Грюнвальдское побоище. Русские полки против крестоносцев - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Поротников cтр.№ 47

Татары со своей задачей справились блестяще, вынудив маршала Валленрода бросить против правого фланга союзного войска пятнадцать хоругвей тяжелой конницы. У Витовта было двадцать пять хоругвей конницы, но из них конных латников было всего шесть хоругвей.

Сердце у Горяина невольно дрогнуло, когда всего в полумиле от смоленских полков за гребнем холма нарастающий гул многих тысяч копыт вдруг оказался заглушенным громоподобным ревом немецких рыцарей, столкнувшихся с литовцами. В следующий миг зазвучала, разливаясь по окрестностям, свирепая мелодия битвы. Горяину показалось, что там, за холмом, сцепились в яростной схватке два гигантских чудовища со стальными зубами и когтями, покрытые железной чешуей. Грохот и лязг железа резал слух, усиливаясь и приближаясь, как нечто страшное и неизбежное.

По рядам смоленских полков передавались команды князей и воевод. Русичи выравнивали шеренги, сближая края овальных заостренных книзу щитов. Конники в полку Лингвена Ольгердовича садились в седла. Трубы непрерывно подавали сигнал: «Всем быть начеку! Враг близко!»

Вот боевой клич тевтонов прокатился по гребню холма, где только что стояли конные литовские отряды, но теперь там кипела битва настолько беспощадная, что от воплей людей, которых немцы заживо рубили на куски и давили копытами своих мощных коней, кровь стыла в жилах. Рыцари Валленрода наступали не сплошным фронтом, чего не позволяли им неровности местности, но разбившись на пятнадцать небольших клиньев, численность которых колебалась от двух сотен всадников до тысячи. Эти рыцарские клинья пробивали боевые порядки литовцев на всей линии соприкосновения с ними, внося хаос и смятение в ряды воинов Витовта. Было видно, как литовские знамена падают в сече одно за другим.

Нестройную толпу жемайтов тевтоны снесли с первого же натиска, усеяв траву множеством изрубленных и раздавленных копытами человеческих останков в звериных шкурах. Жемайты бежали в лес, бросая раненых, знамена и рогатины. Их, привыкших воевать в лесных дебрях, пугала любая равнина. Не имея ни шлемов, ни железных доспехов, ни длинных копий, жемайты были совершенно бессильны против лобового удара тяжелой тевтонской конницы.

Крестоносцы не стали преследовать жемайтов, большая часть рыцарей во главе с Валленродом продолжали сражаться с литовской конницей, тесня ее к реке Марше. Около восьмисот тевтонов развернулись для атаки по центру союзного войска.

Солнце припекало, становилось душно.

Горяину вспомнилось село Кузищино. Перед его мысленным взором промелькнули его детские годы среди лугов и сосновых лесов, затянутый тиной пруд, яблоневый сад, сестра с корзиной яблок в руках, мать, загоняющая кур в низкий курятник. В сиянии нынешнего дня жизнь Горяина, такая до сих пор незаметная, вдруг обрела для него некую значимость, как и жизнь любого ратника, конного и пешего, оказавшегося на этом поле в этот день и час.

– Выше голову, племяш! – К Горяину протолкался Давыд Гордеевич. Он был пеший, как и все воины дорогобужского полка. – Сражения, подобные этому, меняют судьбы народов и государств. Все мы сгинем в неизвестности, бояре и смерды, но эту битву будут помнить в веках!

…Тяжелая тевтонская конница надвигалась на смоленские полки неспешной рысью, видимо, рыцари берегли силы своих коней. Построение тевтонов напоминало тупой клин или кабанью голову. Передняя шеренга этого боевого строя состояла всего из нескольких всадников, а каждая следующая шеренга была длиннее предыдущей ровно на два конника. Таким образом осуществлялось взаимное прикрытие рыцарей передних семи шеренг. Флангового всадника, стоящего впереди, прикрывал рыцарь, находившийся в шеренге за ним, место которого было чуть смещено в сторону.

Кони рыцарей были укрыты длинными матерчатыми попонами и наголовниками белого, желтого, красного и бежевого цветов, надетыми на животных поверх защитных доспехов. Рыцари также были облачены в длинные туники-сюрко самых разных расцветок, но под цвет попон. Под этими туниками были скрыты рыцарские латы. На туниках рыцарей и на попонах их лошадей красовались черные зловещие кресты, большие и маленькие. Кресты были намалеваны на щитах тевтонов, вычеканены у многих из них на шлемах и на плечевых щитках панциря.

Шлемы рыцарей, блестевшие на солнце, были украшены пышными перьями или декорированы каким-либо элементом рыцарского герба: небольшой орлиной головой или орлиной лапой на макушке, кабаньими клыками или бычьими рогами по бокам шлема… Впрочем, у большинства рыцарей верхняя поверхность шлема была лишена всякого декора, либо его заменял невысокий металлический гребень, идущий вдоль головы от затылка ко лбу. Забрала у рыцарских шлемов отличались большим разнообразием от клювоподобных и вытянутых вперед на разную длину до плоских пластин с узкими прорезями для глаз или тонкой металлической сеткой.

Отряд железных всадников со склоненными копьями и с черными крестами на щитах, набирающий разгон для сокрушающего удара, стал неким кошмарным повторяющимся видением для смоленских полков в этот жаркий июльский день.

Отразив первый натиск крестоносцев, смоленские полки живо перестроились в плотный полукруг, дабы иметь возможность отражать наскоки врага сразу с трех сторон. После второго натиска тевтонских рыцарей польские пешцы обратились в повальное бегство. Чтобы закрыть образовавшуюся брешь, русичам пришлось сместиться ближе к чешскому отряду. Чехи со своей стороны приблизились к смоленским полкам, чтобы не позволить немцам обойти русичей с фланга.

Бегство жемайтов и польской пехоты сильно ослабило центр союзного войска. Опасаясь, что главные силы Тевтонского ордена во главе с великим комтуром Лихтенштейном могут двинуться именно сюда, Федор Юрьевич призвал к себе Глеба.

– Садись на коня и скачи во весь дух к Фаулену, – повелел князь Глебу. – Где-то в лесу близ этой деревни стоит отряд познаньских рыцарей во главе с воеводой Збигневом. Скажи, мол, помощь нам нужна. Сомнут нас тевтоны, коль всеми силами навалятся.

До Фаулена было меньше мили, поэтому Глеб быстро домчался туда и так же скоро вернулся обратно.

– Познаньские рыцари ушли к основному польскому войску, княже, – сообщил Глеб. – Воевода Зындрам двинул на главные силы тевтонов семнадцать конных хоругвей. Поляки и тевтоны сшиблись возле Людвигсдорфа, сейчас там жаркая сеча идет!

– У нас тут скоро тоже начнется жаркая сеча, – проворчал Федор Юрьевич, кивнув Глебу на стремительно приближающиеся три отряда тевтонских рыцарей. – А теперь глянь туда! – Князь указал рукой еще на три немецких конных клина, которые, обходя смоленские полки с северо-запада, набирали разгон для удара по чехам.

Третий натиск крестоносцев на смоленские полки едва не смешал их боевые порядки. Врезавшись в плотный строй русичей, рыцари сбили с ног и затоптали копытами лошадей не меньше полусотни человек. Даже конная дружина Лингвена Ольгердовича была смята тевтонами, так как более крупные и тяжелые кони рыцарей без особого труда сшибали с ног при копейном ударе более легких и не прикрытых броней лошадей русских дружинников.

Завязавшаяся сеча более напоминала кровавую мясорубку. Вклинившись в ряды русских полков, тевтоны бросали копья и брались за мечи, которые отличались длиной и весом от русских более легких мечей. Помимо обычных одноручных мечей некоторые из рыцарей использовали в битве мечи-бастарды с рукоятью в полторы руки, а также огромные двуручные мечи. Двуручный хват и большая длина меча позволяли рыцарям наносить более мощные удары по сравнению с обычным, одноручным мечом.