Легионер из будущего. Перейти Рубикон! - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Поротников cтр.№ 8

Потомки Муция Сцеволы и поныне живут в Риме, гордясь своей знатностью и громкой славой своего родоначальника.

Возвращаясь домой по ночному Риму, Публий то ли после выпитого вина, то ли от волнения вдруг стал делиться со мной своими мыслями и переживаниями. Публию в целом импонировали устремления Луция Сцеволы, который не желал, чтобы нобили уступили власть популярам и чтобы выскочки вроде Цезаря шли прямой дорогой к личной диктатуре, подкупая всех и вся. Однако безоговорочно принять сторону Луция Сцеволы Публий не мог по ряду причин, первой из которых было то, что Луций Сцевола был настроен и против Помпея, родная сестра которого является матерью Публия. К тому же Публий завидовал Цезарю, который разбогател и сделал оглушительную карьеру, постоянно враждуя с сенатом и опираясь на поддержку народа. Публий сам хотел пойти по стопам Цезаря, но для начала ему хотелось разбогатеть на грабеже галльских земель. Отец подталкивал Публия ко вступлению в войско Помпея, расквартированное вблизи Рима, но Публий признался мне, что он желает служить в войске Цезаря, где платят высокое жалованье и есть возможность быстро дослужиться до высокого чина.

«Цезарь, конечно, выскочка и авантюрист, но что делать, если пришло время таких людей, – молвил Публий, ища у меня поддержки. – И Сулла обладал таким же складом характера, и отец нынешнего претора Эмилия Лепида, и Катилина, организовавший заговор против сената больше десяти лет тому назад. Многие римские законы устарели, вот почему Сулла, став диктатором, внес свои изменения в римское законодательство. Ныне сулланские законы отменены сенатом, и народ недоволен этим. Цезарь это тонко чувствует и обещает плебсу еще большие льготы, если народ и дальше будет поддерживать его в борьбе с сенатом. Мир меняется на глазах, и вместе с ним меняется и римское общество. Такие люди, как Цезарь, понимают это и этим пользуются для личной выгоды. А патриции вроде Катона, Цицерона и Сервия Сициния Сцеволы не желают видеть этих перемен и упрямо борются с любыми новыми веяниями. А это неизбежно ведет к гражданской войне…»

Здравомыслие юного Публия восхитило меня. Несмотря на свои молодые лета, Публий прекрасно разбирался в политической ситуации, царящей в Риме, знал сильные и слабые стороны сенатской партии и партии сторонников Цезаря. Публий не желал смерти Цезарю, так как хотел использовать его могущество для собственной выгоды. Законы Рима и республиканское правление уже не казались Публию чем-то незыблемым и непогрешимым. В этом Публий был готов поспорить и с Луцием Сцеволой, и со своим отцом, но ему не хватало смелости для такого шага. К тому же Публий понимал всю бессмысленность этого спора, а потому не хотел портить отношения с отцом и настраивать против себя своего давнего друга.

Я спросил у Публия, какова вероятность, что Луций Сцевола все же отправится к Цезарю с намерением убить его.

«Вероятность крайне мала, – ответил мне Публий, – на столь дальнюю поездку нужны средства, а их у Луция нет. Отец Луция кругом в долгах, а его ближайшие родственники тоже не богаты. Есть еще одна загвоздка. Луций помолвлен с моей сестрой Камиллой, у них вот-вот должна состояться свадьба, тут уж не до поездки в Галлию!»

Внимая Публию, я решил про себя, что мне нужно как-то сблизиться с Луцием Сцеволой, поскольку этот юноша имеет решительный нрав и способен на безрассудные поступки. Поскольку моим главным заданием в этой заброске в древний Рим было физическое устранение Цезаря еще до битвы при Фарсале, я мог бы использовать в этом деле Луция Сцеволу. Во всяком случае, в связке с ним мне было бы легче подобраться к Цезарю.

«Если у смельчака Луция вдруг появятся деньги, то он без колебаний устремится в Галлию даже от своей юной жены, – подумал я. – Мне надо только постараться, чтобы нужная сумма вдруг оказалась в руках у Луция. Мне надо втереться в доверие к Луцию! Но как это сделать?»

В октябрьские иды (15 октября) в гости к сенатору Меммию пожаловал его могущественный шурин Гней Помпей, который еще в молодости получил от Суллы прозвище Великий. Сулла давно умер, но римляне по-прежнему называли Помпея Великим, помня его победы в Испании над Серторием, в Азии над Митридатом, в Иудее над тамошним царем Аристобулом, в Африке над нумидийским царем Иарбой, а также над киликийскими пиратами. В свои пятьдесят шесть лет Помпей четырежды был консулом, трижды был удостоен триумфа. Свое величие и щедрость Помпей подкрепил еще и тем, что выстроил на свои деньги первый в Риме каменный театр. До этого все римские театры были деревянные и имели неказистый вид. Театр Помпея был велик и роскошен, к нему примыкала крытая базилика, украшенная колоннами и мраморными статуями. В базилике были устроены сиденья для сенаторов, дабы «отцы отечества» могли собираться там для заседаний в перерывах между театральными постановками.

Помпей пришел в гости не один, а со своей третьей по счету юной женой Корнелией, отцом которой был ярый противник Цезаря сенатор Метелл Сципион. Первым браком Корнелия была замужем за Публием Крассом, погибшим в войне с парфянами. Этот брак Помпея не встретил одобрения среди римской знати из-за большой разницы в возрасте жениха и невесты: ведь по годам Корнелия скорее годилась в жены старшему сыну Помпея от первого брака. Более проницательные из патрициев понимали, что в данном случае Помпеем движут не столько чувства к Корнелии, сколько желание отмежеваться от Цезаря и примкнуть к его недругам в сенате.

Меня едва не затрясло от волнения, когда сенатор Меммий велел мне прийти в комнату для гостей, поскольку Помпей Великий пожелал взглянуть на мое умение владеть мечом.

Поскольку за окнами уже смеркалось, гостиная была озарена ярким светом множества масляных светильников, которые стояли по углам на бронзовых подставках, были подвешены тонкими цепочками к потолку, установлены на полках, прибитых к стенам.

Помпей и сенатор Меммий полулежали на лежанках возле длинного узкого стола, на котором стояли блюда с фруктами и разными сладостями, там же возвышались изящные серебряные сосуды с вином. Позади двух знатных римлян в почтительной позе стоял раб-виночерпий, готовый к тому, чтобы подлить виноградного вина в их золотые чеканные чаши.

Сыновья Меммия сидели за другим столом справа от своего отца и его именитого гостя. Супруга Меммия, его дочь Камилла и юная жена Помпея расположились напротив Квинта и Публия, их стол стоял слева от центрального стола.

Появившись перед пирующими, я поприветствовал Помпея и его жену, так как со всеми остальными мне уже довелось поздороваться еще утром. Как оказалось, разговор между Помпеем и сенатором Меммием как раз шел обо мне. Помпей лично разбирал иск сенатора Цезения Пета, который на днях требовал через суд денежного возмещения от Гая Меммия, узнав, что тот взял к себе на службу человека, искалечившего троих слуг сенатора Пета, один из которых скончался от ран.

– Мне удалось замять это дело, – промолвил Помпей, пристально разглядывая меня с головы до ног. – Я сделал это исключительно из расположения к тебе, дружище Гай. Ты сказал, что этот юноша очень ловкий боец, пусть он покажет, на что способен. Может, я отдам к нему в обучение своего младшего сына Секста.