Легендарный Василий Буслаев. Первый русский крестоносец - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Поротников cтр.№ 8

Василий задумался.

На медведя он в своей жизни охотился, ходил и на кабана, и на лося, поэтому повадки этих зверей ему ведомы, а вот на оборотня охотиться не приходилось. Но Василию непременно надо поймать это чудовище, хотя бы встретиться с ним один на один, а там будь что будет.

– Ладно, – сказал Василий, – без приманки обойдемся. Потаня прав. Будем ждать, авось нечисть сама объявится где-нибудь.

– Конечно, объявится! – усмехнулся Фома. – Для оборотня вся деревня – приманка.

* * *

Томительным было ожидание. Дни проходили за днями, а оборотень не появлялся, словно чувствовал опасность. Вся Макеевка кормила и поила пятерых молодцев, прознав об их стремлении изловить чудовище.

Зарядили дожди. Размокли дороги. Поредевший осинник терял последние пурпурные листочки. Ночи становились все длиннее и холоднее.

Василий весь извелся, ожидаючи встречи с оборотнем, представляя ее на разные лады. То он набрасывался на оборотня с дерева и валил его наземь, то подбирался к нему огородами и они боролись, катаясь по мерзлой свекольной и морковной ботве, то Василий гнался за оборотнем по лесу или прямо по деревенской улице…

На самом деле все вышло иначе.

Когда закончилась пора дождей и вся природа будто замерла в ожидании первого снега, среди бела дня из соседней деревни прискакал в Макеевку отрок на взмыленном коне. Деревня та называлась Боровая. Там тоже знали про удалых молодцев. Сообщил отрок, что похитил оборотень дочку их ратайного старосты – «вышла Млава к колодцу за водой, а чудище тут как тут!» – и потащил к лесу.

Сердце ретивое так и взыграло в груди у Василия. Растолкал он спящих друзей, сам же наперед их оделся потеплее, сунул нож за голенище сапога, схватил лук со стрелами – и во двор. Вывел из конюшни саврасого, вскочил в седло, не касаясь стремян.

– Показывай дорогу! – крикнул отроку.

Мальчишка нахлобучил посильнее треух на голову и, ударив пятками в конские бока, поскакал через село, гиканьем разгоняя баб и ребятишек. Василий скакал следом, не слушая возгласов своих замешкавшихся во дворе побратимов.

До Боровой было меньше трех верст.

Юный наездник, не доезжая до деревни, свернул в поля. Конь под ним хрипел и спотыкался. Наконец измученное животное остановилось.

– Вон дом ратайного старосты, на отшибе, – крикнул отрок Василию и показал рукой. – Вон колодец! Оборотень туда побежал! – Рука отрока метнулась в сторону леса. – Там есть овраг. К нему, видать, он и спешил.

– Прыгай ко мне, показывай дорогу, – велел Василий.

Малец, не раздумывая, перескочил на саврасого. Василий дал шпоры коню.

Возле оврага Василий натянул поводья. Дальше шли сплошные заросли, через которые было не продраться верхом. Но и оборотень, обремененный добычей, вряд ли ушел далеко. Василий направил коня вверх по склону.

Вокруг росли березы: светлый, чистый лес. Обзор был широкий. Саврасый, шурша опавшей листвой, шел размашистой рысью вдоль оврага.

– Гляди в овраг, а я по сторонам глядеть буду, – сказал Василий отроку.

Извиваясь змеей, овраг выходил на широкую луговину, протянувшуюся до соснового бора, раскинувшегося невдалеке на пологих холмах. В низине шелестел метелками высокий тростник.

Василий замедлил бег коня.

– Как мыслишь, братец, куда оборотень подался – в болото или в лес? – спросил он у мальца.

Отрок ответил по-взрослому:

– Верное дело, к лесу. Он ведь волк, а не кабан.

– Ну, тогда ему от нас не уйти! – произнес Василий, переводя жеребца в галоп.

До бора оставалось с полверсты, когда отрок узрел своими зоркими глазами что-то белое на пожухлой траве. Это был женский платок.

– Млавин плат! – воскликнул малец.

В сердце Василия затрепетала жестокая радость – недалеко уже оборотень, по верному следу они идут!

«Пособи, Господи, – мысленно взмолился Василий, – не дай чудищу затеряться в чаще леса!»

Вот и опушка бора, запахло густым сосновым духом.

Саврасый несколько раз споткнулся об выступающие из земли корневища деревьев.

Под широкими кронами могучих сосен день будто померк, враз погасли его краски. Бурые и желтоватые стволы рябили в глазах у Василия. Он наугад направлял коня вперед, нетерпеливо шепча отроку, сидевшему перед ним возле луки седла:

– Гляди, братец! Гляди! Тут он где-то… Где-то тут!..

Вдруг из глубины леса донесся девичий крик, короткий и жалобный. Он оборвался на самой высокой ноте, словно кто-то зажал несчастной рот ладонью.

Василий резко повернул коня на этот звук, отголосок которого несколько кратких мгновений еще витал в безмолвии леса.

Бор становился мрачнее и гуще; заросли дикой малины цеплялись за ноги саврасого, попадались поваленные трухлявые деревья. На одном из них Василий увидел нитку красных бус, приняв ее сначала за капли свежей крови. Василий нагнулся с седла и подобрал бусы.

– Млавины… – промолвил отрок.

Василий слегка ударил его пальцем по губам.

– Тс-с, братец! – прошептал Василий отроку на ухо. И знаком велел ему спешиться.

Наложив стрелу на тетиву лука, Василий дальше двинулся пешком. Отрок шел следом, ведя коня в поводу.

Прошли они так недолго.

Заметив впереди между деревьями какое-то движение, Василий махнул рукой отроку, мол, стой, где стоишь! Сам же стал подкрадываться от дерева к дереву, от коряги к коряге…

Взору его открылась маленькая лужайка, поросшая густым мхом. На этом мягком лесном ковре лежала девушка лет шестнадцати с завязанными глазами и ртом, со связанными за спиной руками. Ее пушистые русые косы были растрепаны. Над связанной девушкой возвышался ОН – широкоплечий детина с волчьей головой. На нем был полушубок из волчьей шкуры и меховые штаны, на ногах кожаные поршни. Руки у оборотня были самые обыкновенные, человеческие.

Оборотень держал в правой руке нож, которым вспарывал платье на своей жертве. Рядом валялась разрезанная на куски девичья овчинная шубейка, можно было узнать оставшиеся от нее рукава и воротник.

Василий слышал, как трещит льняная ткань под ножом. Слышал он и хриплое дыхание оборотня. Страх холодной струйкой стал просачиваться в его сердце. Вот оно – чудовище! Не сказочное – настоящее! Попробуй, возьми его живым!

Чувствуя, что ладони начинают потеть, Василий решил сначала ранить оборотня, а потом попытаться связать его или оглушить кулаком.

Прицелившись в ногу, Василий пустил стрелу.

Со столь близкого расстояния стрела насквозь пробила оборотню бедро, войдя в него по самое оперение.

Оборотень завопил от боли. Обрубив у стрелы наконечник, он выдернул окровавленное древко из сквозной раны. В этот миг перед ним предстал Василий, на тетиве его лука лежала другая стрела.