Зерна отольются в пули - читать онлайн книгу. Автор: Павел Дмитриев cтр.№ 39

Но какой прок с подобной сделки нам? Похожесть игр только в рыночной нише, все остальное не имеет ничего общего. Людей использовать не удастся, их патенты без надобности, тут свои хоть соли, производство в СССР со скрипом, но движется, а остальное — суть несущественные мелочи.

Еще и со стоимостью у меня явный прокол, недооценил я жадность непуганых бизнесменов 60-х. Более полутора-двух тысяч долларов они не отдадут даже за самый феноменальный игровой аппарат. Хотя их можно понять: люди привыкли к законченным электромеханическим решениям, с которыми отбить большую сумму невозможно даже в теории. Пару-тройку месяцев автомат окупается, еще столько же приносит прибыль, а дальше… Его надо менять, как минимум — убирать из популярного центрового места в маленький провинциальный городок. Там он еще поживет полгода и еще столько же — в какой-нибудь уж совсем скучной дыре-бензоколонке, где его перенастроят с квотеров на даймы, а то и вообще пятицентовые медяки. Соответственно, цена автомата «с годовым пробегом» падает долларов до 100, а дальше его место вообще на свалке — чинить механику выйдет себе дороже. Никто не любит тратить деньги на старые игры, и вовсе не зря производители оборудования стараются, выпускают до десятка новых моделей в год.

Двигаться против тренда, будь он даже десять раз ошибочным, смертельно для бизнеса. Я-то не сомневаюсь, что цикл жизни «Тетриса» несравним с туповатым «Перископом», сыграть в который более десятка раз может лишь олигофрен. [198] Вот попробуй это объясни каждому реднеку аризонщины. Но еще не поздно, как говорил советский классик товарищ Маяковский про вождя мирового пролетариата: «Брат, мы здесь тебя сменить готовы, победим, но мы пойдем путем другим!» Поэтому с моей подачи МЭП не будет продавать игровые автоматы совсем, полторы тысячи долларов за год аренды — вот настоящее спасение для планового социалистического производства.

Причем в запасе страшное оружие — сменные картриджи с играми. Нам не понадобится для свежей игры менять всю коробку. Маленькая бандеролька, и наутро у старенького автомата опять толпится народ, приятно звякает пролетающий в щель монетоприемника никель. Один год «Тетрис» выдержит стопроцентно, за это время написать десяток хитов послабее — труда не составит. Когда возможности «железа» будут исчерпаны, придется добавлять памяти, но это не дорого, закон Мура [199] играет в нашей команде. Графика усложнится, «Диггер» и «Танки» подхватят внимание людей. Потом под замену пойдет монитор, появится цветная картинка, и откроется новый класс игрушек. Причем затраты на апгрейд не фантастические — все это можно делать через UPS, [200] обходясь одной лишь телефонной поддержкой.

Что до выделенной валюты… Ее есть на что потратить без покупки зарубежных компаний вчерашнего дня. Два месяца в три смены мэнээсы, инженеры и вообще все желающие сотрудники НИИ «Интел» играли на паре стартовых игровых автоматов. Список выявленных слабых мест удивил своим размером даже меня. Краска слезала, как шкура со змеи, пластик трескался, блоки питания перегревались, разъемы отваливались, платы коробились, остатки плохо смытой химии «съедали» дорожки на стеклотекстолите, монетоприемник вообще ломался едва ли не каждый день. Так что без импортных комплектующих и материалов пока никак не обойтись.

…Продавать «Тетрисы» сразу за границу в МЭПе не рискнули. Решили потренироваться на своих студентах. С одной стороны не напрасно: в первый же день реальной работы вышли из строя все десять расставленных по МГУ автоматов, не рассчитали мы с размером бункера под монетки. [201] Но с другой…

Никто не подумал, что во главе СССР стоит товарищ Микоян, который бдительно следит за наполнением бюджета. Его можно понять, после заметного повышения зарплат и начала выплат по облигациям займа на счету был если не каждый рубль, то, по крайней мере, каждый миллион. Именно в подобную сумму превращались 30 наличных рублей с автомата в день, если считать на сотню уже готовых устройств за год. Такая математика, увы, оказалась вполне доступной для Генерального секретаря, и МЭПу выкрутили руки по самую задницу. Как ни пытались Шелепин и Косыгин отстоять идею первоочередности внешней экспансии — против мнения ЦК не пойдешь, политика — штука жестокая и малопредсказуемая. Не то чтоб валюта резко стала никому не нужна, напротив, но… Никто попросту не верил в реальность прорыва и захвата иностранных рынков. Поэтому и планы построили из расчета экспорта не более трети «Тетрисов».

Соответственно, выход на внешний рынок получился, как война у товарища Пирра. Громкие, можно сказать — триумфальные презентации, огромный интерес отрасли, захлебывающиеся от удивления публикации известных журналов плюс сносная рентабельность, скоро за автоматы предлагали две тысячи долларов в год. Но количества!!! Поразительно, никто не хотел ждать следующей пятилетки! Месяц, квартал до поставки — это нормально. Но нам пришлось расписать очередь на два года вперед. Чинуши в МЭПе радовались настоящему плановому хозяйству, но мне только и оставалось, что писать унылые кляузы про неизбежность появления конкурентов. Биться с которыми ценой и качеством в долгосрочной перспективе мы попросту не могли.

Однако уже через полгода стало понятно, что мои худшие прогнозы не оправдываются: переоценил я уровень техники в США. Вытянуть что-то похожее на «Тетрис» никто из буйных новичков не смог. Не пришло еще время, когда ЭВМ делали в гаражах. Серьезные фирмы вяло ковырялись в вариантах, как я понял по кагэбэшным данным, у них не слишком хорошо складывалась экономика. Это мы со Старосом могли смело списать стоимость разработки в затраты глобального проекта массовой мини-ЭВМ и «мухлевать по Муру» с себестоимостью микросхем на новых фабриках. В рыночной экономике таких чудес не получается, тем более ниша не казалась настолько выгодной, чтоб за нее биться всерьез, даже ценой демпинга.

Плюс надо отдать должное Старосу, он все же успел разогнать машину серийного производства раньше, чем конкуренция стала действительно опасной. Да и отладка механизма техподдержки и ремонта — заслуга его коллектива. В остальном все шло до противности предсказуемо. Как только пошли первые доллары, фунты, марки и прочие франки и стало понятно, сколько нулей после единицы можно приписать к данной рыночной нише, закопошились партийные органы. Как что нужно сделать — не дождешься, а вот примазаться к запущенному процессу они завсегда с удовольствием. Хорошо хоть ордена у них кончились на непосредственных участниках производства, не хватало еще мне портить выходной пиджак металлическими побрякушками.