Священная книга оборотня - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Пелевин cтр.№ 75

– Правильно. И пусть себе думают. Пусть себе генерируют электрические импульсы, воруют кредитные транши, выражают официальный протест, измеряют амплитуду и скорость, берут минет и производную, а потом определяют свой рейтинг. К счастью для этого мира, в нем есть не только клоуны, но и мы, лисы. Мы знаем тайну. Теперь ты тоже ее знаешь. Ну или почти что знаешь.

– Да уж, – сказал он. – А кто ее знает, кроме лис?

– Знать ее положено только избранным.

– А ты не боишься раскрывать ее мне?

– Нет.

– Почему? Потому что я тоже избранный?

– Потому, что знать эту тайну может только ум. А уму ее скрывать все равно не от кого. Он один.

– Один?

– Да, – сказала я, – один во всех, и все из одного.

– А кто тогда эти избранные?

– Избранные – это те, кто понимает, что любой червяк, бабочка или даже травинка на краю дороги – такие же точно избранные, просто временно об этом не знают, и вести себя надо очень осмотрительно, чтобы случайно не обидеть кого-нибудь из них.

– Я так и не понял, что такое ум, – сказал он.

– А этого никто не понимает. Хотя с другой стороны, все это знают. Потому что именно ум слышит сейчас мои слова.

– Ага, – сказал он. – Понятно… То есть опять не до конца, но конца там, как я понимаю, и нет…

– Вот! – сказала я. – Всегда бы так.

– Допустим, со сверхоборотнем разобрались. А что такое Радужный Поток?

– Просто мир вокруг, – сказала я. – Видишь цвета – синий, красный, зеленый? Они появляются и исчезают в твоем уме. Это и есть Радужный Поток. Каждый из нас – сверхоборотень в Радужном Потоке.

– То есть мы уже вошли в Радужный Поток?

– И да и нет. С одной стороны, сверхоборотень с самого начала в Радужном Потоке. А с другой стороны, он никогда не сможет в него войти, потому что Радужный Поток – просто иллюзия. Но противоречие здесь только кажущееся, потому что ты и этот мир – одно и то же.

– Ага, – сказал он. – Интересно. Ну, давай дальше.

– Сверхоборотень – небесное существо. Небесное существо никогда не теряет связи с небом.

– Что это значит?

– В этом мире нет ничего кроме пыли. Но небесное существо помнит про свет, который делает пыль видимой. А бесхвостая обезьяна просто пускает пыль в глаза себе и другим. Поэтому, когда умирает небесное существо, оно становится светом. А когда умирает бесхвостая обезьяна, она становится пылью.

– Свет, пыль, – сказал он, – значит, все-таки что-то там есть! Есть какая-то личность. У тебя, например, она точно имеется, рыжая. Я это за последнее время хорошо ощутил. Скажешь, нет?

– Эта личность со всеми своими вывертами и глупостями просто пляшет как кукла в ясном свете моего ума. И чем глупее выверты этой куклы, тем яснее свет, который я узнаю вновь и вновь.

– Теперь ты сама говоришь «мой ум». А только что говорила, что он не твой.

– Так уж устроен язык. Это корень, из которого растет бесконечная человеческая глупость. И мы, оборотни, тоже ею страдаем, потому что все время говорим. Нельзя открыть рот и не ошибиться. Так что не стоит придираться к словам.

– Хорошо. Но личность, которая пляшет как кукла – это ведь ты и есть?

– Нет. Я не считаю эту личность собой, потому что я – вовсе не кукла. Я – это свет, который делает ее видимой. Но свет и кукла – просто сравнения, и к ним не следует цепляться.

– Да, рыжая, – сказал он. – Долго ж ты эти вопросы изучала… Слушай, так сколько тебе все-таки лет?

– Сколько надо, – сказала я и покраснела. – А насчет собаки и льва – не обижайся, пожалуйста. Это классическая аллегория, причем очень древняя, честное слово. Собака смотрит на палку, а лев – на того, кто ее кинул. Кстати, когда это понимаешь, становится намного легче читать нашу прессу…

– Насчет собак и львов я понял, могла бы не повторять, – ответил он с сарказмом. – А насчет прессы и без тебя знаю. Лучше скажи, куда смотрят лисы?

Я виновато улыбнулась.

– Мы, лисы, одним глазком глядим на палку, а другим на того, кто ее кидает. Потому что существа мы несильные, а хочется не только усовершенствовать душу, но и пожить немного. Вот поэтому глаза у нас чуть-чуть косые…

– Надо будет кинуть тебе пару палок, проверить, куда ты смотришь.

– Сегодня вы в ударе, поручик.

Александр почесал подбородок.

– Ну а где главный вывод? – спросил он.

– Какой?

– Ну, как все это контролировать? Чтоб пользу приносило?

– Контролировать довольно трудно, – сказала я.

– Почему?

– Замучаешься искать контролера.

– Да, так вроде и выходит, – сказал он. – Не уверен, что это мне нравится.

– А что не так?

– Радужный Поток, сверхоборотень – все хорошо. Допустим, с контролем тоже вопрос решили. Но я главного не пойму. Кто все это создает? Бог?

– Мы сами, – сказала я. – Мало того, мы и Бога создаем.

– Ну ты залепила, рыжая, – усмехнулся он. – Тебе лишь бы без Бога обойтись. Чем создаем? Хвостом, что ли?

Я так и замерла на месте.

Трудно описать эту секунду. Все догадки и прозрения последних месяцев, все мои хаотические мысли, все предчувствия – вдруг сложились в ослепительно-ясную картину истины. Я еще не понимала всех последствий своего озарения, но уже знала, что тайна теперь моя. От волнения у меня закружилась голова. Наверно, я побледнела.

– Что с тобой? – спросил он. – Тебе плохо?

– Нет, – сказала я и через силу улыбнулась. – Просто мне надо побыть одной. Прямо сейчас. Пожалуйста, не отвлекай меня. Это очень, очень важно.

*

Мир устроен загадочно и непостижимо. Желая защитить лягушек от детской жестокости, взрослые говорят, что их нельзя давить, потому что пойдет дождь – и в результате все лето идут дожди из-за того, что дети давят лягушек одну за другой. А бывает и так – стараешься изо всех сил объяснить другому истину и вдруг понимаешь ее сам.

Впрочем, последнее для лис скорее правило, чем исключение. Я уже говорила – чтобы понять что-то, мы, лисы, должны кому-нибудь это объяснить. Это связано с особенностями нашего разума, который по своему назначению есть симулятор человеческих личностей, способный к мимикрии в любой культуре. Говоря проще, наша сущность в том, чтобы постоянно притворяться. Когда мы что-то объясняем другим, мы притворяемся, что сами все уже поняли. А поскольку существа мы умные, обычно приходится понять это на самом деле, как ни уворачивайся. Говорят, что серебряные волоски у нас в хвосте появляются именно по этой причине.