующую ступеньку она ударилась правым плечом, и ее бросило дальше. Левое колено во что-то врезалось. Левой щекой она ударилась обо что-то еще — казалось, ей попали ботинком в лицо.

Вик думала, что, достигнув подножия лестницы, она разобьется, как ваза. Вместо этого она приземлилась на мягкий комковатый курган из чего-то, что было завернуто в пластик. Она врезалась в него сначала лицом, но нижняя часть ее тела продолжала двигаться, ноги безумно крутились в воздухе. «Смотри, мам, я делаю стойку на руках!» — вспомнила Вик, как кричала однажды Четвертого июля, глядя на мир, где небо стало травой, а земля стала звездами. Она наконец с глухим ударом остановилась, лежа на спине на покрытой пластиковой пленкой массе, и лестница теперь была позади нее.

Вик уставилась вверх, на крутую лестницу, видя ее вверх тормашками. Она не чувствовала своей правой руки. В левом колене присутствовало давление, по ее мнению, грозившее вскоре обернуться мучительной болью.

Человек в Противогазе спустился по ступенькам с зеленым металлическим баллоном, держа его одной рукой за вентиль. Садовые ножницы он бросил. Ужасно было, как противогаз забрал у него лицо, заменив рот гротескным, чужеродным выступом, а глаза — пустыми пластиковыми окошечками. Часть ее хотела кричать, но она была слишком ошеломлена, чтобы производить какие-либо звуки.

Он сошел с нижней ступеньки и встал так, что ее голова оказалась между его ботинками. До нее слишком поздно дошло, что он снова собирается ее ударить. Он поднял баллон обеими руками и опустил его ей на живот, выколачивая из нее воздух. Вик взрывчато закашляла и перекатилась на бок. Когда дыхание восстановилось, она думала, что ее вырвет.

Баллон лязгнул, когда он его поставил. Человек в Противогазе собрал в горсть ее волосы и дернул. Рвущая боль вынудила ее издать слабый крик, несмотря на решение молчать. Он хотел, чтобы она встала на четвереньки, и она повиновалась, потому что это был единственный способ остановить боль. Его свободная рука скользнула вниз и нащупала ее грудь, сжимая ее, как кто-то мог бы проверять на твердость грейпфрут. Он захихикал.

Потом он ее потащил. Она ползала, пока могла, потому что тогда было не так больно, но ему было все равно, больно ей или нет, и когда руки у нее отказали, он продолжал тащить ее за собой за волосы. Она с ужасом услышала, как кричит слово «пожалуйста».

Вик получила лишь смутное представление о подвале, который больше походил не на комнату, а на сплошной длинный коридор. Она заметила стиральную машину и сушилку; обнаженный женский манекен в противогазе; ухмыляющийся бюст Иисуса, приоткрывшего накидку, показывая сердце, выполненное со всеми анатомическими подробностями, а сторона его лица была подрумянена и покрыта волдырями, словно его держали в огне. Она слышала доносившийся откуда-то металлический гудящий звон. Он звучал беспрерывно.

Человек в Противогазе остановился в конце коридора, она услышала глухой стальной удар, и он отвел в сторону тяжелую железную дверь в пазу. Ее восприятие не поспевало за развитием событий. Часть ее была еще в коридоре и только заметила этого обгоревшего Иисуса. Другая ее часть была на кухне и видела стоящий на стуле помятый зеленый баллон, СЕВОФЛУРАН, ОГНЕОПАСНО. Часть ее была наверху у опаленных обломков Скинии Новой Американской Веры, держа в обеих руках камень и так сильно ударяя им по блестящему латунному замку, что высекались медные искры. Часть ее была в Нью-Гемпшире, стреляя сигарету у детектива Долтри, держа в ладони его латунную зажигалку, ту, на которой был изображен Попай.

Человек в Противогазе заставил ее пройти на коленях через паз, по-прежнему дергая ее за волосы. В другой руке он тащил зеленый баллон, СЕВОФЛУРАН. Баллон и производил этот звенящий звук — его основание негромко и непрерывно звякало, когда он тянул его по бетону. Он гудел, как тибетская молитвенная чаша, когда монах катает и катает молоток по священному блюду.